Франц Фюман - Капитуляция
Лейтенант отбросил в сторону камень, которым он пробил череп жандарма. "Извини, камрад, - пробормотал он, - но свидетели мне не нужны". Он снял мундир, фуражку и офицерский ремень и повернулся к молодому солдату. Он оттащил в сторону труп жандарма, расстегнул мундир молодого солдата, приподнял расслабленное тело умирающего, снял с него солдатский мундир и снова бросил труп на землю. Он снял солдатский ремень и фуражку, снял плакатик с надписью: "Я трус, отказавшийся защищать Германию от варваров", снял с его шеи оборвавшуюся веревку и надел петлю себе на шею. "Это мне пригодится у русских", - сказал лейтенант сам себе. Он надел на себя форму молодого солдата, она оказалась хороша ему. Потом он вынул бумажник из своего мундира, достал офицерское удостоверение, разорвал его, достал пачку фотографий и их порвал тоже, потом он вырыл яму в рыхлой лесной почве и закопал клочки. Закончив эту работу, он вытащил из мундира, который теперь был на нем, солдатскую книжку молодого солдата и прочитал то, что в ней было записано. "Антон Шельц", - прочитал он вслух, чтобы запомнить, и молодой солдат, который безмолвно умирал, вдруг услышал свое имя. И он закричал:
"Здесь!" "Профессия - студент художественной школы", - прочитал лейтенант и пробормотал: - Ну что же, все правильно. Таких типов не жаль!"
- Антон Шельц - я! Здесь! - беззвучно прокричал студент художественной школы.
- "Родился 18 февраля 1926 года в Бермбахе, в Гарце, - продолжал читать лейтенант, расхаживая взад и вперед, чтобы лучше запомнить. - Антон Шельц, студент художественной школы, родился 18 февраля 1926 года в Бермбахе, в Гарце". - И, повторяя это, чтобы запомнить, он медленно уходил от высоты и думал при этом: "Уеду в Аргентину, если не повезет, завербуюсь в Иностранный легион. - И он повторял, запоминая: - Студент художественной школы, Бермбах, Гарц".
И умирающий видел, как лейтенант уходит, и тогда внезапно, напрягая в последний раз все силы ума и души, он все понял. "Боже, дай мне еще одну жизнь, я знаю теперь, что я должен делать!" Но тут он почувствовал, что последние силы оставляют его.
Перед его глазами предстала смерть.
- Не хочу! - беззвучно выдохнул он.
- Тебе больше не будет больно, - ответил вкрадчивый голос смерти.
- Я хочу жить! Теперь я знаю, зачем жить! - кричало его сердце.
Смерть встала перед ним, и ее тень, высокая, как вершина самого высокого дерева, скользнула по глазам молодого солдата. Но молодой солдат еще раз пересилил смерть. Тускнеющими глазами он увидел, как лейтенант вошел в лес с его плакатом на груди, с его петлей на шее, с автоматом за спиной, и он увидел, как из леса внезапно вышли русские и как лейтенант с петлей на шее и плакатом на груди заученным движением сорвал автомат с плеча и направил его на русских, и он увидел, как лейтенант упал, и он услышал грохот выстрелов, и он с благодарностью подумал: "Хорошо!" И тут тень с шорохом надвинулась на него, и со вздохом, погружаясь в ее темноту, молодой девятнадцатилетний солдат умер в богемском лесу, над которым в безоблачном небе сияло майское солнце.
