Кирсанов В.Н. - АХМАТОВО
* * *
Мало известно нам и об алатырских иконописцах.
К.Абрамов красочно описывает учебу Степана Нефедова в мастерских алатырских иконописцев. Приводит их имена и отчества (единственный из всех исследователей творчества Эрьзи).
"Иван договорился с известным в то время мастером иконописи Тылюдиным Василием Артемьевичем, что тот возьмет Степана в ученье с условием, если он будет помогать ему по дому, так как платить за обучение Нефедовым было нечем... Но ему разрешалось только смотреть, как пишет сам учитель, разрешалось мыть кисти и растирать краску. Большему у Тылюдина он не научился". У него он пробыл полтора месяца.
Затем полгода прожил в иконописной мастерской Ираклия Андроновича Крикалина-Иванцова. 27
Хозяин был большим любителем птиц. Даже известно нам, что его дом находился на Цыганской улице (ныне ул. Куйбышева). У него Степан подготовлял доски для живописи и под позолоту - "левкасил" и исполнял массу других обязанностей, не имевших никакого отношения к живописи.
Мало что известно и о третьем иконописце. Алексей Петрович Колонин "был умным и талантливым художников", но запойным пьяницей. Зато у него Степан мог работать самостоятельно, ибо зачастую видел его в невменяемом от алкоголя состоянии. С особой "жадностью" впитывал юноша различные советы в моменты просветления Колонина. И он же привил мысль о необходимости серьезно учиться.
Многолетние поиски на алатырской земле об иконописцах на современном этапе многого не дали. Не найдены сведения об иконописце Иванцове И.А. (по Абрамову). В метрических книгах чаще упоминается фамилия Иванцевы.
Об иконописце А.П. Колонине - утверждение о том, что он скончался в 90-х годах, метрические книги приходских церквей Алатыря не подтверждают. Встречается в этих книгах только одна фамилия - Колонин В.А., крестьянин села Тетюш Ардатовского уезда.
Выявлена еще одна фамилия алатырского иконописца И.Я Шувалова (1843-1907),28 у которого учился С.Эрьзя. Да и многие из рода Шуваловых занимались иконописью и светской живописью, были учителями рисования.
Поиски привели на кладбище города Алатыря. Невдалеке от его центрального входа, среди многочисленных надгробий, разнообразных памятников и крестов внимание привлекло малоприметная, поблекшая ограда. Надпись на кресте голубой краской выделяли слова: "Тылюдин Василий Артемьевич" и годы жизни - "28.02.1869 - 8.02.1946".
Да-да, того самого иконописца, у которого впервые, как утверждается, начал свое обучение молодой Степан Нефедов. Метрические книги свидетельствуют, что В.А.Тылюдин является уроженцем села Баева, в других - Старого Баева. Эти записи сопровождают рождение девяти его детей от супруги Епраксии Яковлевны (25.06.1864 - 3.04.1948). Старым Баево священники Алатыря, зачастую, называли населенный пункт за селом Ахматово, в сопоставление с новыми Баевскими Выселками. Следуя этим рассуждениям, оказывается, что Василий Тылюдин и Иван Нефедов были уроженцами не только одной деревни, но и погодками. И не исключено, что в раннем детстве они вполне хорошо знали друг друга. В последующем судьба их развела в разные стороны. Вновь встретились уже в Алатыре. Но пока не обнаружены метрические книги с записями о рождении В.А.Тылюдина и его бракосочетании.
Тылюдин, по-видимому, получил определенное начальное образование. В Казани был учеником у одного из иконописцев. По возвращении - женился и перебрался на жительство в Алатырь, где поселился на окраине города в конце 80-х годов.
В мае 1890 года в семье Тылюдина появился первенец, мальчик, проживший 9 дней. Для молодых это было, естественно, большим горем. Но это было повседневностью того периода. Медицинская помощь была развита очень и очень слабо.
Значительный интерес представляет другая запись в той же метрической книге от 1 августа 1890 года.
"Ардатовского уезда, деревни Баева крестьянин Василий Артемьевич Тылюдин и сестра отцу - крестьянская дочь Ефимия Дмитриевна Нефедова" являлись восприемниками (крестными) второго сына - Ивана Дмитриевича Нефедова, Василия. Рождение мальчика и его крещение произошли в один день.
Уже потом, спустя годы, он будет обучаться изобразительному мастерству и скульптуре у своего дяди Степана Дмитриевича. Последний будет проявлять особые отеческие нежные чувства к таланту племянника и оказывать посильную помощь.
Весной 1918 года, проездом в Екатеринбург, в Алатыре, Степан Дмитриевич, заберет с собой племянника. Но судьба распорядится иначе, он скончается от тифа на руках Эрьзи. Но до этого еще далеко. А предварительно Василий начнет учиться секретам живописи у своего крестного - В.А. Тылюдина.
Сам Василий Артемьевич, в то время в Алатыре был мало известен. Было ему чуть более двадцати лет. Творческая деятельность иконописца только начиналась. Степан же попал к нему только благодаря брату Ивану. Здесь сыграли роль прежние дружеские связи, да и небольшая разница в возрасте. Степану было четырнадцать лет.
Известность к Тылюдину придет со временем, с расцветом его таланта. Его высокий профессиональный уровень подтверждается немногочисленными домашними иконами, сохранившимся в отдельных семьях алатырцев.
Начиная с 1890-х годов все записи по семейству Тылюдиных зафиксированы по приходской церкви Рождества Христова. Так же и в отношении семьи Ивана Нефедова, но только периода 1887 - 1896 годов.
Отсюда следует, исходя из приписной территории, семьи обоих, как прихожан, были приписаны к одной церкви. И проживали они рядом, в одном районе города.
К 1900 году Иван Нефедов с семьей перебирается на новое местожительства - в Подгорье (ныне это район мясокомбината). Об этом красноречиво свидетельствуют метрические записи о рождении последующих детей в семье И.Д.Нефедова, но уже по Знаменской церкви Алатыря.
В начале 1890 года алатырцев волновали события, связанные с постройкой железнодорожной линии из Москвы на Казань. Она должна была пройти через Алатырь. В город наехало множество разных специалистов. Лихорадочно велись подготовительные работы. Это сказалось и на положении семьи иконописца Тылюдина. Дом оказался в центре постройки предполагаемой железной дороги. Его перенесли одним их первых на новое место. Он расположился напротив здания железнодорожного вокзала, дав начало в Алатыре новой - Нижегородской улице. Да и в ноябре 1892 у Тылюдина родилась дочь. С учетом всех факторов: молодости, переноса дома, рождения детей и т.п. - В.А.Тылюдину было не до учеников. Спустя годы, Степан Нефедов приезжая в Алатырь, всегда будет заходить в гости к своему учителю.
Со строительством железнодорожной линии Степан перебирается в Казань, где после некоторых мытарств, поступает в иконописную мастерскую П.А.Ковалинского. Она располагалась в центре города на Проломной улице. Это было после Пасхи 1893 года.29 Здесь он расписывает соборы и церкви в населенных пунктах Казанской и Симбирской губерний. 30
В 1895 году открылась Казанская художественная школа. Хозяин запретил Степану в неё поступать. Но молодой человек посещает школу по воскресным дням. В мае следующего года вместе с П.Ковалинским Нефедов посетил Нижегородскую ярмарку. Она оставила у него глубокие впечатления, перевернула душу, заставила по-иному взглянуть на окружающий мир.
Весной 1898 года Нефедов оставляет иконописную мастерскую и уезжает из Казани.
Возвратившись в Алатырь, осенью Степан присутствует при крещении старшего сына Евфимии Дмитриевны Рузавиной - Ивана, став его крестным отцом. Мальчик родился 19 октября, и крещен на другой день.
Восприемники (крестные) "деревни Баевка крестьянин Степан Дмитриев Нефедов и крестьянская дочь Марфа Константиновна Рузавина", сестра мужа Евфимии31.
31 января 1899 года состоялось бракосочетание младшего брата Степана - Ильи в церкви Рождества Христова г.Алатыря с дочерью крестьянина деревни Палгуш Ардатовского уезда - Наталией. Запись свидетельствует - Илье было 19 лет 6 месяцев, супруге - 19 лет 5 месяцев.32 Свидетелем от жениха был В.А. Тылюдин.
В Алатыре Степан отдал себя "настоящему" искусству. Много работал на натуре, делал пейзажные зарисовки, портреты ближних, фиксировал деревенские бытовые сценки. Но он чувствовал, что не хватает опыта и профессиональных знаний. В памяти постоянно возникали образы увиденных им произведений Коровина и Врубеля, Репина и Архипова и многих других художников, чьи работы демонстрировались на Нижегородской Всероссийской художественно-промышленной выставке. Но годы занятий иконописью сказывались. Сложился определенный стереотип, стиль работы красками. Работы были похожи на иконы.
Сбережения, накопленные в мастерской Ковалинского, скоро кончились. Проживая с родителями, приходилось искать заработки. Он увеличивал фотографии местных богатеев, давал уроки рисования, помогал родителям по хозяйству, столярничал. Часто бродил по окрестным селам и деревням в поисках работы. Был исхожен весь Алатырский уезд.
