Джеймс Корум - Корни блицкрига
Как только началась война, сплоченный и хорошо обученный корпус офицеров Германского генерального штаба позволил армии быстро приспособиться к новым тактическим условиям. Офицеры Генерального штаба на фронте действовали как глаза и уши верховного командования и командующих армиями. Членство в корпусе Генерального штаба означало, что даже младший по возрасту капитан мог получить важные задания, а младшие по возрасту и должности офицеры Генерального штаба имели прямой доступ к командующим и старшим штабным офицерам. Младшие офицеры Генерального штаба назначались для специальных исследований новых тактических вопросов, вооружения и условий ведения боевых действий. Постоянный диалог между офицерами Генерального штаба, отправленными в строевые части, и их коллегами в армейских штабах и верховном командовании гарантировал то, что Верховное командование имело ясную картину фронтовых условий и тактических проблем. Получение полной и правильной информации через систему Генерального штаба, вместе с тактической гибкостью Имперской Армии позволило последней всегда быть на шаг или два впереди перед союзными армиями.
Хорошим примером немецкого «пути ведения войны» является приказ, написанным фон Зектом, начальником штаба армии, для немецкой Одиннадцатой армии во время Горлицкого прорыва в мае 1915 года. Приказ подчеркивал необходимость гибкости подчиненных офицеров при принятии решений во время наступления:
Наступление ... должно осуществляться продвижением вперед в быстром темпе... Армейское командование не может назначать конкретные цели для наступления каждого корпуса или дивизии на каждый день, чтобы не ограничивать фиксированием этих целей дальнейшего продвижения... Любая часть наступающих войск, которая спеша, достигает успеха в наступлении, подвергается опасности окружения. Таким образом, войска, которые меньше всего этого заслуживают, могут встретится с проблемами в результате их слишком быстрого продвижения. Рассмотрение данной возможности заставляет армейское руководство установить определенные линии, которые должны быть достигнуты всеми войсками в целом и по возможности одновременно. Любое продвижение за пределы этих линий будет с благодарностью приветствоваться и использоваться армией.{21}
Этот приказ представляет собой сильный контраст по отношению к чрезвычайно детализированным приказам для британских частей во время наступления на Сомме в 1916 году, устанавливавшим максимальные, а не минимальные пределы для продвижения и настаивавшим на жестком соблюдении равномерности и одновременности продвижения наступающих войск
Почти весь тактический опыт британских, французских, и американских армий в Первой мировой войне опирался на опыт, полученный на западном фронте, где доминировали проблемы атаки и обороны позиционного фронта. Опыт немцев значительно отличался от опыта союзников, поскольку большАя часть Имперской армии воевала на восточном фронте, где чрезвычайно растянутая линия фронта, открытая местность и меньшее количество солдат на милю фронта определяли тот факт, что для восточного фронта нормальным явлением была маневренная война. В августе 1914 года при превосходстве противника в силах, 8-я германская армия, используя большую пропускную способность своих железных дорог и превосходство германской артиллерии в огневой мощи, окружила и разгромила в сражении под Танненбергом русскую Вторую армию. В мае 1915 года германская Одиннадцатая армия, которой командовал генерал фон Маккензен со своим начальником штаба полковником Гансом фон Зектом, с открытой, но мощной артиллерийской подготовки начала наступление, известное как Горлицкий прорыв, и опрокинула целую армию русских. В течении шести недель немцы продвигались в среднем по 6,5 миль в день, захватив 240 тысяч пленных, 224 орудия, потеряв 40 тысяч человек.{22}
Превосходный пример немецкой тактической изобретательности можно увидеть в ноябре 1916 года, во время немецкого наступления в Румынии. После того, как немцы прорвались на севере через проход Вулкан через Трансильванские горы, значительные силы румын продолжали удерживать фронт в районе Железных ворот на Дунае и контролировали главную железнодорожную линию, необходимую немцам для развития успеха. Генерал фон Фалькенгайн, командующий Девятой армией, наступающий на Румынию на севере, собрал моторизованную тактическую группу, состоящую из батальона 148-й пехотной дивизии (4 стрелковых роты), трех пулеметных взводов (12 пулеметов), двух моторизованных зенитных орудий для артиллерийской поддержки, подразделения связи с радиостанцией и кавалерийского разъезда из состава 10-й драгунской дивизии. Для обеспечения наступления транспортными средствами были выделены тяжелые грузовики грузоподъемностью 2,5 тонны из состава отдельного транспортного моторизованного батальона. В целом в тактической группе было 500 человек под командованием капитана Пихта, который получил простой приказ — открыть «Железные ворота». Пихт со своим моторизованным подразделением незамеченным преодолел расстояние в 50 миль до «Железных ворот». Внезапной ночной атакой он захватил несколько румынских гарнизонов в тылу «Железных ворот» и блокировал румынские части общей силой до дивизии. Группа Пихта заняла оборону и отбивала румынские контратаки до прибытия помощи, в результате чего румыны были вынуждены оставить жизненно важную для них позицию, причем в направлении, перпендикулярном их коммуникациям.{23} Эта небольшая маневренная кампания, проведенная отдельной моторизованной группой, была проведена столь же изящно, как и большинство маневренных операций моторизованных сил Второй мировой войны. Внезапность, подвижность, хорошая связь, сбалансированный состав войск вместе с ясным представлением о транспортной сети и ландшафте были главными элементами этой успешной операции.
На восточном фронте, в Румынии, и в Италии, немцам удалось организовать многочисленные успешные наступления. На открытой местности в Польше, России, и Румынии кавалерийские дивизии оказались все еще полезными в тактическом отношении. Поскольку на западном фронте кавалерия практически исчезла, немцы разработали тактику использования смешанных пехотно-кавалерийский подразделений.{24} Во время кампании в Румынии, окончившейся поражением ее армии в 1916 году, немцы сумели оккупировать страну в течении двух месяцев. Если вспомнить союзных командиров Второй мировой войны (например, Бернарда Монтгомери, Шарля де Голля, и Джорджа Паттона), то можно увидеть, что они во время Первой мировой участвовали в таких сражения как Сомма, Верден, и Мез-Аргонн. Большинство немецких генералов 40-ых годов (такие, как например Эрвин Роммель, Альбрехт Кессельринг, Эвальд фон Клейст, Эрих фон Манштейн, Карл фон Рундштедт), напротив, в течении долгого времени воевали на восточном фронте Первой мировой войны.
С продолжением той мировой войны немцы быстро развивали новые методы артиллерийской поддержки и тактику пехотного наступления с тем, чтобы вернуться к маневренной войне на Западном фронте. Главным создателем новой артиллерийской тактики является подполковник Георг Брухмюллер. Брухмюллер повысил точность артиллерийской стрельбы, разработав для каждого орудия индивидуальные таблицы ведения огня, которые комбинировали разведывательные данные, метеорологическую информацию, а также реальные пристрелочные данные для каждого ствола. С повышением точности своей артиллерии немцы смогли обеспечить немцы смогли обеспечить действенный артиллерийский огонь, отказавшись от предварительной артиллерийской подготовки, предупреждавшей противника о намечающемся наступлении. Используя эту систему, немцы смогли достигнуть внезапности во время наступления в районе Риги силами тринадцати дивизий. Особое внимание уделялось взаимодействию пехоты и поддерживающей ее артиллерии, пехотные офицеры до уровня командира взвода были тщательно проинструктированы в отношении планов артиллерийской поддержки. Рижское наступление, сочетающее тактику внезапного огневого вала со следующими за ним штурмовыми группами, стоило русским Риги, 25 тыс. человек и 262 орудий, потерянных в ходе трехдневных боев.{25}
Самым знаменитым достижением немецкой тактики времен войны была разработка тактики немецких штурмовых групп. Штурмовая тактика не была создана каким-то одним человеком, а скорее развилась в ходе войны, основываясь на опыте большого числа офицеров.{26} Людендорф официально подтвердил использование новой тактики, и с конца 1917 года отдельные батальоны, полки и даже дивизии обучались ведению боевых действий элитными штурмовыми подразделениями. В ходе войны Имперская армия постепенно отказалась от старых застывших, линейных форм ведения наступления, и развивала тактику ведения атаки отдельными подразделениями, сделав акцент на просачивании, быстром продвижении, игнорировании флангов и прохождении первой волной атакующих войск сквозь линию вражеских опорных пунктов. Пехотное отделение было реорганизовано в эффективную единицу под руководством унтер-офицера, состоящую из стрелковой секции из 7 человек, выполняющей атакующие задачи, и пулеметной секции из 4-х человек с ручным пулеметом, выполняющей функции огневой поддержки.{27} Цель объединения тактики штурмовых групп с новой артиллерийской тактикой состояла в том, чтобы восстановить тактическую внезапность и подвижность наступления, прорвать линию фронта союзников и выйти на оперативный простор и в тыл союзных войск.
