Юзеф Мацкевич - Катынь
Подпись: Гравиц
(В дальнейшем председатель немецкого Красного Креста фон Кобург послал в Женеву еще одну телеграмму в том же духе.)
Приложение 11.ПРЕССА О РАЗРЫВЕ ПОЛЬСКО-СОВЕТСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Швейцарская газета «Либерте» от 27 апреля 1943 г. опубликовала следующие замечания:
«Советское правительство должно было бы требовать со своей стороны, чтобы Красный Крест выяснил действительные факты. Этим оно доказало бы, что не боится публичного спора. Однако правительство в Москве так не поступило, а вместо этого заявило польскому правительству, что разрывает с ним всякие отношения, и упрекнуло его в том, что оно ухватилось за немецкое сообщение и солидаризовалось с ним. Этот упрек лишен основания. Польское правительство не присоединилось к Германии против Советского Союза. Оно хотя и обратилось к Красному Кресту с пожеланием, чтобы тот исследовал немецкое обвинение, но поступило логично – иной подход был бы не оправдан. Польское правительство не исполнило бы своих обязанностей, если бы оно отнеслось безразлично к сообщению, что немцами обнаружены массовые могилы польских офицеров.
Советское правительство заявило, что обнаруженные в Катынском лесу польские офицеры – жертвы немцев. Почему же тогда оно возражает против расследования? Почему оно заранее называет его комедией?»
Корреспондент «Манчестер гардиан» писал 1 мая 1943 г.:
«Поляки обратились в Международный Красный Крест как к единственному компетентному учреждению по делам военнопленных, но никогда не было и речи о чем-либо сверх того, как только идентификация погибших военных. Предложение польского правительства было сделано из чувства долга в отношении семей погибших и под давлением общественного мнения. Этим польское правительство намеревалось улучшить, а не ухудшить польско-советские отношения. Такие же стремления примирительного характера проявляются в требовании выпустить всех польских граждан из Советского Союза».
Газета «Нью-Йорк Тайме» 30 апреля 1943 года писала в редакционной статье:
«Разрыв между великой державой и соседней страной – в силу мрачного парадокса истории той самой страной, во имя независимости которой началась война, – плохое начало всеобщей попытки сотрудничества… Такого рода поступок Москвы – абсурдное обвинение Польши в сотрудничестве с нацистами – это хорошее напоминание малым народам о сделке, результатом которой был раздел Польши».
Журнал The Ninteenth Century and After за июнь 1943 года писал (стр. 251-253):
«Когда немцы сообщили об обнаружении могил польских офицеров, в Польше создалось такого рода настроение, которое просто принудило польское правительство предпринять определенные шаги. Оно обратилось тогда в Международный Красный Крест с просьбой начать расследование. Красный Крест не мог удовлетворить эту просьбу без согласия заинтересованных держав. То, что Советский Союз откажется дать свое согласие, можно было предвидеть заранее. Впрочем, этот отказ имеет свои основания…
Как же обстоит дело с этими 8300 пропавшими без вести польскими офицерами? Просьба поляков передать дело Международному Красному Кресту грозила разбить в пух и прах категорическое советское утверждение, что эти офицеры попали в немецкие руки летом 1941 г. и были убиты немцами. Если, однако, советское правительство знало, куда девались польские военнопленные, то почему оно не сообщило об этом польскому правительству, не ответило на многократные запросы, с которыми польское правительство обращалось к советскому правительству во второй половине 1941 года и в начале 1942 года? Почему ничего не было известно о судьбе этих офицеров с весны 1940 года до лета 1941 года, когда, согласно советской версии, они попали в плен к немцам? Кроме того, трудно понять, как 8300 офицеров, находившихся в руках Советов, могли попасть в немецкий плен так, чтобы советские власти ничего не знали об этом. Если эти офицеры попали в плен к врагу, то должны же существовать какие-нибудь свидетели случившегося? Кроме того, как только их захватили немцы, их следовало признать пропавшими без вести. Если бы советское правительство предполагало, что они погибли от рук немцев, оно могло взять на себя труд сообщить об этом польской стороне в момент подписания польско-советского договора в 1941 году, вместо того чтобы утверждать, что все военнопленные освобождены из лагерей для интернированных, и тем самым дать польским властям повод все время рассчитывать на их возвращение.
Советский Союз несет ответственность за этих 8300 офицеров. Он до сих пор не в состоянии объяснить, где же они находились, отделываясь сомнительной версией, что их убили немцы».
Приложение 12.ОТЧЕТ КОМИССИИ ЭКСПЕРТОВ
С 28 по 30 апреля 1943 года Комиссия, состоявшая из профессоров судебной медицины и криминологии европейских университетов, а также других представителей медицинской науки, провела научные исследования братских могил польских офицеров в Катынском лесу под Смоленском.
Обнаружение могил польских офицеров в Катынском лесу под Смоленском, ставшее известным немецким властям, заставило руководителя службы здравоохранения Рейха доктора Конти пригласить вышеупомянутых (см. Главу 12 – Ред.) специалистов из разных европейских стран для исследования катынского массового убийства, чтобы выяснить детали этого единственного в своем роде случая. Комиссия допросила многочисленных местных русских свидетелей, которые среди прочего подтвердили, что в течение марта и апреля 1940 г. железнодорожные эшелоны с польскими офицерами почти ежедневно прибывали на станцию Гнездово и там разгружались. Военнопленных везли на грузовиках в сторону Катынского леса. После этого никто никогда их больше не видел.
Кроме того, Комиссия ознакомилась с вскрытыми могилами и результатами предварительно проведенных исследований и изучила найденные вещественные доказательства. До 30 апреля было эксгумировано 982 трупа. Около 70% погибших было идентифицировано, документы остальных можно было использовать в целях установления личности только после предварительной очистки.
Комиссия исследовала все трупы, которые были эксгумированы еще до ее прибытия. Их патологоанатомическое исследование в большинстве случаев было выполнено доктором Бутцем и его сотрудниками. На сегодня вскрыто семь рвов, в самом большом из которых обнаружено около 2500 офицерских трупов. Члены Комиссии лично произвели патологоанатомическое исследование и приступили к идентификации в специально избранных случаях.
Результаты судебно-медицинского исследования и осмотра
В отношении всех без исключения жертв, эксгумированных на сегодня, была установлена одна и та же причина смерти – выстрел в голову. Во всех случаях выстрелы были сделаны в затылок. В большинстве случаев это были единичные выстрелы, редко двукратные, и только в одном случае выстрел в затылок был произведен трижды. Входные пулевые отверстия располагались чаще всего в задней нижней области шеи, а также в затылочной области головы вблизи затылочного бугра, нижней части отверстия черепа, а выходные отверстия – в лобной области волосяного покрова, очень редко – в нижней части лба. Выстрелы производились во всех случаях из пистолета, калибра меньшего, чем 8 мм.
Трещины черепа, следы пороха на кости у основания черепа, в месте входа пули, а также сходный характер выходных отверстий свидетельствует, что стреляли в упор или, во всяком случае, с очень небольшого расстояния. Это подтверждается тем, что направление пулевого канала в большинстве случаев одинаковое, с редкими незначительными отклонениями. Бросается в глаза сходство ран и постоянство места входа пули – в пределах очень небольшой области нижней части черепа, что говорит о профессиональном навыке стрелявших.
У многих трупов отмечены связанные одинаковым способом руки, в нескольких случаях – легкие следы удара штыком на одежде и коже. Способ связывания идентичен тому, какой был установлен на трупах русского гражданского населения, также эксгумированных в Катынском лесу, но погребенных в более давнее время. Выстрелы в затылок, которыми были убиты эти русские, были сделаны также опытной рукой.
Была найдена одна пуля, которая рикошетом попала в голову польского офицера, убитого в затылок, и вдавила наружную часть кости. Этой пулей был убит другой офицер; пробив насквозь его череп, она вонзилась в тело убитого перед тем офицера, уже лежавшего во рву. Этот случай позволяет утверждать, что расстрел производился также непосредственно во рвах, чтобы не требовалось переносить тела к месту закапывания.
Рвы находятся на полянах, которые выровнены и засажены молодыми соснами. По собственным наблюдениям Комиссии и согласно мнению лесничего фон Герффа (von Herff), вызванного в качестве эксперта, возраст сосновых саженцев составляет по меньшей мере пять лет, но, пересаженные сюда три года назад, они слабо развились здесь в тени больших деревьев. Рвы, выкопанные в песчанной почве, в холмистой местности, расположены ступенчато. Частично они достигают уровня подпочвенных вод. Почти все трупы уложены животом вниз, плотно и равномерно – по краям рвов и менее регулярно в середине. Ноги, как правило, вытянуты. Несомненно, что трупы укладывали специально.
