Алексей Исаев - Иной 1941. От границы до Ленинграда
Однако и без выхода к шоссе и железной дороге Кингисепп — Ленинград прорыв дивизии Крюгера привел к резкому ухудшению положения советских войск. Во-первых, теперь у немцев появилась возможность атаковать в тыл ополченцев 2-й ДНО у Юрков. Во-вторых, недавно переброшенная и введенная в бой 4-я ДНО оказалась в полуокружении. Оставался всего один шаг до того, чтобы части двух ополченческих дивизий попали в «котел» в лесисто-болотистой местности.
Таким образом, к исходу 11 августа на Кингисеппском участке Лужского рубежа создалась критическая обстановка. Остроту возникшего кризиса усугублял неблагоприятный для Северного фронта ход боевых действий на финском участке. Это совершенно исключало изъятие резервов с Карельского перешейка. Наоборот, в связи с окружением там 168, 198 и 142-й стрелковых дивизий, а также угрозой окружения левого крыла 23-й армии туда были брошены все свободные резервы.
Начальник штаба фронта генерал-майор Никишев докладывал в Генеральный штаб Б. М. Шапошникову: «Трудность в создавшейся обстановке состоит в том, что ни командиры дивизий, ни командармы, ни ком. фронтом не имеют совершенно резервов. Всякий самый маленький прорыв затыкается наспех импровизированным подразделением или частью»[324].
Командующий фронтом генерал-лейтенант Попов в тот момент находился в штабе Кингисеппского участка обороны. На 12 августа он поставил войскам КУО следующие задачи:
2-й ДНО — упорно оборонять занимаемый рубеж;
4-й ДНО — выйти из полуокружения;
90-й стрелковой дивизии и пехотному училищу — нанести удар по флангу противника. Для этого предполагалось развернуть наступление, выйти на рубеж р. Бруда, захватить Вязок, Извоз, Ганьково и перерезать дорогу из Сабска в районе Устье.
1-й танковой дивизии, 1-й гвардейской дивизии ДНО и артиллерии — не допустить распространения противника в захваченном районе. Для этой цели артиллерии за ночь оцепить полукольцом занятый противником район. К исходу дня 11 августа 1-я гвардейская ДНО уже начала выгрузку и один ее полк занял оборонительные позиции.
В свою очередь, танкам, вкопавшись за линией артиллерии, предписывалось образовать второе полукольцо. Пехота должна была занять позиции за линией танков. Следует понимать, что приказ перечислял линии в том порядке, в котором они следовали из глубины обороны. Таким образом, план Попова предусматривал комбинацию активных и пассивных действий.
Собственно, пассивные действия, упорная оборона 2-й ДНО заставили немцев отказаться от дальнейшего продвижения вперед, на Ленинград, и направить 1-ю танковую дивизию в тыл советским войскам на подступах к Ивановскому. В итоге образовался еще один тактический «котел» в районе деревни Муликово, в который попали главные силы 90-й стрелковой дивизии, курсанты училища им. Кирова, 4-я ДНО и ряд артиллерийских частей. В течение 12 августа окруженные части пытались прорваться в различных направлениях.
12 августа в очередной раз отличились ВВС Северного фронта. В ЖБД XXXXI корпуса с досадой отмечалось: «В ходе многократных бомбовых ударов противника по дороге Сабск — Яблоница разрушен мост у Извоза. В связи с этим части 8-й тд, которые должны сменить охранение 1-й тд у Ляцы и Сирковицы, не смогут прибыть туда до вечера. Из-за этого 1-я тд по причине нехватки сил не может начать наступление на высоты по обе стороны Котино, поскольку противник при поддержке танков атакует левое крыло дивизии»[325]. Скорее всего, этот успех был достигнут экипажами бомбардировщиков СБ 41-й авиадивизии. На бомбежку вылетали 13 СБ под плотным прикрытием из 20 истребителей 39-й авиадивизии. Однако даже такая небольшая группа смогла ощутимо повлиять на обстановку на земле.
В этот момент настал час свежесформированных соединений. 12 августа М. Попов приказал перевезти 281-ю стрелковую дивизию по железной дороге со станций Сиверская и Гатчина и к 14 августа сосредоточиться в тылу Кингисеппского участка обороны. Однако, изучая оценку обстановки командованием фронта, приходится сделать вывод, что развитие событий под Кингисеппом заставило немцев сделать неверные выводы о ближайших планах противника. Энергичное наступление немецкой 1-й танковой дивизии в северном направлении (а прорыв в направлении на Яблоницы шел едва ли не строго на север) заставило предположить, что это направление наступления сохранится и в дальнейшем. Очередной приказ М. Попова открывался следующей оценкой планов противника: «Противник с запада и юго-запада в направлении Нарва и ударом из р-нов Ивановское, Сабск на Молосковицы стремится окружить восточную группу 8-й армии и Кингисеппско-Нарвскую группу войск»[326]. На самом же деле главным направлением для немцев оставалось ленинградское. То есть по достижении шоссе Кингисепп — Ленинград они предполагали двинуться не на север, к побережью Финского залива, а на восток, к Красногвардейску и Гатчине. Точнее, прорыв к побережью тоже входил в число ближайших задач, но не для 4-й танковой группы. С началом наступления задача вскрытия планов противника не решается, а в какой-то мере даже усложняется. Разраставшаяся от плацдармов в районе Ивановского и Сабска «опухоль» могла вскрыться практически в любом направлении.
Тем временем успешное продвижение вперед дивизий XXXXI корпуса позволило германскому командованию принять решение о вводе в бой эшелона развития успеха в лице 8-й танковой дивизии. До этого она находилась в резерве. Ввод в бой нового соединения прошел не совсем гладко. В ЖБД XXXXI корпуса 13 августа отмечалось: «Вражеская атака во фланг корпуса у Ганково приходится как раз на смену стоящего там охранения, и благодаря этому противник продвигается почти до главной дороги 1-й и 8-й тд у Извоза»[327]. Потери немецкой 1-й танковой дивизии 13 августа составили 273 человека[328], что было своеобразным рекордом за время штурма Лужского рубежа.
Раус вспоминал, что именно в это время солдаты и офицеры подразделений его боевой группы познакомились с действием «катюш». Он писал: «В тот же день войска 6-й танковой дивизии, к своему удивлению, впервые столкнулись с русскими реактивными минометами „Катюша“, которые позднее солдаты стали называть „Сталинским оргáном“. Сначала мы подумали, что это немецкие „Небельверферы“, захваченные русскими после отхода LVI корпуса от Сольцов»[329]. Скорее всего, это произошло все же несколькими днями ранее. Первые установки РС получила 2-я ДНО, оборонявшаяся как раз там, где наступала группа Рауса.
Танк КВ-1, ославленный на подступах к Гатчине
13 августа 1941 г. Военный совет фронта докладывал в Генеральный штаб: «Расчеты на оказание противодействия противнику только что сформированными и плохо сколоченными частями Народного ополчения и восстановленными частями, принятыми от Сев. — Зап. фронта, после их выхода из Литвы и Латвии совершенно не оправдались. Части, в силу плохой технической оснащенности и слабой подготовки, оказались мало устойчивыми в бою»[330]. С этим утверждением можно поспорить, поскольку 2-я ДНО продемонстрировала, без преувеличения, чудеса стойкости.
Вместе с тем нельзя сказать, что в стане противника царили эйфория и головокружение от успехов. При подведении итогов дня 13 августа в ЖБД XXXXI корпуса отмечалось: «В дальнейшем придется считаться с ожесточенным сопротивлением врага, несмотря на сильное перемешивание его соединений и большие потери в людях и технике. В лесах в тылу корпуса будут появляться разрозненные части противника»[331]. Надежду на ускорение продвижения вперед давал запланированный ввод резервов. По замыслу Гёпнера, LVI корпус Манштейна высвобождался после взятия Луги и должен был наступать следом за XXXXI корпусом. Это означало, что оба корпуса 4-й танковой группы теперь задействовались на кингисеппском направлении. Учитывая, что части 4-й ДНО, 90-й стрелковой дивизии и ЛПУ им. Кирова только еще пробивались через леса и болота из окружения, в обороне Лужского рубежа зияла ничем не прикрытая брешь.
Ситуация усугублялась отсутствием в руках командования фронта полноценного механизированного соединения для контрудара с решительными целями. В утреннем донесении штаба фронта за 14 августа прямо указывалось: «1 тд использовалась как неподвижные огневые точки, вкопанные в землю между боевыми порядками 1 гвард. дивизии»[332]. Такой принцип использования, впрочем, не удивляет, если учесть практически полное отсутствие в танковой дивизии мотопехоты.
После упорного боя немцам удалось прорвать фронт 1-й гвардейской ДНО и к 15.00 14 августа занять станцию Молосковицы и перерезать ж.д. Ленинград — Кингисепп. Однако правофланговые части немецкой 1-й танковой дивизии все еще вели тяжелые бои южнее железной дороги.
