Петр Краснов - Исторические очерки Дона
Странная то была война. Странное преследование. То конные полки Платова с налета брали хорошо укрепленные города с каменными стенами и башнями, то вдруг Русская армия встречала жесточайшее сопротивление, и должна была вести большие и кровопролитные сражения.
4 февраля 1814 года Платов с несколькими казачьими полками подошел к укрепленному городу Намюру. Он потребовал сдачи города. Комендант ответил с французским высокомерием:
— Рвы наполнятся трупами, река обагрится кровью, а города не сдам. Храбрость и решительность французов всем известны.
Платов спешил казачьи полки; отослал назад коноводов с лошадьми, выставил на позицию донскую казачью батарею и стал обстреливать город. На крепостных стенах были подбиты два французских орудия и прислуга при них перебита. Так шло до ночи.
С наступлением сумерек Платов приказал раскладывать большие костры при коноводах; дальше — при обозах, еще дальше — на пустых местах сзади обозов.
Это должно казаться в городе, будто к казакам подходят свежие большие силы.
Собрав к своему шатру командиров полков, Платов сказал им:
— С Божьею помощью я решился в эту ночь взять город приступом. Мы — Русские и, следовательно, должны ожидать удачи. С именем Бога и Государя приступим к делу.
По отряду же был отдан приказ: «…С твердым упованием на Бога, с ревностным усердием к Государю и с пламенною любовью к Отечеству совершим в сию ночь приступ к городу Намюру. Со всех полков наряжаются по три, а с Атаманского полка пять сотен пеших казаков с дротиками. У кого есть патроны, тот должен быть с ружьем. Наблюдать тишину; а, приступя к городу с трех назначенных мест, производить беспрерывный крик. У страха глаза большие; неприятелю сила наша известна. Город кругом окован нашею цепью: никто не подаст вести врагу. Вспомним Измаильский приступ: к стенам его казаки шли с открытою грудью. Вера и верность увенчались там успехом: и здесь, уповая на Бога, ожидаем несомненно славы и победы. Овладев городом, не чинить жителям никакого вреда, никакой обиды. Покажем врагам нашим, что мы побеждаем сопротивников верою, мужеством и великодушием».
Наступила темная зимняя ночь. Платов сидел на камне и, сидя, дремал. К нему подошел полковник Шперберг… назначенный командовать спешенными частями.
— Ваше сиятельство, — сказал он, — казаки готовы к приступу.
Платов встал.
— С Божьею помощью, — сказал он, — ступайте, начинайте. Приближайтесь к городу скрытыми путями, тихомолком, чтобы враг и шороха нашего не услышал. Уведомляйте меня обо всем.
Подошедши к городу, пустите ракету. Дай Бог, чтобы неприятель сдался без кровопролития. Бог всем располагает; да будет по Его святой воле.
Как только сотни подошли к городским стенам, казаки подняли страшный крик; два орудия донской артиллерии частыми выстрелами ядрами разбивали ворота. Со стен французы стали стрелять по казакам. Первый приступ был отбит. Платов прислал на поддержку Шпербергу полки генерал-майора Грекова 8-го и приказал зажечь ворота. Казаки на конях подскочили к ворогам, привезли солому и порох. Кремни застучали о кресала, вспыхнул огонь, и зарево пожара озарило темную ночь. Французы усилили стрельбу. Донские сотни с одними дротиками ворвались через горящие ворота в город. Черноморские сотни (кубанские) усилили огонь по стенам. Французы бросились в городские улицы. Начался рукопашный бой. Он продолжался недолго. Шум боя, пушечную и ружейную стрельбу, крики ура прорезали резкие звуки французской трубы. Неприятель трубил о сдаче.
Приехавший в город Платов предложил переговорщикам, чтобы гарнизон крепости сдал оружие и шел в плен, и обещал, что не только жизнь, но и спокойствие жителей ничем не будет нарушено.
Наступал бледный рассвет. Большой отряд французов был обезоружен и приведен к Платову. Стало совсем светло. Пленники, и с ними комендант Намюра, сидели в казачьем лагере и видели вокруг себя только небольшой конный отряд донских и черноморских казаков. Платов пригласил коменданта в свой шатер закусить после тревожной ночи.
— Где же ваша пехота? — спросил Платова комендант, стоя у шатра.
Платов показал ему на казаков.
— Вот те люди, — сказал Платов, — которые штурмовали город ночью.
— Я должен быть расстрелян за мою оплошность, — вскричал французский полковник. — Никогда я не сдал бы города, если бы знал, что тут одни казаки.
— Э, друг мой, — сказал Платов, — прежде не хвались, а Богу помолись. Напишите-ка лучше Наполеону, что с нашим Государем ополчился на него сам Бог. Мы не желаем зла французам, но хотим только истребить его, общего нашего врага. Ну, идемте, чай с ромом пить!.. Сыро и холодно так-то стоять на ветру.
Днем во главе своего Атаманского полка Платон торжественно вступил в город Намюр. Жители приветствовали казаков радостными криками. В городе Платов нашел четыре орудия и взял много военных запасов.
Это было 4 февраля — казаки взяли конными полками сильно укрепленный город Намюр. А 23 и 24 февраля под городами Краоном и Лаоном произошло большое кровопролитное сражение. Русский корпус графа Воронцова покрыл себя неувядаемою славою. Находившиеся при корпусе донские казачьи полки Мельникова 4-го и Мельникова 5-го в снежную вьюгу, по гололедке, несколько раз атаковали французскую пехоту и содействовали победе корпуса графа Воронцова. Эти полки получили в 1821 году знамёна с надписью: «Донскому Мельникова 4-го полку (Мельникова 5-го) в воздаяние отличных подвигов, оказанных в сражениях в минувшую войну против французов при Краоне и Лаоне в 1814 году».
А потом в робкие весенние дни Парижа был торжественный поход союзных войск к сердцу Франции — Парижу.
18 марта под стенами Парижа на Монмартрских высотах началось последнее сражение. К вечеру Монмартрские сильно укрепленные позиции были взяты. Париж сдавался на милость победителя.
19 марта жители Парижа восторженными криками приветствовали союзные войска, вступившие в Париж. Впереди шли прусские войска, за ними Русская гвардейская кавалерия, за нею ехали верхом Император Александр, король Прусский Фридрих Вильгельм III и австрийский фельдмаршал князь Шварценберг, имея позади себя Лейб-гвардии Казачий полк.
Вступлением в Париж союзных войск была закончена череда войн с Наполеоном. Наполеон отрекся от французского престола. Во Франции было восстановлено прежнее королевство с королем Людовиком XVIII.
Велики были в ту пору в Западной Европе и в Англии восторг, изумление и преклонение перед Донскими казаками и их атаманом графом Платовым. Они были Русскими, но какими-то особенными Русскими казались они иностранцам. В них было нечто такое военное, такое мужество и доблесть, что заставляло преклоняться перед ними. Сколько рисунков, литографий и раскрашенных картин, сколько забавных изображений — «карикатур» появилось в Германии и во Франции, изображающих казаков. Немцы оставили художественные зарисовки Донцов на походе, на отдыхе и отдельных казаков, дающие возможность верно судить, какими тогда были Донские казаки. У французов рядом с точными картинами бивака на одной из главных улиц Парижа, на «Елисейских полях» с изображением того, как купают своих боевых коней казаки в Сене, появились и «карикатуры» на них, изображающие в преувеличенно смешном виде казаков в Париже.
Французские, фарфоровые заводы выпустили тарелки и блюда с изображением атамана Платова и казаков. В Англии, куда в Лондон, столицу Англии, были приглашены атаман граф Платов и старый казак Землянухин, с них написали прекрасные портреты. Землянухина, почтенного старого казака с длинною седою бородою едва не до пояса, чудаки англичане хотели возить везде с его алою пикою — «дончихою». Пика не входила в карету, в которой возили Землянухина, и в крыше кареты прорезали нарочно отверстие, куда можно было вставлять пику.
Англичане подарили Платову драгоценную, украшенную алмазами саблю. Они удивлялись его хитрости и восхищались его умом. Но ни лесть, ни подарки не прельстили атамана, он тосковал по Дону и стремился, как можно скорее вернуться на Тихий Дон, где его ожидал созидаемый им Новочеркасск.
13 мая 1814 года был заключен мир с Францией. В 1815 году Донские полки потянулись один за другим в долгую дорогу через всю Европу, на Дон — «домой».
10 июля 1815 года, в Париже, граф Платов отдал по случаю награждения Атаманского полка знаменем с изображением Спасителя и Георгиевским бунчуком приказ, где было сказано:
«…Теките к алтарю Вездесущего и проповедуйте, яко с нами Бог! Преисполняйтесь глубочайшей признательности к Самодержцу нашему, коего отеческими попечениями вы превознесены, прославлены и благоденствуете; сохраняйте нерушимо обеты верности к Царю, вере и отечеству; не изменяйте неустрашимости вашей и храбрости, всеми признанной; покоряйтесь начальникам и внушайте потомкам вашим быть достойными преемниками славы вашей: вот чего требует от вас Помазанник Божий и все признательное Отечество…»
