Коллектив авторов - Другая победа. Если бы победил Гитлер
На западе войска Великобритании и Соединенных Штатов Америки все еще приходили в себя от поражения, понесенного в Тунисе. В этот район прибыл генерал-лейтенант Джордж Пат-тон. Ему поручалось принять командование II корпусом США и восстановить его боевые качества после того гибельного крещения огнем, которое он прошел. Восьмая армия Монтгомери вновь вошла в Тунис, пополнила свои боеприпасы и приготовилась к дальнейшим боевым действиям. Несмотря на большие потери, ни один из союзников не выглядел слишком смущенным этим обстоятельством. Они продолжали с надеждой смотреть в будущее.
Великобритания и Соединенные Штаты по-разному видели стратегию этой войны. По мнению англичан, Средиземноморский театр военных действий в 1943 году являлся единственным районом, где они на равных могли биться с немцами и даже побеждать их. Кроме того, они полагали, что здесь существует весьма большая вероятность хорошим ударом вывести из войны Италию. Однако Соединенные Штаты рассматривали Средиземноморье как действие второго плана, без которого можно было бы и обойтись. Руководство Америки хотело как можно скорее начать военные операции на Ла-Манше, так, чтобы можно было сразу двинуться на Германию, а потом, закончив войну в Европе, уделить максимум внимания театру военных действий на Тихом океане и своим японским противникам. Американцы согласились на участие в операции «Торч» и на высадку десанта в Марокко только в обмен на обязательство Великобритании провести вторжение во Францию осенью 1943 года. Однако, когда союзники в январе этого же года встретились на конференции в Касабланке, обе стороны знали, в 1943 году выброска десанта через пролив Ла-Манш не представляется возможной. После полных желчи дебатов по поводу предмета совещания стороны определили свой следующий шаг, наконец-то согласившись дополнить «победу», одержанную ими в Тунисе, вторжением в Сицилию. К несчастью, в силу того, что США не проявляли никакого желания вникать в проблемы Средиземноморья, Сицилия рассматривалась скорее как самостоятельная военная операция, а не как часть какого-то согласованного плана.
Когда, наконец, было принято это решение, в штабах приступили к планированию Сицилийской операции. Исходными решениями было установлено, что командование операцией в целом будет поручено американскому генералу Дуайту Д. Эйзенхауэру, а британский генерал сэр Гарольд Александер будет выступать в роли его заместителя и командующего всеми сухопутными силами. После этого процесс работы над планом действий был полностью остановлен, чему не в последнюю очередь способствовало то обстоятельство, что планирование операции проводилось на пяти назначенных для этой цели, но изолированных друг от друга участках: в Вашингтоне, в Лондоне, а также в Каире, Рабате и в Алжире.
Прошло три месяца, наступил апрель 1943 года, а согласованный план военных действий так и не появился на свет. Самое большое, чего удалось достичь, это решение о том, что Восточное крыло в виде британских войск особого назначения под командованием Монтгомери должно будет высадиться на широко разбросанных участках от Гелы до Сиракуз. Высадка британских войск должна совпасть с высадкой в районе Палермо Западного крыла войск особого назначения США под командованием генерала Паттона. Однако, когда его ознакомили с этим планом, Монтгомери буквально взорвался и полностью отверг его. Он пришел к выводу, что разработчики плана недооценивают сопротивление войск стран «оси» и потребовал в своей лишенной уважения к табелю о рангах манере большей концентрации участков высадки десанта. Генерал Александер, который являлся непосредственным начальником Монтгомери, в конце концов согласился с его мнением. Правда, перед этим он едва не растерял весь оставшийся у него авторитет, предложив предоставить решение этого вопроса Черчиллю. Частично озабоченность генерала Александера основывалась на том недоверии, которое он испытывал к боевым качествам американских солдат и которое родилось у него после катастрофически неудачных действий американцев во время февральского наступления войск стран «оси». Такое неверие в их силы в особенности досаждало последним, поскольку они считали, и с достаточным основанием, что в подавляющей части их военные неудачи в Тунисе объясняются плохим выбором позиций, предписанных директивой британского генерала Андерсона.
Согласно новому плану высадки три дивизии английской 8-й армии должны будут высадиться в районе города Сиракузы, а вновь сформированная 7-я армия США, тоже силами трех дивизий, произведет высадку в Геле. Этот план возмутил командование войск Соединенных Штатов, и в особенности Паттона, который считал, что если следовать этому плану, то вместо захвата ключевого морского порта Сицилии задача его частей будет сведена к обеспечению прикрытия левого фланга англичан. Паттон был еще больше взбешен, когда он узнал, что Эйзенхауэр отклонил его просьбу заменить назначенную к участию в высадке необстрелянную 36-ю пехотную дивизию закаленной в боях 1-й пехотной дивизией, поскольку последний хотел, чтобы боевой опыт приобретало как можно больше американских солдат.
Пока западные союзники завершали свои сражения в Тунисе, а Гитлер занимался переброской резервов, советское военное командование тоже смогло воспользоваться передышкой, которую ему обеспечила распутица, и обсудить свои следующие действия. Несмотря на потерю Харькова и неудачное завершение зимнего наступления, советские войска смогли добиться больших успехов в изгнании немцев. По мнению Сталина, он имел достаточно солдат, боевой техники и боеприпасов, чтобы, не отдавая инициативу противнику, начать наступление, как только позволит почва.
Однако у его генералов было иное мнение, и они рекомендовали проявить большую осторожность. На основании своего двухлетнего опыта борьбы с фашистами они знали, что, когда дороги высохнут, немцы тоже будут атаковать. Они нуждались в этом и потому, что нужно было как-то подбодрить своих дрогнувших союзников, и потому, что необходимо было совершить какой-то акт возмездия за гибель 6-й армии. Изучая свои карты, советские военачальники видели то же, что видели немецкие генералы на своих картах – очевидной целью атак немецко-фашистских войск является Курский выступ. Это подтверждалось и данными, собранными непосредственно советскими разведчиками, и информацией от западных союзников, которую те получали с помощью систем сверхглубокого радиоперехвата «Ультра» (хотя, как это всегда бывало при передаче информации советской стороне, источник информации никоим образом не разглашался). Советские военачальники во главе со сталинским «Георгием Победоносцем» – маршалом Георгием Жуковым – предложили план, следуя которому нужно было позволить немцам пойти в наступление, измотать атакующие войска, а когда их наступление выдохнется, пойти в контратаку на ослабленного боями противника. На какое-то время Сталин внял их совету.
В начале апреля он отдал приказ по Курскому выступу, а также и по всем другим линиям фронта, согласно которому в порядке подготовки к ожидаемому наступлению немецких войск требовалось создать развитую и глубоко эшелонированную систему обороны. Чтобы гарантированно и надежно остановить продвижение гитлеровцев, а это было частью задачи, которую еще предстояло решить советскому командованию, Сталин организовал Степной фронт, имевший в своем составе шесть полностью укомплектованных армий, три танковых корпуса и одну из новых сталинских танковых армий[148], общим количеством в 580 тысяч штыков, 9 тысяч орудий и 1 600 танков. Этот резерв должен был быть использован для того, чтобы блокировать любой успех, которого могли добиться немцы, и он обеспечит свежие силы для последующей контратаки. Как только будет остановлено наступление немцев, советские армии сперва направят свои удары на Орловский выступ в направлении на север от Курска (операция «Кутузов»), а затем в южном направлении на Харьков (операция «Румянцев»), Стратегическая задача операции в целом будет заключаться в том, чтобы отбросить немцев к Днепру и далее за него.
Развитие событийНо и тогда, когда принимались все эти решения и шла работа по их воплощению в жизнь, ход боевых действий в целом испытывал сильное влияние со стороны других явлений и событий, в особенности на западе. В конце марта англо-американские союзники снова начали наступление в Тунисе, на этот раз с двух направлений. Второй американский корпус, четыре дивизии которого были обновлены и пополнены, благодаря настоятельным требованиям генерала Паттона, командующего им, подошел к Гафсе и вступил в бой с немецкими войсками, обороняющими Эль-Геттар. Тремя днями позже 8-я армия Монтгомери пошла на штурм «Линии Марэ». И в том, и в другом случае сильно укрепленная оборона вынудила наступавших оплачивать дорогой ценой каждый пройденный метр. Но превосходство в силе было на стороне наступающих. Боязнь оказаться между молотом и наковальней вынудила фон Арнима вывести войска из Туниса и направить их в те районы, где угроза прорыва была наибольшей.
