Сергей Дмитренко - Морские тайны древних славян
Между тем умер Рюрик, он передал княжение Олегу, своему родственнику, поручив ему и сына своего Игоря, который был еще дитя. Собрав много войска, пошел Олег к Смоленску, взял этот город и посадил в нем своих мужей. Оттуда пошел вниз, взял Любеч и посадил в нем также своих мужей. Пришедши к горам Киевским и видя, что Аскольд и Дир княжат, Олег скрыл часть воинов своих в лодках, других оставил позади, а сам пошел, неся малютку Игоря на руках. Он послал сказать Аскольду и Диру: "Мы купцы; идем в Грецию от Олега и Игоря; придите повидаться с нами". Аскольд и Дир пришли. Тогда воины повыскакивали из лодок, и Олег сказал киевским князьям: "Вы не князья, не княжеского рода, но я княжеского рода, и вот сын Рюриков". Аскольда и Дира убили, понесли на гору и погребли там. Олег сел княжить в Киев и сказал: "Это будет мать русским городам", после чего начал строить города и установил дани. Сперва Олег воевал с древлянами и заставил их давать дань по черной кунице. Потом он пошел на северян; победив их, он наложил на них дань легкую, а козарам давать дань запретил, сказавши: "Я неприятель им, а с вами у меня нет ни какой вражды". Послал к радимичам спросить: "Кому даете дань?" Они отвечали: "Козарам". Олег сказал им: "Не давайте козарам, а давайте лучше мне". Радимичи согласились.
В 907 году пошел Олег на греков, а Игоря оставил в Киеве; взял с собою варягов множество, и новгородцев, и чуди, и кривичей, и других народов. Со всеми с ними пошел Олег на конях и в кораблях и пришел к Царю-городу: греки замкнули гавань и затворили город. Олег вышел из корабля, велел корабли вытащить на берег и повоевал городские окрестности. Русские перебили множество греков, разорили дома, пожгли церкви, одним словом, поступили так, как обыкновенно поступают неприятели. Греки, видя все это, испугались, выслали к Олегу из города и сказали ему: "Возьми дани сколько хочешь". Олег согласился и возвратился в Киев, неся золото, драгоценные ткани, плоды и вина. Народ прозвал его Вещим" [103, с. 32].
В. И. Паранин и В. Н. Татищев о Рюрике"Коль скоро разговор коснулся существующих в истории концепций зарождения Русского государства, то прежде всего следует отметить явное преобладание тех из них, что построены на неместной, чуждой для Восточной Европы природе руси и Рюрика. В свое время X. Ловмяньский справедливо отмечал: "Сведение процессов возникновения Русского государства к интервенции норманнов означало бы замену научных исторических исследований анекдотическими рассказами. Другое дело, если бы было установлено, что норманны не были чуждой силой, а являлись бы одной из местных этнических групп…" (Ловмяньский X. Русь и норманны. М., 1985, с. 83.) Но если анекдотична норманнская интервенция, то не менее наивно и трогательное приглашение "родственников" из Западной Европы.
К слову сказать, господствующая в современной истории версия о западнославянском происхождении Рюрика далеко не нова. Она уходит своими корнями в XVI–XVII вв. У В. Н. Татищева находим: "…Дюрет в истории о языке обсчем, сказал, что Рюрик из Вандалии, чемы, мню, и польские последовали, яко Стрыковский, говорит: "Понеже руские море, обливаюсчее Прусы, Швецию, Данию, Ливонию, и Лифляндию, Варяжским имяновали, убо князи оные из Швеции, Дании или соседства ради обсчих границ из Прусов над Русью владели. Есть же город Вагрия, издревле славный, в Вандалии близ Любека, от которого море Варяжское имяновано, а понеже вандалы славяне, и потому руские единородных себя князей вагров, или варягов, избрали". Сам Татищев комментирует это предположение так: "Сие видится неколико вероятно, но внятно разсмотря, обличается, что никоего основания не имеет" [59].
В своем "Лексиконе Российском" о данном предмете В. Н. Татищев говорит более пространно и категорично: "Варяги, народ или государство, в руской древности часто упоминаем, откуда великий князь Рюрик в Россию на престол взят, но многие не зная, где оная страна, разные неприличные места полагали, яко одни из Вагрии, земли Вандальской, другие Варагию в Италию Генуескую область, иные Боруссию или Прусов за то без всякого доказательства почитали. Но по ясному тех древних гисторий показанию Варяги Швеция, Норвегия и Финляндия имянованы, яко Нестор, первый руский писатель, ясно показует тако: варяги суть свие, урмане, ингляне и гути. Из сего ясно видеть можно, где свие и гуты, а урмане разумеет Финляндию и Лапландию. По гистории же финской, что первее финские короли Русь разоряли и дань брали, а потом во время Рюриково, сказуют, финлянские и бярмские, реже Русь разумеет, короли так в согласие пришли, что нельзя сказать кто был большой. А сие для того, что Рюрик в Финляндии государь был по наследству, а в Руси по избранию. Историк же той, закрывая наследственную власть Рюрикову, тако темно написал. Но по нашим древним довольно ясно, что доколе единовластие в России было, даже до разделения детей Ерославлих, Финляндия к России принадлежала и Ярослав войска оттуда в помощь брал" [60].
Возвращаясь к версии западнославянского происхождения Рюрика, можно добавить, что при своем рождении она имела политическую подоплеку (впрочем, как и норманнская), т. е. являлась социальным заказом, суть которого сводилась к приданию законности все более усиливающемуся вмешательству Польши в русские дела посредством выдуманных династических связей между двумя странами. Хотя, следует отметить, что ряд фамилий польской шляхты вел свое начало от Рюрика, т. е. определенные династические связи были, но имели противоположное направление. Реанимирование же этой старой басни, которое имеет место в наши дни, но почему-то без ссылок на старых авторов, представляется совершенно бессмысленным и отражает собой лишь попытку приверженцев славянофильства привести в соответствие со здравым смыслом славянскую концепцию генезиса Русского государства.
Что же касается первой, весьма осторожной, из приведенных здесь оценок Татищева по рассмотренному выше вопросу, то следует пояснить, что ее форма определяется тем, что автор признавал наличие близкой связи между Вандалией и Русью, но эта связь уходила в гораздо более раннее, нежели Рюриково, время. Не найдя объяснения факту появления на севере Восточной Европы среди финноязычных (по Татищеву, сарматских) народов славян, за которых он принимал новгородских словен, а также безусловно доверяя Иоакимовой летописи, Татищев считал приход венетов в данный район совершенно бесспорным. Иоакимова летопись, отражающая историю Русского Севера, сообщает, что князь Словен, придя на север, основал здесь город великий, который "во свое имя Славенск нарече". После его смерти городом и краем "владаху сынове его и внуки много сот лет". "И бе князь Вандал, владея славянами, ходя всюду на север, восток и запад морем и землею, многие земли на вскрай моря повоева и народы себе покоря, возвратися во град Великий".
По сем Вандал послал на запад подвластных своих князей и свойственников Гардорика и Гунигарда с великими войсками славян, руси и чуди. И сии шедше, многи земли повоевав, не возвратимася. А Вандал разгневався на ня, вся земли от моря до море себе покори и сыновом своим вдаде. Он имел три сына: Избора, Владимира и Столпосвята. Каждому из них построил по единому граду, и в их имяна нарече, всю землю им разделя, сам пребывал во Велице граде лета многа и в старости глубоце умре, а по себе Избору град Великий и братию его во власть предаст" [59].
Отличаясь критичностью мысли, В. Н. Татищев прекрасно понимал вымышленную природу упоминаемых здесь имен, в своих работах он неоднократно подчеркивал, что их измышляют по незнанию истинных исторических фактов, но в то же время полагал, что они образованы "от имян пределов", т. е. в мифотворчестве он ясно видел реальную основу.
"Возвращаясь к разговору об именах Иоакимовой летописи, отметим, что В. Н. Татищеву хорошо было известно, что за область скрывалась под именем Гунигард. Говоря в "Лексиконе" об Изборске, он сообщает: "…от северных писателей разно имянован… Хунигард, Шуя и Хуа, иные, видится, его Старый град и Ольденбург… называли…однако ж все Хунигардов кладут около Пейпуса, или Чуцкаго озера и в нем был престол брата Рюрика Трувара". Татищев полагал, что у этой области было славное прошлое, на что указывает имя Шуя, означающее "столица". Здесь же отметим еще один момент, имеющий отношение к данному городу и пределу. У неизвестного западнославянского летописца сказано: "Руциа (Руссиа) от датчан Острогардом, то есть на востоке положенною, изобилуюсчею всякими благами областию называется. Имянуется ж и Хунигардом, для того, что там первое поселение гуннов было. Оныя области столичный град Chue (Шуе) от Coge неведомо от каких учителей переведено".
Очевидно, основой для такой легенды послужило смутное воспоминание о былом могуществе предела Хунигард, которое наложилось на форму его имени, корень которого, по-видимому, в обширном регионе означал восток.
