Джеймс Брандедж - Крестовые походы. Священные войны Средневековья
У некоторых татар все то, что мы выше назвали, сделано из железа следующим образом: они делают несколько тонких пластин из металла шириною в палец, а длиною в ладонь, в каждой полосе они делают восемь маленьких отверстий; в качестве основы они используют три крепких узких ремня, затем они кладут пластины одна на другую, как бы поднимаясь по уступам, и привязывают их к ремням тонкими ремешками, которые пропускают через отмеченные выше отверстия; в верхней части они крепят один ремешок, так чтобы вышеназванные пластины хорошо и прочно держались вместе. Они изготавливают один ремень из пластин, а после связывают их вместе, чтобы сделать секции брони так, как сказано выше. И они делают это как для брони коней, так и для людей. И они начищают пластины до такого блеска, что человек может видеть в них свое отражение.
У некоторых из них есть копья, имеющие крюк на железной шейке, которым, если могут, стаскивают человека с седла. Длина их стрел составляет два фута, одну ладонь и два дигита, а так как футы различны, то мы приводим здесь меру геометрического фута: двенадцать зерен ячменя – дигит, а шестнадцать дигитов образуют геометрический фут. Железные наконечники стрел весьма остры и режут с обеих сторон наподобие обоюдоострого меча; и они всегда носят при колчане напильники для заточки стрел. Железные наконечники имеют острый хвост длиною в один дигит, который вставляется в дерево.
Щит у них сделан из ивовых или других прутьев, но мы не думаем, чтобы они носили его иначе как в лагере и для охраны императора и князей, да и то только ночью. Есть у них также и другие стрелы, которыми они стреляют птиц, зверей и безоружных людей, в три дигита ширины. Есть у них, далее, и другие разнообразные стрелы, чтобы стрелять птиц и зверей.
Когда они желают пойти на войну, они отправляют вперед передовых стражей, у которых нет с собой ничего, кроме палаток, лошадей и оружия. Они ничего не грабят, не жгут домов, не убивают зверей и только ранят и умерщвляют людей, а если не могут иного, обращают их в бегство. За ними следует войско, которое забирает все, что находит; также и людей, если их могут найти, забирают в плен или убивают. Мало того, стоящие во главе войска посылают после этого мародеров, которые должны находить людей и животных, и они очень искусны в поисках.
Когда же они добираются до рек, то переправляются через них, даже если они и велики, следующим образом. Самые знатные имеют круглый кусок легкой кожи, на поверхности которой кругом они делают частые петли, в них вставляют веревку и завязывают так, что образуется небольшой мешок, который наполняют платьем и иным имуществом и очень крепко связывают; сверху этого, в середине, они кладут седла и другие жесткие предметы. Люди также садятся в середине. И этот корабль, таким образом приготовленный, они привязывают к хвосту лошади. Они заставляют плыть перед лошадью человека, который бы управлял лошадью. Или иногда они берут два весла, ими гребут и переправляются через реку. Лошадей они гонят в воду, и один человек плывет рядом с лошадью, которою управляет, все же другие лошади следуют за той и таким образом переправляются через реки и большие, и малые. Другие же, более бедные, имеют кошель из кожи, крепко сшитый; всякий обязан иметь его. В этот кошель, или в этот мешок, они кладут платье и все свое имущество, очень крепко связывают мешок вверху, привязывают к хвосту коня и переправляются, как сказано выше.
Надо знать, что, когда они завидят врагов, они идут на них и каждый выпускает в своих противников три или четыре стрелы; и если они видят, что не могут их победить, то отступают назад к своим. Это они делают ради обмана, чтобы враги преследовали их до тех мест, где они устроили засады. Если враги преследуют их до засад, они окружают их и ранят или убивают. Точно так же, если они видят, что против них имеется большое войско, они иногда отходят от него на один или два дня пути и нападают на другую часть земли и разграбляют ее; при этом они убивают людей и опустошают землю. А если они видят, что не могут сделать и этого, то отступают назад на десять или на двенадцать дней пути. Иногда также они пребывают в безопасном месте, пока войско их врагов не рассеется, и тогда они приходят украдкой и опустошают всю землю. В войнах они весьма хитры, так как сражались с другими народами уже сорок лет и даже более.
Когда они желают вступить в бой, то располагают все войска так, как они должны сражаться. Вожди или начальники войска не вступают в бой, но стоят вдали против войска врагов и имеют с собой детей рядом на конях, а также женщин и лошадей. Иногда они делают фигуры людей и помещают их на лошадей. Это они делают для того, чтобы создать впечатление большого количества воюющих. Они посылают в лобовую атаку отряды пленных и других народов, которые находятся между ними; бывает, что с ними идут и несколько татар. Другие отряды более храбрых людей они посылают далеко справа и слева, чтобы их не видели противники, и таким образом окружают противников и начинают сражаться со всех сторон. Иногда, когда их мало, окруженные противники воображают, что их много, особенно когда видят тех, кто находится при вожде или начальнике войска, отроков, женщин, лошадей и фигуры людей, как сказано выше, которых они считают за воинов, и вследствие этого приходят в замешательство. А если случается так, что противники удачно сражаются, татары устраивают им дорогу для бегства, и, как только те начнут бежать и отделяться друг от друга, они их преследуют и тогда, во время бегства, убивают больше, чем могут умертвить на войне. Однако надо знать, что, если можно обойтись иначе, они неохотно вступают в бой, но ранят и убивают людей и лошадей стрелами на расстоянии, а когда люди и лошади ослаблены стрелами, тогда они вступают с ними в бой.
Укрепления они завоевывают следующим способом. Если позволяет положение крепости, они окружают ее; мало того, иногда они так ограждают ее, что никто не может войти или выйти. Они организуют сильные атаки орудиями и стрелами и ни днем ни ночью не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха; сами же татары отдыхают, так как они разделяют войска и одно сменяет в бою другое, так что они не очень утомляются. И если они не могут овладеть укреплением таким способом, то бросают на него греческий огонь; мало того, они берут иногда жир людей, которых убивают, и выливают его в растопленном виде на дома; и везде, где огонь попадает на этот жир, он горит неугасимо. Все же его можно погасить, как говорят, налив вина или пива. Если же он упадет на тело, то может быть погашен трением ладони руки.
А если они не достигают успеха таким способом и этот город или крепость имеет реку, то они преграждают ее или делают другое русло и, если можно, затопляют это укрепление. Если же это сделать нельзя, то они устраивают подкоп под крепость и под землею входят в него с оружием. А когда они вошли, то одна часть бросает огонь, чтобы сжечь крепость, а другая часть сражается с населением. Если же и так они не могут победить крепость, то ставят против нее свой лагерь или укрепление, чтобы не нести потерь от вражеских метательных снарядов, и стоят так долгое время, если только войско, которое с ними борется, случайно не получит подмоги и не удалит их силою.
Но пока они стоят против крепости, то ласково говорят с его жителями и много обещают им с той целью, чтобы те предались в их руки. Если те сдадутся им, то говорят: «Выйдите, чтобы сосчитать вас согласно нашему обычаю». А когда те выйдут к ним, то татары спрашивают, кто из них ремесленники, и их оставляют, а других, исключая тех, кого захотят иметь рабами, убивают топором. Если, как сказано, они щадят кого-нибудь, то людей благородных и почтенных не щадят никогда, а если случайно они сохраняют кого-то из знатных лиц, то те не могут более выйти из плена ни мольбами, ни за выкуп.
Во время же войн они убивают всех, кого берут в плен, разве только пожелают сохранить кого-нибудь, чтобы иметь их в качестве рабов. Они разделяют тех, кого должны убить, между сотниками, чтобы они умерщвляли их обоюдоострою секирою; те же после этого разделяют пленников и дают каждому рабу для умерщвления десять человек, или больше, или меньше, сообразно с тем, как угодно начальствующим.
Когда монгольские армии начали наступление на Ближний Восток, какое-то время сохранялась надежда, что они будут сотрудничать с христианами на Востоке против мусульман. Святой Людовик довольно долго тешился надеждой – и следует признать, не без оснований, – что мусульмане в свое время могут обратиться в христианство.
То, что надежда на сотрудничество между христианами и монголами не была совсем уж необоснованной, было продемонстрировано, когда большая орда монголов под предводительством брата великого хана Хулагу в 1256 году вторглась в Персию, уничтожив сначала крепость ассасинов, а потом, в 1258 году, и сам Багдад. В следующем году армия Хулагу вторглась в Сирию, уничтожив Алеппо и взяв Дамаск.
