Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне
1. Из донесений о безвозвратных потерях воинских частей – 9 078 395 записей.
2. Из документов госпиталей и медсанбатов (по умершим в них) – 1 203 654 записи.
3. Из документов по безвозвратным потерям ВМФ – 454 107 записей.
4. Из документов, уточняющих потери (донесения из военкоматов о призванных ими, но не вернувшихся и разыскиваемых родственниками воинах) – 8 109 860 записей.
5. Из приказов об исключении из списков личного состава (по офицерскому составу) – 1 401 605 записи.
6. Из поимённых списков погребений (учёт на местах согласно паспортам погребений) – 2 411 904 записей.
7. Из документов о военнопленных – 379 075 записей.
Работа по выявлению, получению и оцифровке документальных данных в других архивах России и зарубежья продолжалась и в течение прошедших 3 лет. В настоящий момент в ОБД свыше 28 000 000 записей. Ориентировочную численность дополнительных записей из документов других архивов и источников оценим по разнице 28 000 000–23 038 600 = 4 961 400 записей, в т. ч. данные по потерям войск НКВД, военизированным формированиям Наркоматов путей сообщения, связи, другим ведомствам. Акцентируем, что сведения о персональных потерях из централизованного учёта потерь ЦАМО РФ и ЦВМА к 2009 г. введены полностью. За истекший период к ним были произведены небольшие добавления из их фондов, кардинально не меняющие порядок чисел.
Общее количество в 28 миллионов записей характеризует всё наличие учтённых сведений в обработанных документах основных массивов данных, включая повторы записей по отдельно взятым лицам. Одни и те же лица могут быть указаны в нескольких источниках сведений.
Сколько может быть повторов записей в ОБД в сведениях ЦАМО РФ и ЦВМА (23 038 600 записей)? Если оценивать массивы данных о потерях из войсковых частей РККА (9 078 395 + 1 203 654 записи) и документы, уточняющие потери (8 109 860 записей), то их пересекаемость (повторность), по опыту работы с ними в течение десятков лет, может быть в пределах максимум до 15 %. Уточняющие сведения в подавляющей своей массе являются уникальными и меньше первых всего лишь на 21 %.
Откуда исходит повторность в этих массивах данных? Например, воин погиб, в/ч донесла о нем по инстанции, но не выслала извещение. Семья сделала запрос через райвоенкомат (далее РВК) в Управление по учёту погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава (далее Управление), оттуда пришел ответ, что воин числится убитым, после чего РВК выписал извещение семье на основании ответа Управления. Т. е. донесение об утрате есть и от в/ч, и от РВК. Либо в случаях, когда извещения из в/ч по ошибке высылались не в те регионы, откуда были родом воины, и были возвращены облвоенкоматами в Управление. Либо сообщение органов правосудия дополняло сведения из в/ч. Это и есть суть пересекаемости сведений данных массивов, которая с небольшими вариациями описывает явление.
Особо следует коснуться сведений из ЦВМА по погибшим и пропавшим без вести морякам. Оцифрованы три источника документов: донесения в/ч, сводная картотека потерь, флотские картотеки потерь. По опыту работы с ними можно сказать о том, что все они дублируют друг друга, но есть и отличия, дающие дополнения к тем или иным персоналиям. Приращение количества персоналий в зависимости от вида документов мизерное. Поэтому повторность сведений в ВМФ тройная, т. е. при количестве 454 107 записей в ОБД мы на самом деле имеем данные о примерно 150 000 воинов, утраченных на флоте. Это число стыкуется с официальным числом флотских потерь в 153 741 чел. («Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь», М.: «Вече», 2010, с. 256). Качество учёта личного состава на флоте оказалось существенно выше, чем в армии, ибо там сверить боевой и численный состав (далее БЧС) в/ч с потерями гораздо проще. В армии таким же состоянием учёта потерь и сверки с БЧС похвалиться нельзя. И об этом чуть позже будет сказано.
Очевидно, что другие массивы сведений (пп. 5, 6, 7) по сравнению с упомянутыми являются в большинстве повторными, хотя и не без исключений. Действительно, данные каждого из них могут не менять сути известных сведений четырёх основных массивов, но также могут уточнить судьбу конкретно взятого воина. Они могут быть уникальными, т. е. в документах никакой другой инстанции воин не «засветился». Поэтому столь ценно в ОБД наличие информации из многочисленных источников, которую можно рассматривать в комплексе.
При оценке качества имеющейся информации предположим, что количество повторов по массивам данных (пп. 1 и 4) составляет не более 15 %:
а) из записей донесений о безвозвратных потерях воинских частей (9 078 395 записей) вычтем 15 %, получим 7 716 636 уникальных записей;
б) по уточняющим сведениям (8 109 860 записей) отнимем 15 %, получим 6 893 381 уникальную запись.
Заметим, что отсев «на повторы» забирает численность в 2 578 238 чел., а это 52 полновесные общевойсковые армии, исходя из численности в 50 000 чел. Уже на этой стадии можно предположить о том, что планка в 15 % повторов несколько завышена. О том же подсказывает и ежедневная практика работы в ОБД с конкретными персоналиями. Тем не менее ради чистоты анализа для отсева воспользуемся пока именно этой величиной.
Из записей по книгам учёта умерших госпиталей и медсанбатов (1 203 654 записи) вычитаем около 40 % в связи с тем, что учёт в книгах погребения и умерших примерно на эту величину продублирован в донесениях о потерях госпиталей и медсанбатов, поэтому оставляем 722 193 записи для дальнейшего анализа.
По ВМФ мы уже выяснили численность уникальных записей, примем официальную величину их в 153 741.
В сумме получаем 7 716 636 + 6 893 381 + 722 193 + 153 741 = 15 485 951.
Соответственно, остальные записи от их количества в ОБД на январь 2009 г., возможно, являются повторными: 23 038 600–15 485 951 = 7 552 649 записей.
Понятно, что никто из нас и наших воевавших солдат не застрахован от писарских огрехов и деяний творческих машинисток, которые могли Ивана Ивановича Иванова превратить в донесениях в кого угодно, но не в настоящего Иванова. От этого не подстраховаться. Не будет натяжкой считать, что в отсеянном огромном количестве записей их «изыски» учтены и мы вправе продолжить исследование дальше.
Количество в 15 485 951 сведённых без повторов записей можно принять в качестве оценочной опоры в расчетах. Данные лица точно учтены в документации военного ведомства – кто-то всего один раз, кто-то несколько раз среди 23 038 600 записей, но в нашем исследовании мы теперь можем предполагать о том, что 15 485 951 лиц в ОБД учтены ОДИН раз. Хочу подчеркнуть, что речь идёт пока только о количестве записей в учтённых в ОБД документах, и их оценку в связи с приведёнными выше допущениями не следует принимать за констатируемую численность людских потерь. Также оговорюсь о том, что эта численность не может рассматриваться критиками в качестве категоричных утверждений автора этих слов. Цыплят сосчитаем «по осени», т. е. после завершения работ по наполнению ОБД документами различных ведомств. К примеру, лишь в феврале 2011 г. в Российском государственном военном архиве (далее РГВА) выявлены дополнительные сведения по советским военнопленным в общей численности около 100–120 тысяч возможных новых записей.
Работа по выявлению новых источников данных продолжается. Ниже этот фронт работ будет показан более подробно.
А пока внимательно посмотрим на данные Минобороны РФ по состоянию на январь 2009 г. и сравним их с нашей оценкой в 15 485 951 чел., опираясь на знание того, что данные из предъявленных фондов ЦАМО РФ, ЦАВМФ по донесениями о потерях введены в ОБД полностью:
1. Воинские части при ведении боевых действий, а также госпитали, медсанбаты и части ВМФ (7 716 636 + 722 193 + 153 741 = 8 592 570) документально учли в персональных потерях списками не более 55,5 % своих военнослужащих (8 592 570: 15 485 951). Вне сомнения, применявшаяся в войсках система учёта потерь личного состава дала серьёзный сбой. Он также подтверждается выкладками п. 2 ниже.
2. Очевидно, что когда фактический объём персонального учёта потерь по донесениям войск был предъявлен в конце 1945 года руководству НКО и страны, и ясно представилась пропасть между объёмом их войскового поимённого учёта, численностью войск по списку на конец войны, учётными данными военкоматов на ту же дату, численностью гражданского населения после окончания войны (данные прописки), а также величиной призванных людских ресурсов, тогда и родилась Директива Главного штаба сухопутных войск Советской Армии № орг/4/751524 от 24 апреля 1946 г. – так называемая Директива о «подворном опросе» по воинам, не вернувшимся с войны (она опубликована автором на сайте http://www.soldat.ru/doc/directiva.html). Директива предписывала РВК в массовом порядке собрать данные о призванных этими РВК воинах, связь с коими была утрачена в период Великой Отечественной войны и чьи судьбы так и остались неизвестными, и оформить эти сведения не на индивидуальных бланках, как было до этого, а на «простынях» формата А-3, где построчно должны были быть сгруппированы необходимые биографические сведения о не вернувшихся и, по возможности, адреса и даты отправки воином последнего известия. Военкоматы многие десятилетия после войны продолжали исполнять положения этой и уточняющих её более поздних Директив Генштаба и посылали в Управление по учёту потерь свои многочисленные донесения. Вели огромную переписку и на горизонтальном уровне между собой, уточняя судьбы миллионов воинов.
