Петр Краснов - Картины былого Тихого Дона. Книга первая
Если полков было несколько, то строили лаву, а когда для этого не хватало места, то остагшиеся становились сзади и бывали в засаде, на которую нужно заманивать.
Лава действовала еще и «вентерем». «Вентерем» называется рыболовная сеть, натянутая на ряды уменьшающихся обручей и оканчивающаяся мешком. Рыба, обманутая первоначальным простором, в конце концов оказывается замкнутой в тесном пространстве, где не имеет возможности повернуться. Подобно этому, казаки придумали на местности пересеченной, с несколькими тесными проходами, заманивать неприятеля в засаду и в ней приканчивать с ним, или избивая, или беря в плен. Лава применялась на местности ровной, открытой, где было место развернуться, вентерь - на местности пересеченной, где можно было сделать засаду.
Других построений казаки не знали. Там, где нельзя было работать пикой и шашкой на коне, казаки спешивались и винтовкой владели не хуже, чем пикой. Спешивалась, обыкновенно, целая сотня, оставляя лошадей сбатованными за полком. Имея свою артиллерию, казаки умели превосходно прикрывать ее, и не было случая, чтобы хоть одно донское орудие попало в руки неприятеля.
Порядок службы в сторожевой цепи весь был основан на секретах, на подслушивании и выглядывании одиночных всадников. Нередко передовая застава, расседлав коней, крепко спала. За нее не спит часовой, притаившись лежащий с односумом-товарищем «на курганчике» и зорко глядящий на все стороны; за нее не спит и тот любитель-казак, что за две версты ушел и залег в укромном местечке; наконец, не спит далеко впереди с офицером убежавшая партия… Стоит только появиться неприятелю - сделает «выпал» секрет, подхватит часовой, и в несколько минут застава, совсем готовая, подкрепленная сном, бежит навстречу противнику.
В партиях казаку было гораздо труднее. Ездили почти всегда без карт, а время определяли «по солнышку». Часы, по бедности, немногие и офицеры имели.
Так составлялся, служил и работал в походе и в бою донской казачий полк. Успех побед казачьих заключался в том, что и отец, и мать, и дед любовно снаряжали сына на военную службу. Они говорили ему о чести быть воином, внушали быть храбрым. Казак в бою, на чужой стороне, всегда помнил Дон. Помнил, как провожала семья, весь хутор, вся станица его на службу, что говорил ему отец. А провожали так, как поется в этой прекрасной песне:
Конь боевой с походным вьюком
У церкви ржет: - кого-то ждет.
В ограде бабка плачет с внуком,
Молодка возле слезы льет.
А из дверей святого храма
Казак в доспехах боевых
Идет к коню, из церкви прямо
С отцом, в кругу своих родных
Жена коня подводит мужу,
Племянник пику подает.
«Вот, - говорит отец, - послушай
Моих речей ты наперед.
Мы послужили Государю,
Теперь тебе черед служить.
Ну, поцелуй же женку Варю,
И Бог тебя благословит!
И да пошлет тебе Он силы
Долг службы свято соблюдать,
Служить, как мы Царю служили,
И славу рода поддержать.
Иди туда, куда укажут
Господь, начальство и черед,
Когда же в бой лететь прикажут,
Благословясь ступай вперед!..
Но ни в бою, ни перед боем
Ты не бранися, не ругай;
Будь христианин и пред боем
Крестом себя ты осеняй…
Коня даю тебе лихого,
Он добровит был у меня,
Он твоего отца седого
Носил в огонь и из огня.
А добрый конь - все наше счастье,
И честь, и слава казака,
Он нужен в счастье и и напасти,
И за врагом, и на врага!
Конь боевой всего дороже,
И ты, мой сын, им дорожи;
И лучше сам ты ешь поплоше,
А лошадь в холе содержи!
Тот колет пикою ловчее,
И в деле тот и молодец,
Кому коня добыл добрее
Дед, прадед, дядя иль отец…
А вот и пика родовая,
Подруга славы и побед,
И наша шашка боевая -
С ней бился я и бился дед!
Исправен будь!
И старших слушай,
Найди товарища себе.
Живите с ним душа вы в душу,
Клянитесь выручить в беде!..
Куда придешь - ты, первым делом,
Разведай все, - до пустяка.
Где тракт какой, кто есть, примером,
Где лес, где села, где река.
Тогда ты свой в чужой сторонке,
И командирам ты рука!
Ведь ловкость, сметка да сноровка: -
Весь капитал у казака!..
Война с французами 1805 года. Аустерлиц.
В 1805 году государь император Александр I назначил в помощь австрийскому императору, оборонявшемуся от Наполеона, корпус своих войск под начальством фельдмаршала Кутузова В войсках Кутузова находилось два донских казачьих полка - полк No 2 Сысоева и No 3 Ханженкова.
Когда русские войска пришли в Австрию, они узнали, что австрийцы разбиты Наполеоном и их армия уничтожена. Маленькому русскому корпусу пришлось бороться против целой французской армии, бывшей под предводительством непобедимого Наполеона. Решивши отойти к столице Австрии - Вене, куда подходили наши гвардейские войска вместе с императором Александром I, Кутузов начал отступать. Для прикрытия отступления был назначен небольшой отряд под начальством князя Багратиона. В этот отряд попали и донские полки.
4 ноября 1805 года Багратион занял своими войсками, которых было всего 5000 человек, деревню Шенграбен и решил умереть, но задержать французов на сутки, чтобы дать время Кутузову отойти к деревне Погорлицу и там соединиться с австрийцами.
Уже смеркалось, когда к Шенграбену стали подходить французские войска. Их вел лучший генерал 'Наполеона - Мюрат. С ним было 30000, и этой, сравнительно с пятью тысячами Багратиона, громадною силою он начал давить наши войска. Нашей артиллерии удалось зажечь деревню Шенграбен. При свете пожара русские солдата отражали все атаки французов. Не раз с протяжным гиком неслись донские казаки в атаку и копьями прогоняли французов. Превосходившие в шесть раз Багратиона французы обошли его…
Русский отряд ожидало истребление или плен. Тогда, построивши остатки своих полков, Багратион двинул вперед полки Сысоева и Ханженкова; за ними, работая штыками, кинулась пехота, и русский отряд пробил себе дорогу.
Армия Кутузова за время этого отчаянного боя дошла до Погорлица и была спасена горстью храбрецов. За подвиги у Шенграбена император Александр I пожаловал многим полкам еще небывалую награду - Георгиевские знамена. И вот, в числе первых, - удостоившихся этой высокой награды, заслуженной целой частью, были донские полки Ханженкова и Сысоева. На знаменах этих была сделана надпись: «За подвиги при Шенграбене 4 ноября 1805 года в сражении 5-тысячного корпуса с неприятельским, из 30 тысяч состоявшим». Кроме того, казаки получили еще от государя императора по 2 рубля награды…
Этот геройский подвиг наших войск вдохновил императоров Александра I и Австрийского, и они решили перейти в наступление. По невылазной осенней грязи наша армия тронулась в путь и 19 ноября достигла деревни Аустерлиц, у которой стоял Наполеон. На рассвете 20 ноября, под Аустерлицем, начался жестокий бой. Австрийцы нам помогали плохо. В самом начале боя мы потеряли горы, разделявшие наше расположение, и Наполеон стал бить наши полки в обе стороны. Положение русских войск было тяжелое. На помощь им была двинута наша гвардейская пехота. Ее должны были поддержать австрийцы, но австрийцы опоздали, и наши гвардейские пехотные полки попали под удары многочисленного неприятеля. Их выручила гвардейская кавалерия и в ее рядах лейб-казаки.
В лейб-казаки назначались лучшие люди со всего Дона. Громадного роста, на отличных лошадях, великолепно одетые в алые мундиры, - это была краса Донского войска, удальцы, которые признавали только победу или смерть. Все начало Аустерлицкого боя они простояли в бездействии. Они слышали жестокий бой и грохот пушек вдали, но их не требовали. И скучали удалые казаки. Но вдруг к полку подскакал ординарец от государя и передал приказание командиру полка полковнику Чернозубову спешить на помощь гвардии. Живо сели лейб-казаки на лошадей и полным наметом понеслись по замерзшей земле, через лужи и канавы. Они скакали к месту боя 10 верст. И вот увидали они вдали лейб-гусар, атакованных французской конницей, и наши пехотные каре, в которые врубились французские кирасиры. В том углу уже не стреляли. Молча, штыками отражали солдаты напор коней и отбивали удары тяжелых палашей. Навстречу несшейся атаке французских латников, решившись умереть, кинулись наши кавалергарды. Все офицеры этого полка погибли смертью храбрых. Их подкрепили лихой атакой лейб-казаки. Под напором красных гвардейских донских пик французская конница оставила пехоту и кинулась сражаться с казаками. И казаки боролись страшным боем грудь с грудью, прикрывая собою пехоту. Лейб-казаки потеряли убитыми 1 офицера и 22 казака, и много было казаков переранено.
