Светлана Лолаева - Повседневная жизнь депутатов Государственной думы. 1993—2003
«При таких возможностях — напиваться на рабочем месте! — Подчиненный Красоткина Паша, аккуратно подшивавший докладную на депутата N в специальную папочку, завистливо вздохнул. — Шли бы лучше хоть в клуб какой. „Дума“ вот рядом недорогая недавно открылась»[177]. Валерий Георгиевич насмешливо взглянул на помощника и назидательно протянул: «И что они там будут делать? Толковому депутату интим нужен. Бессмысленному — пафос и статус[178]. А в „Думе“ твоей все как на ладони. Ни приватности, ни шика, ни вентиляции. И хоть вроде клуб закрытый, а публика разношерстная, сомнительная. Сам видел, как от Волошина[179] на презентации нового проекта Павловского какого-то седовласого пассионария из числа журналистов оттаскивали: он Александру Стальевичу что-то про демократию объяснить хотел. А потом у депутатов слишком много поводов для праздников. По клубам не набегаешься». Собеседник Красоткина согласно кивнул: «Депутату К. поздравления от администрации передал, букет вручил. На новогодний банкет сами пойдете?» Валерий Георгиевич тихо застонал.
Работа в Думе, помимо других качеств, требовала от чиновника здоровой печени. Слава богу, лично сотрудники думского десанта президентской администрации поздравляли только самых важных депутатов. Иначе легко было спиться. Почти каждое пленарное заседание начиналось с того, что председательствующий оглашал список «новорожденных» думцев. Выслушав жидкие аплодисменты коллег (жидкие не из-за равнодушия или неприязни, а из-за малочисленности: с утра в зале заседаний редко собиралось больше сотни народных избранников), именинники перебирались в свои кабинеты принимать поздравления и наполнять фужеры. Чем более высокое положение занимал депутат, тем гуще и длиннее была очередь поздравителей, тяжелее букеты и экзотичнее подарки. День рождения лидера фракции или председателя влиятельного комитета выливался в большой праздник, в котором принимали участие не только думские завсегдатаи, но и люди со стороны — федеральные и региональные чиновники, представители компаний. По количеству и качеству гостей, обилию букетов, адресов и подарков зачастую можно было судить о реальном статусе депутата. Пока высшего результата достиг председатель прошлой и нынешней Думы Геннадий Селезнев. В ноябре 1997 года с пятидесятилетием его приехал поздравить сам президент Борис Ельцин, впервые с момента учреждения нового парламента переступивший порог нижней палаты. В подарок юбиляру Ельцин привез орден «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Многие депутаты сочли бы личным политическим достижением, если бы их приехал поздравить даже не сам глава государства, но любой из его пышной свиты — от главы администрации (тогда это был Валентин Юмашев) до первого вице-премьера (в то время — Анатолий Чубайс). Владимиру Жириновскому, которому орденов не вручали, а высокопоставленные лица предпочитали общаться с ним без лишних свидетелей[180], приходилось компенсировать недостаточность сановного внимания размахом празднеств. Соратники состязались в фантазийности подарков, преподнося любимому вождю заводных лошадей чуть ли не в натуральную величину, его портреты, картины, скульптуры разных форматов и материалов и тонны разнообразного оружия. Самому Жириновскому доморощенные думские празднества довольно скоро наскучили, и в свое пятидесятилетие, в разгар предвыборной президентской кампании 1996 года, он принимал поздравления в киноконцертном зале «Россия».
Правда, тогда, при сравнительно бедной Думе (богачей в первых созывах было раз-два и обчелся: Брынцалов с Язевым, Семаго с Юрьевым, да Боос с Гуцериевым[181]; это теперь охотнорядских миллионеров на десятки считают[182]), устройство думским деятелем не партийного слета или предвыборного съезда, но личного праздника в специально арендованном зале было чем-то особенным. А владелец Московского коммерческого клуба со своим рестораном и казино коммунист Владимир Семаго в первой Думе казался сущим графом Монте-Кристо[183].
Сейчас не только знаменитости вроде певца и депутата Иосифа Кобзона, снявшего для празднования своего дня рождения развлекательный комплекс «Кристалл», но даже начинающие депутаты, совершеннейшие юнцы в политике, празднуют именины с размахом — в модных клубах и ресторанах[184]. И Красоткин взглянул на пыхтящего напротив Пашу, который недавно с восторгом рассказывал о том, как он славно погулял в казино «Метрополь» на дне рождения своего однокурсника, а ныне зампреда аграрного комитета, члена фракции «Единство» Владимира Коптева-Дворникова[185].
Наверное, поэтому любивший выделяться из толпы Жириновский, поняв, что киноконцертными залами, равно как и шестисотыми «мерседесами» и прочими БМВ в этой Думе никого не удивить, в свой очередной день рождения приехал на Охотный Рад на раритетном «запорожце» сиреневого цвета[186]. Правда, под прикрытием джипов с охраной.
Но если огромный автомобильный парк Жириновского[187] рос и пополнялся постепенно, то с охраной или толпой соратников, многие из которых выглядели как профессиональные бодигарды, вождь либерал-демократов ходил с первого дня своей думской работы. Кроме него, в сопровождении охранника по Думе сначала перемещался только председатель Госдумы. С годами число боявшихся одиночества даже в родных думских стенах парламентариев возросло. Не только отставные премьеры, которым госохрана была положена как носителям страшных военных тайн, но и некоторые лидеры — фракций, например Геннадий Зюганов, начали передвигаться по Охотному Ряду с эскортом. В третьей Думе, когда депутатствовать стали и настоящие олигархи, и олигархи light, полку телохранителей прибыло. «Пожалуй, только в зал пленарных заседаний думцы еще пока входят без сопровождения, — сказал Валерий Георгиевич вслух. — Даже в туалет — уже под прикрытием, и у залов заседаний комитетов некоторых депутатов ждут». — «Конечно, в зал пленарок посторонний не войдет, ребята из ФСО начеку. А по остальному зданию какой только сброд не шляется, — включился в рассуждения начальника Паша. — Вот избранники наши и боятся, что их побьют».
Жириновского, который был участником или застрельщиком едва ли не всех думских драк впрочем, побили, невзирая на всегдашнее плотное кольцо окружения. Сам Красоткин знаменитого удара Марка Горячева в лик либерал-демократа республики не видел. Но слышал о стычке в столовой (дело было в 1994 году в здании СЭВ) во множестве красочных пересказов, в том числе от своего знакомца еще по Верховному Совету РФ депутата Артема Тарасова[188]. Жириновский, ультимативно потребовавший от мирно жевавшего сосиску депутата освободить зарезервированное для ЛДПР место, получив физический отпор, стушевался и безропотно сел за соседний столик. И член фракции ПРЕС, питерский предприниматель Горячев, не успевший сделать ничего выдающегося на законодательной ниве, все же вошел в думскую историю как человек, укротивший Жириновского.
«Укротишь его, как бы не так, — возразил шефу Паша, не любивший экспрессивных людей в принципе и побаивавшийся „неадекватных качков“ из ЛДПР, в частности. — Помните, как он Тишковскую за волосы таскал[189] и минералкой из президиума плескался[190]?»
Валерий Георгиевич скривился. Думские драки так же, как попойки или беспрестанно попадающие в криминальную хронику депутатские помощники, были реальной визитной карточкой Госдумы. У обывателей, судя даже по репликам домашних Красоткина, было полное впечатление, что депутаты проводят время в скандалах, драках и пьянках. Если раньше сотрудника администрации президента это мнение вполне устраивало, то теперь ситуация изменилась. Кремлевское руководство, начав операцию по формированию центристского думского большинства, решило лепить «светлый думский образ»[191]. Дурацкие выходки, вроде запроса Федулова, этому мешали. В конце концов, пьют, дерутся и занимаются куда более непристойными вещами, например сексом непосредственно на рабочем месте, во всех парламентах мира (об этом Красоткин регулярно узнавал из дайджестов иностранной прессы). И российские депутаты не лучше и не хуже других. За годы капитализма пообтесались, приоделись. В малиновых пиджаках, тренировочных штанах и с барсетками, как в первой Думе, уже никто не ходит. Не только те, что из бизнеса пришли, но даже Вася Шандыбин и тот в Hugo Boss и дорогих ботинках. И масло из масленки прямо пальцами спьяну, кажется, никто уже на банкетах не выковыривает. «Наблюдал я как-то такую сцену в первой Думе», — живописал Красоткин Паше, который начал работать с депутатами сравнительно недавно.
