Юрий Афанасьев - Историзм против эклектики. Французская историческая школа "Анналов" в современной буржуазной историографии
Широкий диапазон научной проблематики, большое разнообразие исследовательских методов, нестандартность теоретических положений-все это, с одной стороны, делает Э.Ле Руа Ладюри "открытым" историком, не сказавшим еще своего "последнего слова" в науке, а с другой — не позволяет жестко квалифицировать его работы, которые представляют собой своеобразный "переход" от "Анналов" времен Ф.Броделя к современным структуралистским "Анналам" с присущей им склонностью к биологизму, математическим абстракциям и раздроблению истории. Вместе с тем в трудах Э. Ле Руа Ладюри просматриваются некоторые положения, которые можно оценить как господствующие и во многом определяющие все их содержание. Главное из этих положений, на наш взгляд, выражено его формулой "история без людей". У Э.Ле Руа Ладюри это положение находит воплощение и в буквальном смысле, когда он сосредоточивается на исторических проблемах биологии, физиологии, "чистой экономики" и т. п., и в сущностном - когда он в своей интерпретации истории лишает людей возможности активного влияния на ход событий, который подчиняется неподвластным им силам.
Общая научная и политическая направленность исследовательской практики Э.Ле Руа Ладюри с предельной ясностью выражена им самим во вводной лекции к общему курсу в Коллеж де Франс, который он назвал "Иммобильная история". "Из последнего крика марксизма,-заявил Э.Ле Руа Ладюри мы извлекаем урок, которого в нем нет: двигатель всеобъемлющей истории надо искать в экономике, в социальных отношениях, но это лишь при первом приближении. Его следует искать даже еще глубже-в биологических факторах, а не в борьбе классов"[83].
Рассмотрим конкретно наиболее важные положения основных работ Э. Ле Руа Ладюри.
В последнее время осуществлено довольно много исследований (и не только во Франции) в области климатологии. Детально разработан ряд методов установления изменений климата в далеком прошлом, к числу которых относятся такие, как изучение закономерностей сложения годичных колец древесных пород (девдроклиматология), исследование периодических явлений в развитии живой природы, связанных с временами года (фенология), изучение движений ледников и снежного покрова (гляциология) и др. Благодаря использованию этих методов на сегодня имеются довольно исчерпывающие сведения по Европе и Северной Америке о температуре, количестве осадков, степени влажности по каждому году и по основным районам нескольких стран начиная с 1000 г. Кроме того, выявлены вековые колебания климата более чем за 2 тыс. лет, Все эти сведения представляют большой интерес не только для естественных, но и для общественных наук, поскольку влияние климатических условий на различные сферы жизни человека бесспорно. Однако в отношении исторической науки главная проблема заключается не в методах исследования истории климата и не в результатах, достигнутых в этой работе, сколь бы важными и необходимыми они ни были. Значительно более важным является вопрос о целях исторических исследований по климатологии. Работы, в которых делались попытки объяснить крупные исторические события или явления климатическими условиями, расцениваются в настоящее время как явно спекулятивные. Так, Э.Ле Руа Ладюри относит к разряду анекдотических объяснения, например, падения Римской империи изменением циклонов, а миграций монголов в период раннего средневековья — засухой в районах Центральной Азии и т. п.[84]
Одна из главных целей исторических исследований в области климатологии определяется в настоящее время задачами междисциплинарного сотрудничества. Историческая наука призвана путем воссоздания "космологической хронологии" обогатить метеорологию, гляциологию, геофизику и другие науки, занимающиеся исследованиями Земли и ее атмосферы. Полученные сведения о "перепадах" в истории климата могут, разумеется, представлять интерес и для тех, кто занимается исторической демографией, историей эпидемий, голода. Но главная цель исторической науки в данном случае - это воссоздание истории климата для использования ее в интересах естественных наук.
Сложности методологического характера возникают, когда история климата как одна из задач исторической науки трансформируется в проблему "Климат и история", т.е. когда появляется специфическая историография естественных условий существования людей в различных районах на каждом данном этапе истории. Четкой формулировки задач исторической науки в этой области, как и достаточно широких обобщений и выводов, пока еще нет. Но тенденции вырисовываются вполне определенные.
В первой своей публикации по климатологии Э.Ле Руа Ладюри ограничился самым общим замечанием, что история климата призвана придать совершенно конкретный вид и новую окраску экономической и социальной истории [85]. В книге "История климата с 1000 года" он уже предпринял попытку доказать, что историческая наука должна заниматься не только социальным человеком, но и чисто физическими явлениями [86].
Оставив в стороне изучение всего человеческого, пишет П.Шоню, Э.Ле Руа Ладюри "подчинил человеческое чисто физическому измерению вещей и не поддался искушению с крайней поспешностью вернуться от физического к человеческому, используя такую уловку, как историческая причинность"[87].
В работах буржуазных историков по климатологии подчинение человеческого "чисто физическому измерению вещей" чаще всего находит выражение, во-первых, в попытках установить зависимость эволюции агрикультуры (сельскохозяйственные культуры, семеноводство, способы обработки почвы) от вековых климатических колебаний и, во-вторых, в объяснении экономической конъюнктуры (величина урожая, цены на сельскохозяйственные продукты, состояние торговли) благоприятными или неблагоприятными климатическими условиями данного года или нескольких лет. Причинные отношения между климатом и экономикой, опосредованные эволюцией агрикультуры,-это, по мнению современных буржуазных климатологов, отношения естественные, чисто физические, не зависящие ни от человека, ни от общества в целом. В то же время для них это отношения базисные, основополагающие [88]. Усилия, направляемые на их выявление, "освобождают" историческую науку от примата материального производства, от производственных отношений. Именно в этом смысле П.Шоню и говорит о такой "уловке", как "историческая причинность", которой сумел "избежать" Э.Ле Руа Ладюри в своих работах по климатологии.
Обращает на себя внимание сходство методологических посылок этих исследований по климатологии и структурной антропологии К.Леви-Стросса. Как известно, К. Леви-Стросс всегда оставался верным идее "бесспорного примата базисов"[89]. Однако базис для него — это вовсе не совокупность производительных сил и производственных отношений. Об этом он со всей ясностью говорит в работе "Первобытное мышление": "Итак, подтверждается в известном смысле примат базиса: география, климат, их отзвук в биологическом плане противопоставляются туземному мышлению в противоречивой ситуации..."[90]
Методологический порок большинства исторических исследований по климатологии заключается не в том, что в них уделяется большое внимание изменяющимся климатическим условиям. В обществах со слаборазвитыми производительными силами географические условия и климат играют важнейшую роль, и без учета этих факторов многие аспекты исторической реальности понять и объяснить невозможно; Не вызывает сомнений и то, что несколько лет, благоприятных или неблагоприятных с точки зрения климатических условий, могут существенно повлиять на состояние сельскохозяйственного производства. Методологический просчет исторического исследования начинается с того момента, когда любой из аспектов исторической реальности, любой из ее факторов начинает рассматриваться изолированно от всех остальных, и еще больше усугубляется, когда в качестве основы изменений в экономике вообще и технологии производства в частности берется природа, а не производительные силы и производственные отношения, которые по мере своего развития все больше и больше преобразуют географические данные в исторические результаты и утверждаются, таким образом, как настоящая основа общества"[91].
Работа Э.Ле Руа Ладюри "Крестьяне Лангедока" получила широкий резонанс в западной историографии. Ее оценивают как образец современного типа исторического исследования. Эта работа действительно во многих отношениях не лишена научного интереса, и прежде всего с точки зрения объема анализируемого в ней фактического материала. Сохранившиеся с 1300 г. кадастровые переписи земли и имущества и другие массовые источники позволили Э.Ле Руа Ладюри воссоздать в стоимостном и валовом выражении производство всех основных видов сельскохозяйственных продуктов на протяжении более чем трех столетий. В работе дается анализ движения земельной собственности, прослеживается эволюция распределения доходов и в денежном и в натуральном виде, приводятся графики изменения цен по сезонам, годам, столетиям. Владея методами анализа смежных с историей наук, Э.Ле Руа Ладюри включает в свою работу очень многие данные из области демографии, климатологии, этнографии, психологии, агрономии.
