Давид Голинков - Крушение антисоветского подполья в СССР. Том 1
Вскоре Данстервил и Бичерахов разработали план проникновения в Баку. Вот как описывает этот план Данстервил: «Бичерахов решил сделаться большевиком… Об этом решении он писал и телеграфировал комитету большевиков, признаваясь чистосердечно, что только Советская власть… может спасти Россию». Бичерахов предложил свои услуги Бакинскому Совету, который, не подозревая о коварном плане английской разведки, пригласил его прибыть со своим отрядом в Баку. Данстервил пишет: «Он был готов немедленно же произвести посадку на пароходы, и я решил отправить вместе с ним нескольких английских офицеров… а также одну роту бронированных автомобилей. Высадка в Баку отдала бы его всецело в руки большевиков, которые могли бы в любой момент обернуться против него; исходя из этих соображений, он решил высадиться в Алятах, в маленьком порту, милях в 50-ти… от Баку, откуда… дорога делает поворот на запад, по направлению к Тифлису. Этим путем он думал избежать непосредственного контакта с большевиками…»
Отряду Бичерахова была поручена оборона Баку от турецких войск на одном из участков фронта.
Тем временем Данстервил тайно укреплял связи с бакинскими правыми эсерами. «Связь с Баку у меня, — писал Данстервил, — была налажена при посредстве почти ежедневных курьеров; наши друзья, социал-революционеры, казалось, были в состоянии… в скором времени… свергнуть большевиков, установить новую форму правления в Баку и пригласить на помощь англичан». А в своем докладе в Англию Данстервил отмечал: «Я неоднократно вел переговоры с представителями партии с.-р., программа которых гораздо больше соответствует нашим целям, и по своему существу она созидательна… Они хотят нашей помощи, особенно финансовой. Я поддерживаю дружественные отношения с с.-р., и они знают, что смогут во многом рассчитывать на нас, если захватят власть в свои руки».
25 июля 1918 г. чрезвычайное заседание Бакинского Совета совместно с другими общественными организациями незначительным большинством голосов правых эсеров, меньшевиков и армянских дашнаков приняло резолюцию о приглашении англичан.
29 июля английский агент Бичерахов покинул вверенный ему участок фронта и увел свой отряд в направлении Дагестана.
31 июля Советская власть в Баку пала. Большевистский Бакинский Совнарком (он был создан 25 апреля 1918 г.) сложил с себя полномочия.
1 августа правые эсеры, меньшевики и армянские дашнаки вместе с контрреволюционно настроенным командованием Каспийской флотилии сформировали «правительство» — так называемую «Диктатуру Центрокаспия», в состав которого вошли меньшевик Садовский (председатель), Г. Г. Айолло, С. Мелик-Еолчян (лидер бакинской организации дашнакцутюн) и другие. Бичерахов был назначен «главнокомандующим».
«Едва только новое правительство успело взять бразды правления в свои руки, — писал Даыстервил, — как, согласно выработанному уже плану, послало к нам гонцов с просьбой о помощи».
4 августа в Баку вступила небольшая группа англичан, а 17 августа прибыла остальная часть отряда во главе с Данстервилом.
16 августа руководящие деятели Бакинской коммуны во главе с С. Г. Шаумяном вместе с отрядом Г. К. Петрова, присланным из Москвы, погрузились на пароходы и направились в Астрахань. Но в море их догнали военные суда Каспийской флотилии и, угрожая открыть огонь, от имени «Диктатуры Центрокаспия» приказали вернуться в Баку.
17 августа возвратившихся в Баку руководителей Бакинской коммуны встретили вооруженные группы эсеро-меньшевистских предателей. 35 человек и среди них С. Шаумян, П. Джапаридзе, И. Фиолетов, Я. Зевин, Г. Корганов и другие были арестованы и заключены в тюрьму.
Арест комиссаров Бакинской коммуны был произведен правительством «Диктатуры Центрокаспия» по совету англичан, которые уже давно ждали случая избавиться от опасной для них группы революционеров. Правящая верхушка меньшевиков и эсеров назначила «расследование», чтобы получить «юридические основания» для расправы над руководителями бакинского пролетариата. Расследование поручили бывшему царскому следователю Жукову.
Рабочие Баку выступили в поддержку большевистских руководителей. 28 августа, уже после ареста, 28 большевиков, в том числе Степан Шаумян, Прокофий Джапаридзе, Иван Фиолетов, Мешади Азизбеков, Яков Зевин и другие, расправу с которыми готовили правые эсеры, меньшевики и армянские дашнаки, были избраны в Бакинский Совет.
7 сентября «Чрезвычайная следственная комиссия» составила так называемое заключительное постановление, подписанное эсерами — председателем М. Васиным и его заместителем Л. Далиным. Решено было привлечь к ответственности руководителей Бакинской коммуны С. Шаумяна, Г. Корганова, М. Когапова, П. Джапаридзе, А. Костандяна, С. Осепяица, Ионесянца, А. Амирова, В. Полухина, А. Тер-Саакянца, А. Нуриджаняна и Г. Петрова.
И сентября 1918 г. бакинская «Чрезвычайная следственная комиссия» передала дело об арестованных большевиках военно-следственной комиссии для предания их военно-полевому суду, специально созданному для расправы над большевиками.
Но суда не последовало. 14 сентября 1918 г. турецкие войска и отряды мусаватистов перешли в наступление. Англичане поспешили оставить Баку. Началась эвакуация города.
Об эвакуации арестованных большевиков «правительство» и не подумало. Бывший товарищ председателя «Чрезвычайной следственной комиссии» эсер Л. Далин позже показывал, что никаких распоряжений относительно арестованных большевиков он не получал. «Участь заключенных большевиков, очевидно, была Диктатурой решена — оставить их на растерзание туркам и мусаватистам…»
Ввиду нависшей над арестованными смертельной угрозы большевистская организация Баку решила насильственно освободить арестованных и создала для этого небольшой вооруженный отряд во главе с сыном Степана Шаумяна — Суреном. 14 сентября член городского комитета большевистской партии и член Бакинского Совета А. И. Микоян по поручению организации в последний раз потребовал от властей «Диктатуры» немедленно освободить арестованных, которым грозила гибель от наступающих турок и мусаватистов.
Власти разрешили А. И. Микояну вывезти арестованных из Баку. Пробираясь под обстрелом в город, арестованные вместе с конвоем встретили командира партизанского отряда Татевоса Амирова, сочувственно относившегося к большевикам, и тот предложил Шаумяну и его товарищам погрузиться на пароход «Туркмен», предоставленный для эвакуации его отряда. Комиссары, а также прибывшие на пристань члены их семей, А. И. Микоян и некоторые другие большевики разместились на пароходе «Туркмен», который вскоре вышел в море. Таким образом, арестованные фактически оказались на свободе.
В пути С. Шаумян договорился с капитаном, что пароход пойдет в Астрахань, которая находилась в руках большевиков. Но на пароходе оказались сторонники «Диктатуры» и два английских офицера, бежавшие из Баку. Не согласился с решением капитана парохода идти в Астрахань и судовой комитет. И судно пошло в Красноводск, где правили эсеровский, так называемый «стачечный комитет», подчиненный «Закаспийскому правительству» в Ашхабаде, и английские оккупанты.
Вечером 16 сентября пароход пришел в Красноводск. Здесь его встретили представители «стачкома». Выяснив, кто прибыл на пароходе, они приказали капитану поставить до утра пароход «на карантин». 17 сентября к моменту выгрузки на пристань Уфра были стянуты: туркменская рота, эсеровская вооруженная дружина, милиционеры с начальником милиции Ф. Алания во главе и английская артиллерия. Красноводские «власти» обыскивали прибывших на пароходе и задержали бакинских комиссаров по доносам предателей — некоего Лалаева, механика парохода, адъютанта отряда Амирова Гегомяна и двух английских офицеров. Всего было задержано 35 человек, в том числе родственники комиссаров, А. И. Микоян, командир отряда Амиров, помогавший большевикам эвакуироваться из Баку, и некоторые другие лица.
Комиссары заявили протест. С. Шаумян, П. Джапаридзе, И. Фиолетов, Я. Зевин, Г. Корганов и Г. Петров по уполномочию всех задержанных 17 сентября составили радиограмму в адрес правительства «Диктатуры Центрокаспия», которое после эвакуации из Баку находилось в Петровске (ныне Махачкала). В радиограмме содержалась просьба подтвердить красноводским властям, что они были освобождены из Бакинской тюрьмы и выехали из Баку по распоряжению «Диктатуры» и поэтому не являются беглецами. В другом заявлении на имя красноводских властей комиссары протестовали против каторжного тюремного режима, установленного для них. Председатель «стачечного комитета» английский агент В. Г. Кун наложил на заявление такую издевательскую резолюцию: «Начальнику административного отдела: 1) объявить заключенным, что тюрьма не для комфорта, 2) можно просить, но не требовать. Вообще укажите заключенным побольше думать и поменьше писать».
