Ицхак Арад - Партизан: от долины смерти до горы Сион, 1939–1948
В январе 1945 группа бывших партизан выехала разведать возможность покинуть Польшу через Словакию и Румынию, а оттуда добираться до страны Израиля. Группа была снабжена фальшивыми документами, подтверждающими, что они румынские евреи, возвращающиеся на родину из германских концлагерей. Прибыв в Румынию, они встретились с посланцем из страны Израиля Моше Агами, который занимался там проблемами репатриации. Члены группы сообщили ему о существовании сионистских групп в Люблине и возможности их выезда в страну Израиля через Румынию. В течение 1944 года, оттуда выехало около десяти тысяч человек, и в последние дни года отплыл в страну Израиля корабль "Таурус", на борту которого находилась тысяча репатриантов, и среди них партизаны, добравшиеся до Румынии.
Это сообщение возвестило начало исхода евреев из Польши в Румынию. Сначала уезжало небольшое число, но достаточно скоро исход превратилося на настоящий большой поток, который получил название — "бегство". Руководители разных сионистских движений в Люблине, возглавившие это "бегство", создали объединенный "координационный" штаб, в котором было представлено большинство сионистских групп. Штаб готовил фальшивые документы, организовывал выездные группы, определял проводников, создавал промежуточные стоянки по маршруту. Все, готовящиеся в путь, снабжались документами, подтверждающими, что они румынские, болгарские или югославские евреи, спасшиеся из концлагерей и возвращающиеся на родину. С конца января по конец апреля 1945 в Румынию прибыло в рамках "бегства" около трех тысяч польских евреев, спасшихся из Катастрофы. Часть сумела приехать в Израиль законным образом. Большинство же застряло в Румынии. Англичане не выдавали больше сертификатов, согласно политике "Белой книги", ограничившей репатриацию евреев в Израиль. В начале мая руководители "бегства" в Польше и застрявшие в Румынии, решили, что нет смысла везти туда людей, и надо искать другой путь этому потоку.
С окончанием войны стало известно в Польше и Румынии, что в Италии служат солдаты еврейской бригады из страны Израиля, как подразделения британской армии. Руководители "бегства" решили проверить возможность сделать Италию перевалочным пунктом на пути в Израиль. Группа партизан, ранее добравшаяся до Румынии, решила через Югославию поехать в итальянский город Тревизио, находящийся на границе Румынии и Италии, место нахождения еврейской воинской бригады британской армии. Встреча беженцев, уцелевших в Катастрофе, из восточной Европы, и солдат еврейской бригады, открыла новый этап "бегства". Десятки тысяч евреев, уцелевших в Катастрофе из восточной и центральной Европы, искали пути исхода в страну праотцев, и еврейское руководство в стране Израиля создало специальную организацию по принятию этого потока. Уже в последние месяцы 1944 года встретились солдаты бригады в Италии с евреями, находящимися на территориях, освобожденных от немцев. Эти евреи нуждались не только в еде и одежде, но и в духовной и психологической поддержке. В конце октября 1944 встретились представители бригады обсудить пути помощи еврейским беженцам, и решили создать специальный комитет, который обеспечит беженцам материальную помощь, а также проведет воспитательную сионистскую работу перед репатриацией в Израиль. Комитет этот был назван "центром диаспоры", он создал перевалочные лагеря, где концентрировались беженцы, и велась подготовка к приему евреев, находящихся в пути. С завершением боев и капитуляцией Германии, представители "центра диаспоры" начали действовать также в Австрии и Германии. Открытие пути "бегства" из центральной Европы в Италию, прибытие представителей партизан из Румынии и Польши, поставило перед "центром диаспоры" задачу, величину которой даже представить не могли, организаторы центра.
Сообщение о новом маршруте "бегства" через Италию пришло в "центр диаспоры" в Польше в июне 1945, дошло до мест сосредоточения евреев, и до нас, в Лодзи, и всех очень взволновало. Тысячи начали готовиться в путь, но не все могли двинуться. Мне предложили остаться еще некоторое время в Польше и поработать в движении. Я отказался от этого предложения и стоял на том, чтобы покинуть Польшу с первыми группами. Моим желанием было, как можно быстрей добраться до страны Израиля. С большим огорчением я расстался с Борисом, который решил дождаться в Лодзи приезда своей подруги Эстер из Вильно. Мы ведь вместе прошли долгий путь, с подпольной группы в Свинцяне, затем — в партизанах. Борис предложил мне подождать приезда Эстер, чтобы затем всем вместе двинуться дальше. Но я не хотел оставаться в Польше даже еще один день, и выехал с товарищами группы "Гордония" в Катовицы, один из центров "бегства".
В те дни странствовали по дорогам миллионы людей, которых война вырвала из мест проживания, — бывшие военнопленные всех национальностей и всех стран Европы, люди, посланные немцами на работу в Германию со всех оккупированных территорий, политические беженцы, втайне покинувшие свои страны или спасавшиеся от войны. Вся эта масса скиталась по дорогам Европы, часто без личных документов, необходимых для их опознания. Проверка по дорогам и на границах не была особенно тщательной.
Мы получили документы греческих граждан, возвращающихся на родину, изменили фамилии, которые теперь оканчивались "ис" или" ос", и вызвали немало смеха и шуток. Мы должны были несколько освежить наши знания по географии Греции, запомнить названия мест, где мы "проживали" в прошлом, имена короля и королевы. Нашу группу, двадцать парней и девушек, снабдили удостоверениями международного "Красного креста" и визами с военными советскими печатями. Все эти документы были фальшивыми, мастерски подделанными людьми из "центра бегства" в Катовицах, ставшими специалистами этого дела.
Мы выехали в середине июля поездом до Кракова, и далее, до чехословацкой границы. Первой остановкой должна была стать столица Словакии Братислава. Там была перевалочная станция по маршруту "бегства". Поезда были набиты до отказа народом, главным образом, перемещенными лицами — чехами, словаками, сербами, которые возвращались в родные места. Как "греки", мы не могли разговаривать между собой по-польски и, тем более, на идиш, который в ушах окружающих не евреев звучал, как немецкий. Была также опасность наткнуться в дороге на настоящих греков. Потому мы разговаривал на иврите, которым владело большинство в группе. На границе между Польшей и Чехословакией проверяли документы, и надо было поменять поезд. После суток всей этой болтанки и напряжения, мы добрались до Братиславы. На вокзале нас ожидал представитель "центра диаспоры" сопровождавший маршрут "бегства".
Нас поселили в гостинице в центре города. После недельной задержки в Братиславе, мы выехали поездом в Будапешт, столицу Венгрии, по дороге в Грецию, согласно документам. Снова напряжение на границе в связи с проверкой документов, когда глаза венгерского офицера-пограничника рассматривали наши удостоверения. Прибыли в Будапешт. Западная часть города — Буда была большей частью разрушена в ходе боев во время наступления советских войск. Восточная часть города — Пешт, уцелела. Туда и повели нас проводники, обслуживающие маршрут "бегства". В Будапеште мы задержались на две недели. Тут мы перестали быть "греками", возвращающимися на родину, и превратились в австрийских евреев, которых нацисты депортировали в Польшу, и теперь они возвращаются домой. Цель наша была — попасть в Италию. Новые документы, имена, места рождения, местожительство, — все это для проверки на границы, если будет проверять наблюдательный и прилежный полицейский. В некоторых местах на переходе границы были полицейские, подкупленные представителями "бегства", но всегда был страх наткнуться на других. В некоторых местах нам помогали пересечь границу офицеры-евреи советской армии, части которых были расквартированы в этих странах, неподалеку от пограничных постов, но всегда нам грозила опасность, что нас задержат, арестуют и пошлют обратно.
В середине августа мы выехали из Будапешта в Грац, находящийся в зоне британской оккупации Австрии, согласно разделу на оккупированные зоны. Здесь, на границе между советской и британской зоной проверка была более основательной. Мы знали об этом, а мной была припрятана медаль "Партизан Великой отечественной войны" и соответственные документы об ее вручении. Я колебался, стоит ли рискнуть при проверке советскими солдатами? Если медаль будет у меня найдена, я буду арестован и выслан в Советский Союз со всеми вытекающими отсюда последствиями. Все же я решил сохранить медаль, как память о моем партизанском прошлом, и спрятал ее в буханке хлеба. Пограничник извлек из моего рюкзака все, что в нем было. Я не дышал, когда он держал в руках буханку, но старался выглядеть спокойным, чтобы не вызвать у него подозрение. Все прошло благополучно. Приехали в Грац. На перевалочном пункте по маршруту "бегства" я впервые увидел еврейского солдата, сержанта бригады, и ощутил сильное волнение, увидев на рукаве его британской военной формы знак "магендавида".
