Жестокая память. Нацистский рейх в восприятии немцев второй половины XX и начала XXI века - Борозняк Александр Иванович

В ходе встречи была выдвинута идея продолжения контактов, принявшая форму международного общественного клуба «Мюльхаймская инициатива». Следующая встреча состоялась в Москве в ноябре 1989 г. Был принят устав движения, избраны его руководящие органы. Среди активных участников движения находились известные российские историки Вячеслав Дашичев, Даниил Проэктор, Борис Орлов, журналисты Олег Прудков, Валентин Запевалов, Леонид Почивалов [686]. На страницах «Литературной газеты», ставшей рупором «Мюльхаймской инициативы», были опубликованы документы московского форума, содержательные статьи лидеров международного клуба. Якобсен подчеркнул, что память исстрадавшихся народов о войне является «гарантией реальных надежд войти в новый этап мирного сосуществования». По твердому убеждению Почивалова и Прудкова, обе стороны «достигли понимания, которое еще совсем недавно было бы невозможно» [687].

Под патронажем «Мюльхаймской инициативы» прошли десятки двусторонних встреч, была подготовлена книга «Россия и Германия в годы войны и мира», выход которой на немецком и русском языках был приурочен к 50-летию окончания Второй мировой войны. Совместный труд историков Российской Федерации и Федеративной Республики Германия с полным основанием назван «Книгой примирения». Читатель получил возможность сопоставить точки зрения ученых двух стран на самые трагические события XX в. [688] В приложении к коллективному изданию опубликован один из важнейших программных документов движения, в котором сказано: «Взаимопонимание и примирение могут быть достигнуты только на основе памяти о прошлом, в которой ничего не приукрашено и не забыто… Мы ищем новые пути сосуществования, создавая мирное будущее». В этом состоит высший смысл акций «Мюльхаймской инициативы». Через три года, в 1998,г., увидел свет еще один совместный коллективный труд ученых ФРГ и Российской Федерации — сборник «Россия и Германия в Европе», вышедший под редакцией Бориса Орлова и Хайнца Тиммермана [689].

С начала 1980-х гг, начала меняться ситуация вокруг бывшего концлагеря Дахау. Прежде митинги и конференции, которые проводились на территории лагеря, не находили поддержки местных властей и средств массовой информации. «Süddeutsche Zeitung» справедливо обвиняла муниципальные власти в том, что они делали все, дабы «вычеркнуть из памяти ужасы концлагеря» [690]. Корреспондент газеты «Die Welt» следующим образом излагал содержание своих разговоров с местными жителями: «Надо бы все это уничтожить и позабыть, пусть никто и не узнает, где прежде находился концлагерь» [691]. Свидетельствую: в красочных буклетах о достопримечательностях «тысячелетнего Дахау» и по сей день упоминаются все исторические памятники города — все, кроме бывшего концлагеря.

Блокада памяти о позорном прошлом оборачивалась попытками (вполне достойными для изучения средствами социолингвистики) отказа от чересчур неудобного топонима. В конце 1970-х гг. в Мюнхене было возведено здание центрального офиса Института имени Гете — авторитетного учреждения, призванного распространять немецкую культуру и немецкий язык за рубежами Германии. Для строительства был выделен участок на одной из престижных улиц баварской столицы. Но вот незадача: эта улица (протянувшаяся на 8 км и соединяющая районы Карлсфельд и Моосбах с центром Мюнхена) носит имя Дахауэрштрассе. Дирекция института хорошо понимала, что такие почтовые реквизиты отнюдь не будут способствовать авторитету ФРГ за границей. И выход был найден. На планах города появилась новая улочка, перпендикулярная Дахауэрштрассе. Реноме Института Гёте было спасено, его адрес, которого можно было не стыдиться, теперь звучал так: Хелене-Вебер-Аллее, дом 1.

И все же происходил перелом в деятельности Мемориального центра. По инициативе местных учителей-антифашистов было создано независимое общество «За изучение истории Дахау в новейшее время». Преподаватели истории начали проводить экскурсии и уроки на территории бывшего лагеря. СГначала 1980-х гг. близ территории Мемориального центра каждое лето разбивался палаточный лагерь, в который съезжались школьники из ФРГ и из-за рубежа. В программу деятельности лагеря входило изучение истории нацистской диктатуры, работа в архиве и библиотеке, встречи с бывшими узниками Дахау [692].

Значительная роль в этом, без сомнения, принадлежит убежденной антифашистке Барбаре Дистель, которая работает в Мемориальном центре с первых его лет, а в 1975–2008 гг. являлась его директором, подлинной хранительницей огня. Хрупкая женщина, обладающая сильным характером и большим запасом терпения, сумела превратить мемориал в образцовый центр демократического, антитоталитарного воспитания молодежи, в образец для других (открывшихся уже позже Дахау) антифашистских музеев Федеративной Республики. Фрау Дистель немало сделала для научной разработки истории концлагеря Дахау, она является автором десятков ценных исследовательских работ.

Непременно следует сказать об инициативе Барбары Дистель и Вольфганга Бенца. В 1985 г. вышел первый выпуск ежегодника «Dachauer Hefte»: исследования и документы по истории нацистских концлагерей». Издатели указывали в предисловии к первому выпуску: «Новое издание кое-кому может показаться анахронизмом, а кое-кому — чересчур тягостным напоминанием о необходимости помнить и скорбеть». Задача ежегодника, получившего широкое признание немецкой и международной общественности, состоит, по мнению издателей, в том, чтобы «сохранить память о мертвых и передать ее молодежи как эстафету старших поколений, численность и силы которых уменьшаются». Издатели считали, что необходимо «создать орган, который был бы доступен всем, кто вносит серьезный вклад в воспитание историей, кто стремится помешать повторению нацистского террора» [693]. «Süddeutsche Zeitung» полагала далеко не случайным, что ежегодник начал выходить спустя четыре десятилетия после краха гитлеризма, что «как раз соответствует временной задержке, с которой общественное мнение ФРГ начало извлекать уроки из нацистских преступлений в концлагерях» [694].

В 1992 г. ежегодник был удостоен авторитетной премии имени студентов-антифашистов Софи и Ганса Шолль. В решении жюри говорилось: «Ежегодник, сохраняя документы недавнего прошлого, делает все, чтобы помешать его вытеснению из памяти». Издание ежегодника было названо «призывом к мужеству, обращенным ко всем, кто готов вмешаться в дела общества как раз там и тогда, где и когда это неудобно или не принято» [695]. Бенц и Дистель пожертвовали всю сумму премии в созданный ими фонд помощи бывшим узникам Дахау из России, Украины и Белоруссии.

Во время моего пребывания в Дахау я видел, как много молодых немцев — школьников, студентов, солдат бундесвера — посещают с экскурсиями или поодиночке Мемориальный центр. Как сказала мне фрау Дистель, ежегодное число только организованных посетителей превышает ныне 700 тысяч человек.

Сделано многое. Однако, полагает Барбара Дистель, следует думать о будущем, о его новых ориентирах и его новых опасностях: «Сегодня нам не дано знать, какую миссию будет выполнять мемориал в то время, когда уже не будет на свете последних свидетелей и участников трагедии» [696].

С 1973 г. в ФРГ по инициативе федерального президента Густава Хайнемана (1899–1976) проводятся ежегодные конкурсы индивидуальных и коллективных работ школьников по германской истории. Социал-демократ, человек прогрессивных убеждений, Хайнеман предложил положить в основу конкурсов идею демократических традиций в Германии. Уже первая тема для конкурсных сочинений была достаточно рискованной для тогдашней ФРГ: революция 1848 г. Вторая тема — Ноябрьская революция — вызвала еще больше сомнений и пересудов. Выбор Хайнемана являлся одновременно своеобразным вызовом официозной исторической концепции ГДР. В пропагандистских материалах СЕПГ утверждалось, что ГДР (и только ГДР!) является наследницей прогрессивных движений германской истории.