СССР при Брежневе. Правда великой эпохи - Чураков Дмитрий Олегович

Вместо серьезного, вдумчивого подхода к этим задачам Хрущёв чаще всего занимался совершенно несуразными экспериментами, а кроме того, безыскусными фальсификациями (при нем, например, были «подправлены некоторые ленинские документы», сфабрикованы сообщения в центр «Рамзая» – Рихард Зорге и т. д.). При этом все свои сомнительные новации Хрущёв преподносил как результат глубокого теоретического осмысления новой эпохи. Чего стоят хрущевские «достижения» в идеологии, видно хотя бы из следующего примера. Проходивший в январе – феврале 1959 года XXI съезд КПСС сделал вывод о полной и окончательной победе в СССР социализма и начале развернутого строительства коммунизма (насколько этот социализм был построен окончательно – показали события перестройки, когда в конце 1980-х годов тараном бархатных революций был разрушен блок социалистических государств, а в 1991 году прекратил существование сам Советский Союз, возглавляемый в то время верным продолжателем «дела Хрущёва» М.С. Горбачевым). Еще более определенно новые мотивы советской доктрины прозвучали на состоявшемся в октябре 1961 года XXII съезде КПСС. На нем была принята новая Программа партии, в которой провозглашалось совершенно абсурдное обещание построить в Советском Союзе коммунизм всего за двадцать лет – к 1980 году! XXII съезд вошел в историю не только в связи появлением новой партийной программы «развернутого строительства коммунистического общества». На нем так же было вынесено решение о перезахоронении Сталина (ряд делегатов в знак протеста или по каким-то другим причинам во время принятия этого постановления отсутствовали в зале, за что их поведение расценили как «антипартийное»).

При этом все попытки Хрущёва быть большим марксистским теоретиком, чем сам Карл Маркс, ничего, кроме иронии, вызвать не могут. Хрущёва нельзя назвать не то что теоретически подкованным, но даже просто образованным человеком. В.Е. Семичастный, который в то время возглавлял советскую тайную полицию – КГБ, вспоминал: «Присвоив себе право бесконтрольно говорить все, что он хочет, Хрущёв стал выступать без подготовки. Его речи невозможно было публиковать: после его выступлений несколько человек садились за стол и на основе стенографической записи составляли речь, годную для публикации, стараясь соблюсти хотя бы простую логическую взаимосвязь»⁹.

Семичастный – опытный конспиратор и царедворец, даже в по прошествии многих лет он не выдает всех государственных тайн, почему тексты Хрущёва нуждались в редактуре. Современному публицисту Юрию Мухину скрывать нечего, он «уточняет» Семичастного следующим образом: «Никто и никогда не писал речей Ленину, никто и никогда не писал речей Сталину, – сообщает он. – Писать начали малограмотному Хрущёву, но не какие-нибудь “шестерки”-бурлацкие, а такие же, как и Хрущёв, секретари ЦК КПСС, да и то Хрущёв и эти тексты сначала безжалостно правил сам, а затем на трибуне плевал на текст и говорил то, что хотел сказать, да так крепко говорил, что потом стенограмму таких выступлений приходилось вновь переделывать для газет».

А сколько было трудностей с переводом речей Никиты Сергеевича на иностранные языки! Взять хотя бы его знаменитое обещание показать американцам «кузькину мать». Даже анекдот такой ходил, что американцы потом долго думали, кто же такая эта мать Кузьмы.

Сумел проявить свой талант теоретика Хрущёв и в других случаях. К примеру, однажды, проявляя свою осведомленность, Хрущёв заявил, что «Октябрьскую революцию совершили бабы». Тут уж за голову хватались не переводчики, а историки партии – кого Никита Сергеевич назвал «бабой»: Ленина или Дзержинского? Или еще один «научно обоснованный» вывод Хрущёва о возможности в кратчайшие сроки догнать и перегнать Америку! По этому поводу тоже был сочинен анекдот:

– Можем ли мы догнать и перегнать Америку?

– Догнать – догоним, а перегонять не станем.

– Почему?

– Стыдно будет перед всем миром голым задом сверкать!

О выдающихся теоретических способностях Хрущёва народ слагал и другие хлесткие анекдоты, например такие:

Вопрос: Что присудили тому антисоветчику, который назвал Хрущёва дураком?

Ответ армянского радио: Двадцать шесть лет.

Вопрос: Почему двадцать шесть (здесь нужно пояснить, что по законодательству тех лет максимальный срок заключения составлял двадцать пять лет)?

Ответ армянского радио: Год – за оскорбление личности, а двадцать пять – за разглашение государственной тайны.

Политическая демагогия Хрущёва не была такой уж безобидной, как это может показаться на первый взгляд. Если его «кузькиных матерей» и «женские революции» еще как-то удавалось сглаживать, то прожекты относительно мгновенного построения коммунизма и гонок с капитализмом несли в себе немалый разрушительный заряд. Колоссальные людские и материальные ресурсы нации бросались на достижение личных амбиций советского лидера. За «главным строителем коммунизма» шествовали «энтузиасты» помельче. Как мне рассказывали очевидцы, в первое время целинной кампании хлеб в столовых стал раздаваться даром – его можно было брать сколько хочешь. При этом мальчишки, не стесняясь, гоняли в футбол хлебными корками. Правда, хлебное «изобилие» очень быстро иссякло, но неуважительное отношение к хлебу осталось.

Слова очевидцев дополняются свидетельствами вполне «официальных лиц» – в частности Семичастного, – и о многом знал не понаслышке: «Некоторые чрезмерно старательные его (Хрущёва. – Д.Ч.) последователи на местах, – рассказывал Семичастный, – стремясь понравиться партийному вождю, от слов переходили к делу. Где-то в Киргизии решили кормить всех обедами бесплатно, в другом месте сделали бесплатным городской транспорт». Но все эти мероприятия, как и следовало ожидать, окончились полным провалом. Семичастный вспоминал: «Центральный комитет был вынужден заявить, что повсеместно для подобных нововведений у нас пока нет нужных средств»¹⁰. Понятно, что подобного рода метания вызывали у людей разочарование и неверие ни в какое «светлое будущее».

Советская экономика была поставлена Хрущёвым на грань выживания. В хрущевском десятилетии исследователи часто выделяют два этапа экономического развития, серьезно разнящихся по своим результатам. Первый период совпадает со временем острой борьбы за власть Хрущёва с его оппонентами, второй – с ликвидацией коллегиального руководства и установлением единоличного доминирования Хрущёва. Собственно «хрущевский» период существования советской экономики начинается в годы шестой пятилетки (1956–1958). Плановые задания шестой пятилетки были одобрены XX съездом. Но, по всей видимости, игра в демократа и борца с тиранией уже тогда всерьез увлекла Хрущёва, и вопросам народного хозяйства внимание он стал уделять постольку-поскольку. В результате задания шестого пятилетнего плана оказались под угрозой неминуемого срыва. С целью сокрыть намечавшиеся трудности, еще до завершения шестой пятилетки, на внеочередном XXI съезде КПСС в 1959 году было объявлено о переходе к новой, семилетней системе перспективного планирования.

Вместо прежних «сталинских пятилеток» была провозглашена «хрущевская семилетка» (1959–1965). Понятно, что подобные бесхитростные бюрократические маневры никак не могли улучшить положение дел в народном хозяйстве. К тому же в годы семилетки на состоянии дел в промышленности и сельском хозяйстве уже начали сказываться последствия непродуманных административно-хозяйственных преобразований (о которых речь пойдет ниже). С 1961 года начинается процесс непрерывного падения темпов развития советской экономики. В результате провала своей промышленной политики, за несколько месяцев до надвигавшейся отставки «великий стратег» выступил с очередной «смелой инициативой» – перейти уже не к семилетнему, а к восьмилетнему плану развития. Всем, кто окружал Хрущёва, было ясно, что 70-летний старец в который уже раз стремится запрятать свои провалы за пеленой преобразований, «смазать» плачевные итоги семилетки, полностью уйти от ответственности, при этом совершенно не считаясь с интересами страны и стабильностью экономики (стоит только представить вот такую картину: тысячи, десятки тысяч заводов, фабрик, совхозов, колхозов, строительно-монтажных управлений, научных и учебных заведений, огромная Советская армия, города, области, края, целые республики работали над составлением перспективных планов своего развития на ближайшие 5 лет. Центральные планирующие органы приложили громадные усилия, чтобы свести эти предварительные наметки в единую строго выверенную, просчитанную до мелочей программу действий, учесть и урегулировать все имеющиеся столкновения интересов между тысячами хозяйствующих субъектов. Сколько времени, а главное – денег на это было затрачено! И вот в угоду амбициям одного только человека требовалось перечеркнуть все, что было уже сделано, начать все сначала. Что бы получилось с народным хозяйством СССР, если бы его втянули в эту лихорадку перманентного планирования!).