Джин Плейди - Испанская инквизиция
Остается только сожалеть, что подобный человек был призван к искоренению еретиков; кажется почти невероятным, что св. Доминик так искренне посвятил себя такому жестокому делу, но так оно и было. Доминик по природе своей был реформатором, занятым воспитанием народа, и, как большинству таких людей, ему не хватало доброты для понимания чувств и интересов каждой отдельной личности, которую нередко проявляют люди менее значительные.
Его друг Франческо Бернардоне (св. Франциск) был другим человеком. Трудно себе представить, что он мог так ревностно преследовать ближних. Но хотя характеры обоих святых были несхожи, оба они, так или иначе, пошли одной дорогой.
Жизнь Доминика могла бы, как и жизнь его братьев, пройти в безвестности, но случилось так, что он оказался во Франции, когда Иннокентий послал туда легатов ради обращения альбигойцев. Когда Доминик был студентом, епископ Озмский включил его за благочестие в соборный капитул. А когда епископом стал Диего д'Азеведо, он сделал Доминика приором.
Однажды король Кастильский отправил епископа посланником во Францию, а тот решил включить в посольство приора Доминика. Так произошла его встреча с разочарованными папскими легатами в Тулузе. Тогда-то Доминик высказал мнение, что, если легаты, отказавшись от помпы, станут скромно проповедовать католическую веру, подобно своему Учителю, они могут произвести большее впечатление на еретиков. Тогда же у него родилась идея создать орден нищенствующих монахов-проповедников.
Это была достойная идея, однако сам Доминик по природе своей был скорее военачальником, чем любящим пастырем.
Посольство предпринималось ради устройства брака принца Фердинанда Кастильского. Когда же послы отправились в новое путешествие, чтобы привезти невесту домой, то случилось так, что принцесса скончалась прежде, чем они отправились обратно, и оба священника оказались в чужой стране без всякой миссии. Тогда они решили навестить папу римского.
Видевшие распространение ереси в Южной Франции, они были полны решимости вернуть еретиков на путь истинный.
Папа Иннокентий сказал им, что, если они хотят работать среди еретиков, им следует примкнуть к цистерцианцам, которых он послал во Францию. Испанским священникам оставалось только подчиниться этому указанию.
Доминик работал неутомимо, как настоящий фанатик. После убийства Кастельно и начала альбигойских войн он стал другом Симона де Монфора. Католические историки, стремящиеся освободить его от обвинений в жестокости, пишут, что неверно называть его «первым инквизитором». Они утверждают, что он был хорошим человеком, и отчасти это верно. Но как. часто слепая уверенность в своей правоте и непонимание правоты других портит характер даже лучших людей!
Доминик искренне стремился быть добрым человеком. Он вел благочестивую жизнь, будучи приором. Но он же, будучи другом графа де Монфора, присутствовал при осаде ряда городов и, конечно, был свидетелем творимых там жестокостей. Он, должно быть, оправдывал все это тем, что люди, подвергавшиеся такому обращению, а также мучительной и позорной казни были всего лишь еретиками, которых Бог, в понимании Доминика, проклял навеки за отказ от догм католической церкви. Надменная уверенность в правоте только своей секты несовместима со смирением, без которого немыслима подлинная святость. Есть ли польза в том, чтобы ходить в нищенской одежде, имея в сердце гордыню, присущую всем, кто осуществляет религиозные преследования?
Св. Доминик, как большинство людей, был в чем-то добрым, а в чем-то злым. Его благие намерения, возможно, оправдывают его слепоту в отношении еретиков. Но как жаль, что он навсегда не остался в соборном капитуле! Жаль также, что при упоминании его имени люди, для которых инквизиция не есть оклеветанный институт, вспоминают все то, что вызывает у них ужас и глубокую неприязнь.
Оправдывая инквизицию, Иозеф Блотцер писал в «Католической энциклопедии» (ок. 1909 г.): «Современным людям трудно понять подобное учреждение, потому что они упускают из виду, что, во-первых, религиозная вера воспринималась тогда как что-то объективное, дар Божий, который не подлежит частному суду, а во-вторых, что церковь была суверенным сообществом, основанным на откровении, и ее первой обязанностью было содержать в чистоте этот первоисточник веры».
Остается только заметить: как хорошо, что современные, люди не могут оправдывать таких учреждений. — Возможно, так же, как сегодня, будут воспринимать их и люди будущих поколений. В 1214 г. св. Доминик основал свой орден (точнее, в 1215 г. инквизицию же папство передало в ведение доминиканцев, когда основателя ордена уже не было в живых. — пер.). С помощью епископа Тулузского Доминик стал священником в Фанжо, что позволило ему иметь средства на нужды ордена.
Есть много рассказов о его добродетели. Говорят, что во время резни в Безье св. Доминик бесстрашно ходил по улицам с крестом в руке и взывал к солдатам, настаивая на милосердии по отношению к женщинам, детям и старикам. Говорят, что, как первый инквизитор, он был милостивым и склонным прощать людей. Но все это не может компенсировать того обстоятельства, что он был в составе армии, ведущей постыдную войну с альбигойцами, и даже, как утверждают, принес церкви победу при Мюре, так как молился за католиков. Нельзя также забывать о том рвении, с каким он преследовал еретиков, о том, что он основал орден доминиканцев, ответственный за развитие инквизиции и приход к власти такого человека, как Торквемада.
Св. Доминик скончался в 1221 г. Иннокентия к этому времени уже не было в живых, и его сменил престарелый Гонорий III. Этот папа не меньше предшественника хотел искоренить ереси, но ему не хватало энергии предшественника. Лишь после избрания Григория IX инквизиция стала прочным институтом. Григорий также был очень пожилым человеком, почему и был избран.
После кончины Гонория в 1227 г. кардиналы собрались ради выборов нового папы и решили сделать это на компромиссной основе. Сначала были избраны трое, а затем из них выбрали одного. Но он отказался от предложенной чести, опасаясь, что сочтут, будто он «сам себя выбрал». Конклав собрался вновь, и в результате был избран граф де Сеньи, который и стал Григорием IX. Ему уже тогда было около восьмидесяти, и все надеялись на скорые новые выборы, но новый папа римский удивил всех, дожив почти до ста лет, а кроме того, приобрел известность благодаря своей деятельности.
Приняв римскую тиару, он пошел по стопам предшественников, продолжая активные преследования еретиков и стремясь также отвоевать Святую землю. Почти сразу новый папа начал подбивать императора Фридриха II начать новый крестовый поход. Однако Фридрих, несмотря на клятву, которую он дал, не спешил начинать это дело. Но новый папа был не чета Гонорию. Григорий дал понять, что, если император сразу не начнет священной войны, он об этом пожалеет. Уже при Иннокентии власть папы настолько укрепилась, что императоры предпочитали не обострять отношений. В сентябре 1227 г. Фридрих выступил в поход, но через несколько дней вернулся под тем предлогом, что один из его товарищей, ландграф Тюрингский, заболел в пути. Папа пришел в ярость и отлучил императора Фридриха от церкви. Эта история показывает фанатизм Григория и его решимость любыми доступными средствами заставить людей служить своему Богу.
Григорий, конечно, сразу занялся преследованием еретиков и был в восторге от работы, выполненной нищенствующими орденами, основанными Домиником и Франциском. Эти двое были друзьями Григория, и еще до своего избрания он любил беседовать с их последователями о богословских вопросах и о том, как стереть ереси с лица земли. Папа Григорий канонизировал Франциска 16 июля 1228 г., а Доминика — 13 июля 1234 г. Он не жалел почестей для обоих орденов.
В 1229 г. папа созвал собор в Тулузе, по решению которого еретики и их пособники подлежали передаче светским властям для наказания. В случаях «упорства в ереси» их должны были публично сжигать на кострах. Апологеты инквизиции утверждали, что если смертной казни заслуживают те, кто изменил государям, то в гораздо большей степени заслуживает ее тот, кто совершил измену Богу. Таким образом, жестокость преподносилась как чувство справедливости, Григория IX не было в Риме около двух лет, и в его отсутствие там появилось немало людей, заявивших о несогласии с церковными догмами. Вернувшись, папа начал чистку своего города. Многие были арестованы и публично сожжены. Те же, кто готов был признать свою вину, подлежали заточению в монастыри.
Чудовище инквизиции, которое некогда пребывало в незрелом состоянии, теперь обрело большую силу.
Всем, кто так или иначе помогал еретикам, угрожало отлучение от церкви. Может показаться удивительным, что люди так боялись этого наказания. Но те, кого отлучили от церкви, не могли найти работы, а в случае болезни или какой-то иной неприятности никто не имел права им помогать, также под страхом отлучения. Эти люди не имели права на человеческое милосердие. Удивительно, как христиане могли принимать законы, противоречащие самому духу христианского учения. Они словно игнорировали слова:
