Роберт Стивенсон - Похищенный, или приключения Дэвида Бэлфура Катриона
- К - прокурору? - воскликнул я. - Значит, это...
- Это дом Генерального прокурора Гранта из Престонгрэнджа, - сказала она. - Сюда то и дело приводят моего отца, а с какой целью, я совсем не знаю, но мне кажется, что для него забрезжила надежда. Они не разрешают мне видеть его, а ему - писать мне; вот мы и ждем здесь, на Кингз-стрит, когда его проведут мимо, и стараемся сунуть ему то немножко нюхательного табаку, то еще что-нибудь. И вот этот злосчастный Нийл, сын Дункана, потерял - мой четырехпенсовик, отложенный на покупку табака, и теперь Джемс Мор уйдет ни с чем, будет думать, что дочь о нем позабыла.
Я вынул из кармана шестипенсовик, дал его Нийлу и велел сбегать за табаком.
- Эта монетка пришла со мной из Бэлкиддера, - сказал я девушке.
- А! - отозвалась она. - Вы друг Грегоров.
- Не стану вас обманывать, - сказал я. - О Грегорах я знаю очень мало, и еще меньше - о Джемсе Море и о его деяниях, но за то время, что я стою на этой улице, я узнал кое-что о вас; и если вы скажете "друг мисс Катрионы", я постараюсь, чтобы вы об этом не пожалели.
- Я и остальные - неразделимы, - сказала Катриона.
- Я постараюсь стать другом и для них.
- Но брать деньги от незнакомого человека! - воскликнула она. - Что вы обо мне подумаете?
- Ничего не подумаю, кроме того, что вы хорошая дочь, - сказал я.
- Я, разумеется, верну вам долг. Где вы остановились?
- По правде говоря, еще нигде, я всего три часа в этом городе, - ответил я. - Но скажите, где живете вы, и я осмелюсь сам явиться за своими, - шестью пенсами.
- Я могу положиться на ваше слово?
- Вам нечего опасаться, что я не сдержу его.
- Иначе Джемс Мор не позволил бы мне взять деньги, - сказала она. - Я живу за деревней Дин, на северном берегу реки, у миссис Драммонд-Огилви из Аллардайса, она мой ближайший друг и будет рада поблагодарить вас.
- Тогда я буду у вас, как только позволят мне дела, - сказал я; и, спохватившись, что совсем забыл об Алане, поспешил проститься с нею.
Но, продолжая свой путь, я невольно подумал, что для столь краткого знакомства мы вели себя слишком непринужденно и что истинно благовоспитанная девушка должна была бы держаться несколько застенчивее. Кажется, от этих далеко не рыцарских мыслей меня отвлек рассыльный.
- Я-то думал, у вас есть голова на плечах, - начал он, презрительно скривив губы. - Эдак вы далеко не уйдете. Коли нет ума, денежки быстро на ветер летят. А вы, как я погляжу, большой любезник! - воскликнул он. - Из молодых да ранний! Ловите потаскушек.
- Как ты смеешь так говорить о молодой леди!.. - начал было я.
- Леди! - фыркнул, тот. - Господи помилуй, какая такая леди? Вон ту вы зовете леди? Таких леди в городе хоть пруд пруди. Леди! Сразу видно, что город вам в новинку!
Я вспыхнул от гнева.
- Эй ты, - крикнул я, - веди меня, куда ведено, и держи свой скверный язык за зубами!
Он повиновался лишь отчасти, он больше не обращался ко мне, зато на редкость неприятным голосом и немилосердно фальшивя затянул песню, звучавшую, как наглый намек:
Красотка наша Мэлли Ли по улице гуляет,
Чепец слетел, ей хоть бы что, лишь глазками стреляет.
А мы налево, мы направо, мы за ней пошли,
Все полюбезничать хотят с красоткой Мэлли Ли!
ГЛАВА II
СТРЯПЧИЙ ИЗ ГОРНОГО КРАЯ
К жилищу мистера Чарлза Стюарта, стряпчего, вела лестница, длиннее которой, наверно, не выкладывал ни один каменщик в мире - в ней было, маршей пятнадцать, не меньше. Наконец, я добрался до двери, и, когда открывший мне - клерк сказал, что хозяин у себя, я, еле переводя дух, отослал рассыльного прочь.
- Убирайся на все четыре стороны, - сказал я, отогал у него мешок с деньгами и вслед за клерком вошел в дверь.
В первой комнате была контора; здесь у стола, заваленного деловыми бумагами, стоял стул клерка. Во второй, смежной, комнате, небольшой человечек с подвижным лицом сосредоточенно читал какой-то документ; он сразу поднял на меня глаза и держал палец на недочитанной строчке, словно намереваясь выставить меня вон и снова продолжить чтение. Мне это не - слишком исправилось, и еще меньше понравилось то, что клерку, по-видимому, было очень удобно подслушивать наш разговор.
- Вы мистер Чарлз Стюарт, стряпчий? - спросил я.
- Он самый, - ответил стряпчий, - а вы, позвольте узнать, кто такой?
- Имя мое вам ничего не скажет, - ответил я, - но я покажу вам памятку от друга, которого вы хорошо знаете. Вы его хорошо знаете, - повторил я, понизив голос, - но, быть может, при нынешних обстоятельствах не так уж стремитесь получать от него, вести. И дела, о которых я должен с вами поговорить, секретного свойства. Одним словом, я хотел бы знать, что нас с вами никто не слышит.
Ничего не ответив, он поднялся, с досадой бросил на стол недочитанную бумагу, отослал клерка с каким-то поручением и запер за ним входную дверь.
- Ну, сэр, - сказал он, возвратясь, - выкладывайте, с чем пришли, и ничего не бойтесь. Но прежде я вам скажу, что уже предчувствую нырнет нести! - воскликнул он. - Заранее знаю, либо вы сами один из Стюартов, либо кто-то из Стюартов вас послал. Это - славное имя, и грешно было бы сыну моего отца относиться к нему неуважительно. Но когда я его слышу, меня кидает в дрожь.
- Мое имя - Бэлфур, - сказал я. - Дэвид Бэлфур из Шоса. А кто меня прислал, об этом вам скажет вот что. - И я показал ему серебряную пуговицу.
- Спрячьте ее в карман, сэр! - закричал он. - Не нужно называть никаких имен. Чертов шалопай, узнаю я эту его пуговицу! Пусть ею дьявол любуется! Где он сейчас, этот головорез?
Я сказал, что мне неизвестно, где Алан, но у него есть надежное (так он, по крайней мере, считал) убежище, где так в ветреной стороне; там он будет скрываться, пока ему не добудут корабль. Я рассказал также, где и как с ним можно встречаться.
- Я так и знал, что рано или поздно меня вздернут на виселицу из-за моих родственничков, - воскликнул стряпчий, - и, как видно, этот день настал! Добыть ему корабль - слыхали? А кто будет платить? Он рехнулся, этот малый?
- Об этом позабочусь я, мистер Стюарт, - сказал я. - В этом мешке немалые деньги, а если не хватит, найдется и еще.
- Мне незачем спрашивать, каковы ваши политические убеждения.
- Спрашивать незачем, - улыбнулся я. - Я виг до мозга костей.
- Погодите, погодите, - сказал мистер Стюарт. - Как это так? Вы виг? Тогда почему же вы явились ко мне с пуговицей Алана? И что это за странная затея, мистер виг? Он осужденный мятежник, убийца, голова которого оценена в двести фунтов, и вы просите меня вмешаться в его дела, а потом объявляете, что вы виг! Что-то не попадались мне такие виги, хотя знавал я их немало!
- Да, он осужденный мятежник, - сказал я, - и это тем прискорбнее, что он мой друг. Могу только пожалеть, что у него не было наставников получше. Алана, на беду его, обвиняют в убийстве, это верно, но обвиняют несправедливо.
- От вас первого это слышу, - сказал Стюарт.
- Скоро услышите не только от меня. Алан Брек невиновен, и Джемс тоже.
- Ну! - отмахнулся он. - Эти двое всегда заодно. Если один чист, значит, и другой не может быть замаран.
Я вкратце рассказал ему о том, как я познакомился с Аланом, как случайно оказался свидетелем эпинского убийства, о том, что приключилось с нами в вересковых пустошах во время бегства, и о том, как я стал владельцем поместья.
- Итак, сэр, - продолжал я, - зная все эти события, вы поймете, каким образом я стал причастен к делим ваших родичей и друзей. Хотелось бы только, ради нашего общего блага, чтобы эти дела были не столь запутанными и кровавыми. И теперь, как вы понимаете, у меня есть некоторые поручения, с которыми неудобно обращаться к первому попавшемуся адвокату. Мне ничего не остается, как спросить вас, согласны ли вы вести эти дела.
- Не скажу, чтобы я горел таким желанием, но раз вы пришли с пуговицей Алана, мне, пожалуй, выбирать не приходится. Каковы же ваши поручения?
- Прежде всего тайком вывезти Алана из этой страны, - сказал я. - Но этого, наверное, я мог бы и не повторять.
- Да уж вряд ли я могу это забыть.
- Затем, я должен немного денег Клуни. Мне едва ли удастся найти оказию, но для вас это, вероятно, не составит труда. Всего долгу два фунта пять шиллингов и три четверти пенса в английской валюте.
Он записал это.
- В Ардгуре есть некий мистер Хендерленд, проповедник и миссионер, которому мне хотелось бы послать нюхательного табаку; и так как вы, я полагаю, сообщаетесь со своими друзьями в Эпине (это ведь рядом!), то, без сомнения, это дело вам будет так же нетрудно исполнить, как и первое.
- Сколько нужно табаку? - спросил он.
- Пожалуй, два фунта.
- Два, - повторил он.
- Затем, там, в Лаймкилнсе, есть девушка, Элисон Хэсти, - сказал я. Та самая, что помогла нам с Аланом переправиться через Форт. Мне думается, если бы я мог подарить ей хорошее воскресное платье, сообразное ее положению, то это облегчило бы мою совесть, так как, честно говоря, оба мы обязаны ей жизнью.
- Я рад убедиться, что вы экономны, мистер Бэлфур, - сказал стряпчий, записывая.
