Николай Валентинов - Наследники Ленина
2). Политика НЭПа, вопреки тому, что об этом писалось и писал сам Ленин, была принята при громадном сопротив
лении всей партии. Со слов Свидерского я сообщил, что Ленин грозил оставить пост председателя Совнаркома и перестать быть членом Политбюро, если партия не примет НЭПа. Этот факт, указывающий на силу внедрения в партии идей военного коммунизма, имеет громадное значение для понимания дальнейших событий, появления троцкистско-пятаковской оппозиции, а потом на базе ее идей -- сталинизма.
3). Со слов Владимирова я сообщил, что еще весною 1922 г., после первого и легкого удара паралича Ленина, Сталин решил, что все-таки "Ленину капут", окончательно он поправиться не может, и, в зависимости от этого, установил свое отношение к Ленину. Отсюда полное объяснение и его грубого обращения с Крупской, и его выжидание смерти Ленина, чтобы еще больше усилить свою позицию генерального секретаря партии. Ленин узнал об этом, и это нашло свое отражение как в "завещании" Ленина, так и в его нежелании больше видеть Сталина.
4). Опираясь на показания многих коммунистов я сообщил, что статья Радека с апологией Троцкого, помещенная 14 марта 1923 г. в "Правде", произвела огромное впечатление и была понята в партии как указание, что на место пораженного третьим ударом паралича Ленина вступает Троцкий. Это вызвало бешеную реакцию всех остальных членов Политбюро и травлю Троцкого подпольными прокламациями, за много месяцев до того, как Троцкий выступил с оппозиционной программой в конце 1923 г. (его статьи в "Правде" о новом курсе). Подпольные прокламации против Троцкого, по дошедшим до меня слухам, составлял Товстуха, личный секретарь Сталина.
5). Вызывая изумление врачей, Ленин стал поправляться после третьего удара и, несмотря на протесты Крупской, 19 октября 1923 г. поехал из Горок в Москву, посетил сельскохозяйственную выставку и свой кабинет в Кремле. Секретарь Ленина Фотиева указала на это в "Историческом вестнике" в 1945 г., в No 4, но не промолвила ни слова, хотя, конечно, о том знала, что Ленин обнаружил исчезновение из его кабинета во время его болезни и пребывания в Горках каких-то важных документов. Из моих сообщений, слов сест
ры Ленина и поведения Крупской видно, что эти документы были выкрадены Сталиным или кем-то по его поручению.
6). Я рассказал как, при протестах Троцкого, Бухарина, Каменева возникла идея сохранения "мощей" Ленина в Мавзолее. В согласии с идеями православной церкви, но при полном расхождении с духом марксизма, предложение о сохранении в виде мощей тела усопшего Ленина было выдвинуто Сталиным, бывшим учеником православной семинарии в Тифлисе. Эта любопытная история бросает особый свет на многое позднее происшедшее и на дух Сталина, в частности на его самообожествление.
7). Дзержинский в ВСНХ имеет мало общего с тем представлением о нем, которое в печати и публике создано его управлением ВЧК-ГПУ. Дзержинский оказался очень правым коммунистом, упорным проводником НЭПа с крайне внимательным отношением к частной торговле и самым ревностным защитником беспартийных специалистов, и особенно бывших меньшевиков. При Дзержинском, по словам Ю. Ларина, в ВСНХ господствовало "засилье меньшевиков". В ответ на это Дзержинский указывал, что бывшие меньшевики -- "замечательные, превосходные работники" и он желал бы, чтобы и в других наркоматах было бы такое же засилье. Все, что я сообщил о Дзержинском, в печати никогда не появлялось. С вступлением в ВСНХ вместо Дзержинского тупого Куйбышева --креатуры Сталина -- началось грубое ущемление в ВСНХ бывших меньшевиков, установки того отношения к ним, которое в 1931 г. подытожил меньшевистский процесс.
Так же как Дзержинский, его заместитель в ВСНХ Владимиров, которого, кстати сказать, ненавидел Сталин, был очень правым коммунистом и характерной политической персоной на горизонте 1925 года -- периода самого расширенного НЭПа. Вследствие совершенно особых отношений с Владимировым я узнал от него многие крайне важные факты, в том числе о "напутствии", которое дал ему Ленин накануне второго удара паралича. Это напутствие свидетельствует, что Ленин, хотя он об этом не возглашал в своих публичных собраниях, тогда уже не верил в возможность близкого осуществления социализма в России.
9). Рассказывая об образовании "Освока" (особого совещания по воспроизводству основного капитала промышленности), я опровергаю общепринятую легенду, что практика планирования хозяйства есть дело большевистского творчества. Это абсолютно неверно. По признанию Ленина и Троцкого (но в печати о том ни слова), отцом советского планирования является антикоммунист проф. Гриневецкий, а первые проекты планирования созданы беспартийными экономистами (меньшевиками), инженерами, техниками, статистиками. Нужно, чтобы историки русской революции об этом знали, а не повторяли не соответствующие истине коммунистические уверения.
10). История идей оппозиции обычно составляется на основании данных, имеющихся в советской печати, и, сверх того, по мемуарам Троцкого, так как никаких других мемуаров больше нет. Этого совершенно недостаточно. К тому же Троцкий, защищая и прославляя самого себя, в своих мемуарах дает многому совершенно искаженное представление. Для понимания самой сути идей оппозиции необходимо знать то, что не публично и не в печати, а в интимных беседах мне довелось слышать от такого виднейшего лидера оппозиции, как Пятаков. В моих записках об этом я и сообщил.
11). В главе о Троцком я сообщил о его тайном свидании со Сталиным весною 1925 г., о котором и тот, и другой предпочли упорно молчать. Между ними в это время произошла сделка, в результате которой Троцкий, обольщенный обещаниями Сталина, написал письмо в редакцию "Большевика" (1925 г., No 16), в котором, опровергая самого себя, дал понять Политбюро, что отказывается от своих оппозиционных идей. Но Сталин, получив, что ему требовалось от Троцкого, его обманул и своих обещаний не выполнил. Поняв, что обманут, Троцкий снова кинулся в самую озлобленную оппозицию. Тот, кто не знает этого и подобных ему других фактов -- а их в печати нет -- подлинную историю оппозиции составить не может.
Приложение 6
Из письма Н. Седовой-Троцкой
в редакцию "Социалистического Вестника"
от 18 мая 1959 г.
В No 2-3 "Социалистического вестника" за 1959 г. помещена статья Н. Валентинова под заглавием "Дополнение к "Дневнику" Л. Троцкого". [...] 1). Валентинов говорит, что в 1925 г. "Троцкий, ссылаясь на необходимость лечить свою болезнь переменой климата, уехал из Москвы на Кавказ. И вот, [...] в один из приездов Троцкого с Кавказа, Сталин с ним встретился". Совершенно неправильно, будто лишь "ссылаясь на необходимость лечиться". Вскоре после гражданской войны он заболел колитом и перемежающейся лихорадкой, которые периодически давали себя чувствовать очень остро, сильно мешая его работоспособности. Его главный врач, профессор Краус (Берлин), советовал соблюдать в этих случаях полный покой. Поездка Л. Д. на Кавказ в 1925 г. была предпринята с целью освободиться от этого невыносимого болезненного состояния. 2). Никаких частных встреч со Сталиным в этот период, разумеется, не было, да и быть не могло. Это я заявляю с полной категоричностью. [... ] 3). Г. Валентинов пишет, что Сталин добивался переименования Царицына в Сталинград, но опасался, как бы Троцкий "не повредил каким-либо неприятным напоминанием или возражением". Поэтому Сталину нужно было "чем-то Троцкого подкупить", и Сталин обещал перевести Троцкого "на большой пост", а именно на председательство в ВСНХ. А потом, говорит Валентинов, Сталин обманул его. [... ] Как единомышленники Л. Д., так и он сам были и оставались
открытыми противниками переименования Царицына в Сталинград. Никакая перемена в их позиции никогда не имела места. [... ] Не было, конечно, "подкупа" со стороны Сталина; не было вообще соглашения с ним. [... ] 5). Валентинов возвращается к известному эпизоду с книгой Макса Истмана. [...] После выхода этой книги в свет Троцкий заявил в "Большевике", что Ленин не оставлял никакого завещания. Конечно, сообщая о завещании Истману, Л. Д. действовал вопреки интересам Сталина и его группы, т. е. вразрез с официальным курсом партии. Он добился, однако, того, что Завещание стало известно в Америке и Европе. Тогда высшие партийные органы потребовали от Л. Д. опровержения. Положение создалось очень тяжелое, но Л. Д. не мог уклониться. [... ]
Приложение 7
Из письма Валентинова Р. Абрамовичу от 15 июня 1958 г.
Очень прошу к посланному Вам очерку "Социализм в одной стране" сделать следующее важное дополнение. Я его сделал, но, отправляя очерк, позабыл подклеить к стр. 18-й. Я на этой странице привожу заявление Сталина о невозможности построения социализма в одной стране. О том, что оно восстановлено мною совершенно правильно, свидетельствует тот факт, что в таком же виде на него на XIV съезде ссылался Зиновьев, который заявил, что "подписывается под каждой строчкой" прежнего заявления Сталина о невозможности построения социализма в одной стране. Примечание к стр. 18 можно сделать в следующем виде:
