Михаил Зефиров - Лаптежник против «черной смерти». Обзор развития и действий немецкой и советской штурмовой авиации в ходе Второй мировой войны
Тем временем 6 июля подчиненные майора Гетьмана участвовали в атаках немецких колонн в секторе Рогачев – Орша. При этом полк потерял в районе Орши еще два Ил-2 вместе с пилотами. Они стали жертвами лейтенанта Хейнца Бэра (Heinz Bдr) из 12-й эскадрильи JG51.[89]
4-й ШАП продолжал выполнять боевые вылеты, неся в каждом из них тяжелые потери. В результате к концу июля 1941 г. в нем от первоначальных 65 Ил-2 остались только десять самолетов, а число летчиков сократилось до девятнадцати человек. Среди погибших был и упоминавшийся выше командир 4-й эскадрильи капитан Лесников, который 20 июля не вернулся из вылета.
Среди прочих 26 июля к сокращению численности полка «приложил руку» еще один будущий известный ас Люфтваффе – командир 4-й эскадрильи JG52 обер-лейтенант Йоханнес Штейнхоф (Johannes Steinhoff),[90] сбивший в тот день в районе Смоленска один «цементбомбер» из 4-го ШАП, который пилотировал 22-летний Александр Рязанов.
Фактически к этому времени полк уже практически перестал существовать как полноценная боевая единица. Несмотря на прибывавшее пополнение, численность его самолетов и пилотов продолжала неуклонно снижаться. К концу августа 4-й ШАП выполнил 427 боевых вылетов, но при этом в нем остались всего два пригодных для полетов Ил-2. В итоге эту пару штурмовиков передали в 215-й ШАП, а остатки полка отправили в Воронеж в 1-ю запасную авиабригаду на переформирование.
4 октября 1941 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении майору Гетьману звания Героя Советского Союза. При этом у него были все шансы стать первым по счету летчиком-штурмовиком, удостоенным в ходе Великой Отечественной войны этого звания. Он командовал 4-м ШАП, который первым из авиаполков, оснащенных Ил-2, начал выполнять боевые вылеты. Эффективность действий его подчиненных, как следовало из официальных сводок, была высокой. И в тот же день – 4 октября – и сам полк был награжден орденом Ленина.
Однако Гетьману так и не суждено было стать первым Героем среди штурмовиков. Его «опередил» коллега по должности – командир 237-го ШАП майор Андрей Александрович Ложечников.
Биография последнего была во многом схожей с биографией Гетьмана. Он родился 13 декабря 1907 г. в городе Брянске в семье рабочего. Окончив семилетку, он с 1923 г. жил и работал в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург).
В 1926 г. Ложечников был призван в Красную Армию и уже в следующем году окончил Ленинградскую военную теоретическую школу пилотов. Затем он прошел обучение в военной авиашколе, а в 1935 г. окончил КУОС при Военно-воздушной академии. Как и Гетьман, он участвовал в советско-финляндской войне. В 1940 г. Ложечников вступил в компартию, что было необходимым условием для успешного продолжения его военной карьеры.
В июле 1941 г. 237-й ШАП майора Ложечникова был оснащен Ил-2. В середине августа он прибыл на только что образованный Брянский фронт и вошел в состав 60-й САД 31-летнего генерал-майора В. И. Клевцова.[91] Перевооружение полка велось стахановскими методами, и пилотам, не успевшим по-настоящему освоить новый самолет, приходилось это делать «на лету» – в ходе боев. Неудивительно, что численность 237-го ШАП, как и остальных штурмовых авиаполков, успевших пробыть на фронте хотя бы пару недель, быстро сократилась. По состоянию на 30 августа в нем осталось только девять Ил-2, пригодных для боевых вылетов.
30 и 31 августа полк вместе с 66-м, 217-м, 218-м и 245-м ШАП участвовал в воздушной операции, проводившейся командованием ВВС Красной Армии с целью разгрома частей 2-й танковой группы Гудериана, находившихся в районе Почеп – Стародуб – Новгород-Северский – Шостка. На рассвете 30 августа три звена Ил-2 нанесли удары по немецким колоннам около города Почеп. Штурмовики выполняли атаки поодиночке, друг за другом. Согласно данным штаба ВВС Брянского фронта, пилоты полка уничтожили и повредили на шоссе Крупец – Липовка до 20 автомашин с грузами и пехотой, на дороге Луговец – Мглин уничтожили до 45 автомашин, на дороге Разрытое – Мглин подожгли до 20 автомашин, а на дороге Рославль – Липовка повредили три танка.
В ходе этих атак 237-й ШАП лишился четырех Ил-2 – почти половины остававшихся в нем исправных самолетов. Все они стали жертвами 20-мм зенитных батарей, прикрывавших мотоколонны. Катастрофическим стал вылет для звена старшего лейтенанта Азаренко. Немецкие зенитчики сбили и самого ведущего, и обоих его ведомых – младших лейтенантов Извекова и Майкова. Обратно на аэродром не вернулся и штурмовик старшины Денисенко.
За два последних дня августа пять штурмовых полков, в которых насчитывались в общей сложности 44 Ил-2, совершили 130 самолетовылетов. Потеряв при этом 18 «горбатых», они, по официальным данным, уничтожили и повредили 90 танков, 20 бронемашин, 670 автомашин и взорвали склад боеприпасов. Однако эти цифры были далекими от реальных результатов.
Здесь надо учитывать уже сложившуюся в Советском Союзе практику приписок везде и во всем, начиная от липовых рекордов стахановцев и кончая результатами переписи населения. Кроме того, в жестоких реалиях войны для любого командира доклад не то что о неудачном, а просто о малорезультативном боевом вылете означал обвинение в трусости с последствиями.
Соответствующим образом обработанные в штабах донесения попадали также и в сводки Совинформбюро,[92] регулярно передававшиеся по радио, так сказать, для поднятия морального духа населения в тылу. Вот что говорилось в вечернем сообщении 31 августа о действиях 237-го ШАП: «Советские летчики самоотверженно и бесстрашно дерутся с немецкими фашистами. Девятка штурмовиков майора Ложечникова заметила немецкий транспортный самолет. Вражеский летчик пытался уйти от советских самолетов, но майор Ложечников догнал фашиста и расстрелял его над аэродромом при посадке. Во время погони за врагом майор заметил около аэродрома тщательно замаскированные машины. Советские штурмовики тотчас атаковали противника и уничтожили 18 фашистских самолетов. Звено старшего лейтенанта Кузнецова обстреляло стоянку 200 немецких автомашин. Сожжено и повреждено несколько десятков машин. Звено младшего лейтенанта Симонова атаковало две немецкие автоколонны и уничтожило более 30 машин с солдатами».
Однако действия Ил-2, несмотря на бодрые отчеты о результативности их атак, никак не сказались на темпах продвижения танковых и моторизованных частей Гудериана. Переправившись на восточный берег реки Десна, они 1 сентября вышли в сектор Новгород-Северский – Собычь – Шостка – Воронеж.
На следующий день, в соответствии с полученным ранее указанием Ставки, в наступление перешла 50-я армия Брянского фронта. Ей была поставлена задача разгромить в районе Рославля немецкую 4-ю полевую армию, которая, прикрывая тылы группы Гудериана, временно перешла в оборону. В рамках воздушной поддержки этого наступления оставшиеся Ил-2 должны были нанести удары по аэродромам Сещинская, Дубровка и Олсуфьево, расположенным северо-западнее Брянска.
2 сентября майор Ложечников в паре с летчиком Дмитриевым совершил разведывательный полет к Сеще. Погода была не самой благоприятной, темные тучи висели над самой землей. Тем не менее, пройдя на бреющем над летным полем, летчики успели насчитать несколько десятков немецких бомбардировщиков и транспортных самолетов.
О дальнейшем бывший командующий ВВС Брянского фронта Федор Полынин затем в своих мемуарах писал так: «Сообщение об этом поступило к нам в штаб. Время терять нельзя. Отдается распоряжение: послать туда двенадцать Ил-2. Ведущий – майор Ложечников. Штурмовики, едва не касаясь верхушек деревьев, внезапно появились над стоянками вражеских самолетов и, сделав несколько заходов, бомбами и пушечным огнем вывели из строя до трех десятков машин.
В тот день майор Ложечников во главе группы три раза ходил на облюбованный им объект. А назавтра дятьковские партизаны сообщили: на аэродроме Сеща выведено из строя до 60 самолетов противника».
И опять, как следует из слов Полынина, не имелось никаких объективных подтверждений результатов атак. Кстати, получается, что за три вылета штурмовики, ведомые Ложечниковым, вывели из строя две авиагруппы Люфтваффе в полном составе. Такие большие потери за один день и только на одном аэродроме, безусловно, не могли бы не остаться незамеченными противником. Однако в немецких источниках нет никаких упоминаний об этом. Так же неясно, какие двенадцать Ил-2 возглавлял Ложечников. Ведь к этому дню в 237-м ШАП оставались в пригодном для полетов состоянии не более пяти машин. Вероятно, группа для удара по аэродрому была собрана как минимум из двух полков.
Ссылка на «дятьковских партизан», как на источник сведений, вызывает еще больше вопросов. Город Дятьково находится в 70 км юго-восточнее железнодорожной станции Сещинская, около которой и располагался атакованный аэродром. Непонятно, как партизаны, действовавшие около него, смогли менее чем за одни сутки добраться до Сещинской, проникнуть на крупную и хорошо охранявшуюся авиабазу Люфтваффе, посчитать число выведенных из строя самолетов, затем вернуться обратно на свою базу около Дятьково и передать эту информацию, причем чуть ли не напрямую в штаб ВВС Брянского фронта, который, по определению, должен был мало чего общего иметь с ними?
