Герберт Хьюит - Рожденный с мечом в руке. Военные походы Эдуарда Плантагенета. 1355—1357
Однако эту службу полагалось не оставлять без награды, поскольку «королю, который правит своим королевством, следует давать вознаграждение людям, которые смиренно служат ему, иноземцам, всем людям, чтобы почтить их дарами. Вознаграждение делает его любимым, вознаграждение делает его человеком». (Приблизительный перевод этой стихотворной цитаты со староанглийского, написанной аллитерационным стихом – старинным размером, где каркасом строки служит повторение одного и того же звука в словах. – Пер.)
Приключения и награды были неразлучной парой, а если была еще и перспектива получить выкупы, то личная выгода и польза для страны совпадали – или казалось, что совпадали, поскольку выкупы приносили деньги в страну.
Добыча, собранная во время походов, была доставлена в Бордо, и нет сомнения, что там она была истрачена и утеряна так же легко и быстро, как была добыта. Но пленные оставались в руках своих победителей или же были отпущены, но дали торжественную клятву вернуться. Они должны были обогатить победителей. Некоторые уплатили выкуп за себя во Франции, другие – именно те, кто был особенно богат, – были увезены в Англию, где их держали в плену много месяцев, а иногда и лет.
Обстоятельства, при которых их брали в плен, станут яснее после нескольких слов о захвате пленных в то время.
Тогдашняя точка зрения на право того, кто захватил противника в плен, сформулирована у Фруассара так: «В тот день, если кто-либо захватывал пленного, тот принадлежал только ему, и он мог отпустить пленного или взять с него выкуп, как пожелает». У Фруассара есть также два небольших драматичных эпизода захвата в плен раненых англичан, где решающие слова звучат так:
1. «Вы будете моим пленником... и я позабочусь, чтобы вас вылечили от вашей раны».
«Я рад быть вашим пленником, поскольку вы захватили меня по закону».
Затем он поклялся быть его пленником, если будет освобожден силой и если нет.
2. «Сдавайся, если будешь освобожден силой или нет, иначе я убью тебя.
Англичанин сдался и ушел с ним[74].
Право того, кто взял противника в плен, и обязанность пленного уплатить согласованную сумму денег, чтобы его отпустили на свободу, были признаны везде; но эти двое не обязательно договаривались о выкупе именно друг с другом, особенно в случае, когда боец низкого происхождения захватывал в плен знатного воина (возможно, благодаря тому, что тот был ранен или же обессилел от усталости). Пленный мог быть передан за вознаграждение кому-то, занимавшему более высокое положение. Таким образом, попавшие в плен французские дворяне вскоре стали собственностью английских аристократов или рыцарей.
Пленный мог сдаться вполне добровольно, почти выбирая себе хозяина, или сдаться только под угрозой смерти. Он мог быть захвачен одним человеком или несколькими людьми, которые считали, что имеют законное право на равные доли его выкупа. Позже он мог быть приобретен одним человеком или несколькими людьми. Каждый из совладельцев мог продать свою долю выкупа.
Согласно договору о перемирии, который был заключен в Бордо, пленные, если не было достаточных оснований для того, чтобы не держать их в плену, должны были отправиться в Англию со своими хозяевами. Поэтому многие из них были увезены туда. И правила рыцарства, и здравый смысл заставляли хозяина заботиться, чтобы пленный был здоров; в Англии пленного могли даже приглашать на рыцарские состязания и праздники. Но при определении суммы, которую он был должен уплатить за свою свободу, стороны могли торговаться долго и упорно.
После того как они приходили к соглашению, составлялся документ, в котором фиксировалась сумма выкупа, валюта, в которой он должен быть уплачен, и (поскольку и французские, и английские денежные единицы часто претерпевали изменения) обменный курс или монеты, в которых нужно было платить. Можно было также договориться о том, чтобы уплачивать выкуп по частям в заранее определенные сроки.
Но французский дворянин, находясь в Англии, не мог гарантировать доставку в Англию большой суммы денег; сначала он должен был увидеть, в каком состоянии находятся его поместья во Франции. Иногда ему приходилось заложить свое имущество, продать одно из поместий или занять деньги у банкира-итальянца. Поэтому либо он должен был получить разрешение на поездку во Францию и сам совершить необходимые сделки, либо его поверенный должен был приехать из Франции, посовещаться с ним и получить разрешение действовать от его имени. В связи с этим во второй половине 1357 года и в 1358 году движение между Англией и Францией в обе стороны было очень оживленным.
После того как пленный полностью уплачивал запрошенную сумму, его отпускали на свободу – если для этого не было политических препятствий. Но если он был из правящей семьи, его плен мог продолжаться очень долго. К 1357 году, когда начались переговоры по поводу знатнейших французских пленников, король Шотландии Давид провел в плену в Англии одиннадцать лет, а Шарль де Блуа десять.
Вернемся теперь к королю Эдуарду и его пленнику-королю. Первая часть выкупа короля Иоанна II, 400 000 крон, была, как мы уже знаем, выплачена в октябре 1360 года. Согласно договору, выкуп следовало уплатить во французских золотых кронах, две кроны были равны по стоимости одному английскому ноблю, а нобль равнялся шести шиллингам и восьми пенсам. Предполагалось, что огромное количество монет, которое постепенно поступит к получателю, будет храниться, употребляться на чеканку новых денег или расходоваться согласно сложившимся обстоятельствам и решению короля. Следующие выкупные платежи были получены в 1361 – 1363 годах. Монеты, из которых они состояли, были отчеканены в разное время и из металла разной чистоты. До сих пор сохранились подробные описи некоторых из этих сумм, где указано содержимое каждой сумки с деньгами и их стоимость в английской валюте того времени[75].
Французам было очень трудно собирать деньги, необходимые для регулярной уплаты частей выкупа. Поэтому Иоанн II, как хороший рыцарь, решил вернуться в Англию. В январе 1364 года он вернулся, а 8 апреля того же года умер в Англии. Однако платежи продолжались в течение еще нескольких лет после его смерти. Исследователи вычисляли общую сумму денег, полученных в Англии, но чтобы назвать точную цифру, нужны расчеты, слишком длинные и слишком сложные для этой книги.
Король Эдуард III предъявил свои права лишь на короля Франции. Об остальных пленных, которые могли быть захвачены, в его договоре с принцем было сказано: «Принц будет распоряжаться ими по своей воле». Поэтому принц мог сам решать, какую долю выкупов, полученных его подчиненными, он будет, и будет ли вообще, требовать для себя. Такое требование уменьшало права того, кто захватил пленного, но и до, и после экспедиции принца король обычно требовал себе часть каждого выкупа – обычно треть[76]. Размер королевской доли мог быть установлен обычаем или, говоря языком более поздних времен, «состоянием рынка», поскольку перспектива получить выкуп влияла на вербовку солдат. Война в Шотландии была менее прибыльной, чем во Франции.
К несчастью, сохранилось очень мало свидетельств о том, какую долю выкупов требовал себе принц во время кампаний 1355 и 1356 годов. В двух договорах, скрепленных печатью, от 1347 года между принцем и двумя его рыцарями есть статья: «Если он захватит пленного, то получит половину выкупа». И в единственных ясных упоминаниях о доле принца в выкупах во время экспедиции 1355 – 1357 годов, которые мне известны – их два, – названа эта же цифра. В одном случае (в приказе, который последовал за обвинением кого-то из участников экспедиции в том, что он скрыл, что захватил пленного) постановлено, что «принц должен получать половину каждого выкупа, полученного людьми, которые следуют за ним». Во втором рыцарю напоминают, что половина денег, которые он получил за пленного, принадлежит принцу. Эти два текста достаточно ясны и не оставляют сомнений в том, что принц при любой возможности настаивал на осуществлении своего права. Однако я не нашел свидетельств того, что подчиненные принца действительно, как правило, платили ему половину выкупа.
Но были и случаи, когда вопрос о выделении доли выкупа не вставал, – тогда, когда принц сам покупал пленных. Цены, которые он давал за них, сильно зависели от того, насколько богат был пленник, и это естественно. Но эти цены не равнялись определенной доле от ожидаемого выкупа, поскольку, во-первых, в документах употребляется только слово «купил» (без каких-либо уточнений) и, во-вторых, пленный мог быть перепродан (обычно королю), о чем упоминается тоже без каких-либо указаний на размер будущего выкупа.
Однако записи, относящиеся ко времени самих событий, явно делятся на две категории. С одной стороны, принц покупает пленных для себя и затем продает как перекупщик. Так он приобрел Филиппа, сына короля Иоанна II, графа де Сансера и сеньора де Краона (Крана) и продал их всех вместе королю. С другой стороны, он выступает в качестве торгового агента – покупает пленных от имени короля. Есть свидетельства о том, что в этой второй роли он уплатил деньги продавцам за некоторых пленных, которых купил «для королевского пользования». Вероятно, когда начались сделки, этого разграничения функций принца еще не было, оно появилось позже из-за состояния его финансов. Напомним: у него были денежные затруднения, когда он покидал Англию в 1355 году. Было ли достаточно тех средств, которыми он мог пользоваться в Гаскони, для уплаты жалованья его войскам, оплаты его собственных прихотей и, помимо этого, еще и для покупки виднейших пленников и даже для платы гасконцам за согласие на отправку короля Иоанна II в Англию, – этот вопрос находится за пределами той темы, которую мы рассматриваем. Очевидно, что принц пытался купить большинство тех пленных, которых англо-гасконская армия привела в Бордо. Для этого он должен был уплатить большие суммы денег в строго определенные сроки, из-за чего потерял возможность выполнить некоторые свои обязательства. В результате король взял эти обязательства на себя, выплатил неуплаченные остатки согласованных сумм напрямую продавцам (но по частям), и в этих случаях сказано, что принц купил пленных для короля.
