Валерий Шамбаров - Россия. Полная история для семейного чтения
Россия, в отличие от Дании или Польши, оказалась несломленной. Новые части теперь готовила получше. Царь обратил внимание и на старые полки, стоявшие по южным границам, их стали перебрасывать в Прибалтику. Ну а планы дальнейших боевых действий Петр продумал весьма грамотно. Пока Карл с основными силами одерживал победы по разным странам, он взялся пробивать тот самый выход к Балтике, ради которого вступил в войну. Первый поход на Неву в 1702 г. царь начал с берегов Белого моря, и начал совершенно необычно для «просвещенного» XVIII в., с паломничества в полюбившийся ему Соловецкий монастырь, снова получил напутствие у старца Иова, гвардейские полки построили церковь на Заячьем острове.
Не напрасно молились. Штурмом взяли Нотебург, древний русский Орешек — Петр переименовал его в Шлиссельбург. И здесь наши войска опять получили благословение Свыше! Часовой в Шлисельбурге заметил ночью загадочное свечение из стены. Ее взломали и нашли древний чудотворный список Казанской иконы Божьей Матери. В 1611 г. защитники Орешка, погибая в осаде, замуровали его — теперь он явился. Вскоре удалось овладеть всем течением Невы. В устье царь заложил Петербург. Началось строительство кораблей для Балтики. А города у щведов продолжали отбирать один за другим. Копорье, Ямбург, Дерпт, Нарву. Между прочим, «вторую Нарву», победоносную для русских, за границей будто не заметили. Продолжали вспоминать о «позоре Нарвы».
Но и Карл лишь отмахивался от донесений о победах Петра. Заявлял, что судьба войны будет решаться не в Прибалтике, а в Москве. Его могущество достигло в это время наивысшей точки. Он запросто распоряжался судьбами государств, командовал европейскими монархами. Союзник Август изменил — чтобы ему сохранили хотя бы саксонский престол. Даже согласился выдать посла России при своем дворе Паткуля, русских солдат, находившихся в составе его армии. Выплатил шведам колоссальную сумму 5300000 рейхсталеров, предоставил снаряжение и снабжение на 35 млн. С Австрией шведы вообще не воевали, но цыкнули на нее, и император безоговорочно согласился с их требованиями, уравнял в своей державе протестантов в правах с католиками.
В 1708 г. Карл выступил на Россию. Планов своих не скрывал. Взять Москву, посадить там марионеточного царька, кого-нибудь из поляков или царевича Алексея. Себе забрать Псков, Новгород, Кольский полуостров, Польше отдать Украину и Смоленщину, а остальную Россию расчленить на удельные княжества. Шведы рвались к решающему сражению. Но Петр, наоборот, избегал его, отступал. Не из-за трусости, как обвиняли его враги. Просто царь не желал рисковать, ставить судьбу Отечества на одну карту. Он решил действовать наверняка. При отходе наши войска изматывали противника арьергардными боями, мелкими наскоками. Вывозили или уничтожали запасы провианта, фуража.
Дойдя до Днепра и вступив в Могилев, шведская армия стала голодать. А Карл разгадал тактику царя. Пояснял своим генералам: если идти дальше в глубь России, царь попросту выморит их голодом. Но очень удачно подвернулся изменник Мазепа! Он уже давно навел связи с польским королем и самим Карлом. Подписал договоры о переходе в их подданство, за это ему выделяли огромные владения на Украине и в Белоруссии. Теперь он зазывал оккупантов на Украину, обещал заготовить нужные запасы, выставить 40-тысячное войско. Шведы с удобствами перезимуют, а в следующем году, опираясь на такую богатую базу, вместе с поляками и украинцами двинутся на Москву с юга.
Карл повернул к Мазепе. Хотя и этим замыслам не суждено было исполниться. Украина предателя не поддержала. Казаки и крестьяне остались верны России. Прятали от врагов продовольствие. Города запирали ворота и садились в осады. Когда Мазепа открыто объявил своему войску, что поворачивает оружие против царя, оно разбежалось. Вместо 40 тыс. казаков гетман привел к Карлу лишь 2 тыс. своей личной гвардии. А резиденцию Мазепы, Батурин, где были собраны колоссальные запасы для шведов, прямо перед носом неприятелей сумел перехватить Меншиков с корпусом конницы, склады были сожжены.
Карлу и его армии пришлось зимовать в мелких городках, кочевать, перебираясь с места на место, мерзнуть в полях. Их продолжали трепать в боях. Они несли потери при штурмах городов и местечек, от морозов, болезней. Падали лошади, расходовался порох. Огромный обоз с продовольствием и боеприпасами вел из Прибалтики генерал Левенгаупт, но Петр лично возглавил «летучий корпус», выследил неприятельские колонны и разгромил под Лесной. А Мазепе лозунгами борьбы за «свободу» удалось соблазнить только буйных запорожцев. Заведомо лживыми лозунгами. Ведь сам он уже числил себя в подданстве Польши. Письма об этом были перехвачены, царь распространил их по Украине — они стали лучшей агитацией против гетмана.
Весной 1709 г. Карл осадил Полтаву — ошибочно полагая, что в городе он найдет большие запасы пороха, фуража, еды. Гарнизон вместе с жителями отчаянно сопротивлялся, отразил несколько штурмов. Но теперь и царь решил не уклоняться от решающей схватки. Русские войска тоже стали выдвигаться к Полтаве. Численность обеих армий оказалась примерно равной, 47–48 тыс. штыков и сабель. Но шведских солдат и офицеров оставалось в строю 30–32 тыс., причем часть из них была ранеными и искалеченными, кадровых бойцов в полках разбавили слугами, поставленными под ружье. Остальные войска были разносортными добавками: 3 тыс. мазепинцев, 8 тыс. запорожцев, 8 хоругвей вспомогательной кавалерии из волохов, поляки. Королевская армия представлялась внушительной. Но по качеству она была уже «не та». А у Петра были боевые полки, обкатанные и обстрелянные. Отлично обученные и вооруженные. По артиллерии превосходство было подавляющим — 102 орудия против 39 вражеских.
Тем не менее Карл вел себя самоуверенно и задиристо. Самолично искал подвигов, гонялся за казаками, в результате был ранен в ногу. Петр, в отличие от него, действовал планомерно, расчетливо. Отвлекая внимание шведов кавалерийскими атаками, русская армия встала возле деревни Яковцы. Место царь выбрал удобное. Подступы прикрывали леса и болота. Если шведы вздумают нанести удар, для этого оставался только один подходящий участок. А неприятельская армия, обложившая крепость, сама оказалась в положении осажденной.
Для защиты русского лагеря строился укрепленный ретраншемент. А единственное направление, по которому противник мог атаковать, царь распорядился дополнительно перекрыть. На промежутке открытого поля между лесами и болотами возводилась линия из 6 редутов. Для каждого из них назначались рота солдат и несколько пушек. Но еще 4 таких же редута Петр приказал строить перпендикулярно к основной линии. Самым опасным был массированный удар шведов в штыки и палаши. Но сейчас им требовалось проходить между редутами, под огнем. А поперечная цепочка из четырех редутов разрезала строй надвое.
Царь не спешил. Надеялся, что горячая натура Карла не выдержит, и он атакует первым. Петр оказался прав. В ночь на 26 июня к шведам перебежал немец, гвардейский унтер-офицер. Рассказал королю, что к 29-му в русском стане ожидают значительных подкреплений. Рассказал о прибытии полка из плохо подготовленных новобранцев. Но и в штабе Петра, узнав об измене, быстро вычислили, какими сведениями располагал перебежчик. Прикинули, что противник постарается разбить русских до прибытия подмоги. А нацелить удар было бы логично на необученный полк. Форма одежды у новобранцев отличалась, они были в мундирах из самого дешевого серого сукна. Царь велел обменяться формой. В серьмяжные мундиры одели один из лучших полков, Новгородский.
А в шведском лагере пружина уже раскручивалась. Карл собрал генералов, шутил с ними: «Завтра мы будем обедать в шатрах у московского царя. Нет нужды заботиться о продовольствии для солдат — в московском обозе всего много припасено для вас». Вечером армию построили. Короля посадили в носилки, таскали вдоль полков. Он потрясал шпагой, вдохновляя солдат. Непосредственное командование он поручил фельдмаршалу Реншильду. Напасть было решено в ночь на 27 июня, неожиданно. Русские ошалеют, побегут — и все…
Однако в русском лагере тоже не спали. Царь подписал в эту ночь приказ. Манил своих воинов не сытным обедом, не трофеями. Писал о родине: «И не помышляли бы, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за народ всероссийский… О Петре же ведайте, что ему своя жизнь не дорога — была бы жива Россия!»
Шведское нападение отнюдь не стало неожиданным. Еще с вечера русские разъезды заметили передвижения врага. К передовым редутам выдвинулась вся кавалерия Меншикова. Около трех часов Реншильд скомандовал своей коннице атаку. Этот удар был и впрямь страшным. Русские писали: шведская кавалерия ринулась с дикой «фурией» (яростью), чтобы одним порывом смести наше охранение и влететь в главный лагерь, учинив панику. Но враги напоролись на залпы из редутов, навстречу пришпорили коней драгунские полки. Не только удержали, а отбросили противника. На помощь шведской коннице поспешила пехота…
