Михаил Серяков - Битва у Варяжских столпов
Культ тура был распространен и у восточных славян. Касаясь их верований, мусульманский автор Гардизи отмечал: «Они поклоняются быкам»{424}. Под 1146 г. летопись упоминает Турову Божницу около Киева{425}. Кроме того, по преданию, на горе над Галицким озером в Костромской губернии некогда существовало капище Турово. То, что в древности там действительно существовало какое-то святилище, косвенно подтверждается тем, что в 1836 г. в селе Туровском, близ Галича, был найден небольшой идол, вылитый из красной меди{426}. Как установили исследователи, первоначально культ тура возник в каменном веке и был связан с охотой, а после распространения земледелия образ священного животного был соотнесен с Великой богиней-Матерью: «Космос в представлении древних земледельцев делился на три зоны. В центре мироздания (между небом и землей; эта схема хорошо видна на росписях сосудов) находилась Великая богиня-Мать. Верхняя зона — небо — принадлежала Быку-Солнцу, от которого зависело ежегодное наступление весны. Хозяином нижней зоны — рек, озер и подземного мира, источника подземных вод — был Змей. Нормальный производственный цикл в земледелии, по представлениям наших далеких предков, мог осуществляться только при взаимодействии этих трех персонажей. Великая богиня попеременно вступала в священный брак то с Быком-Солнцем, то со Змеей-Водой, и в результате этого на свет появлялись люди, животные и растения»{427}. На Руси отголоском этих представлений являются средневековые подвески из земли радимичей, в центре которых была изображена большая голова быка, а по бокам — семь женских фигур, а также более поздние эротические игры, связанные с образом тура или быка{428}. К этому же кругу представлений восходит Буй Тур Всеволод «Слова о полку Игореве» и Иван Быкович русских сказок.
Культ тура присутствовал и в язычестве западных славян: при раскопках западнославянского святилища в Гросс-Радене было установлено, что над входом в него висел череп зубра — символ силы и благополучия{429}. С течением времени голова дикого зубра — тура славянского фольклора — вполне могла превратиться в голову быка. Следы его почитания сохранились даже в современной топонимике: западнее этого святилища в относительной близости от Шверина, последующей столицы одной из ветвей мекленбургских герцогов, и реки Варновы есть город Туров (Thurow), а еще один город практически с аналогичным названием (Turow) располагается примерно между Гримменом и Деммином{430}. Наличие же двух городов Туров в Германии указывает на возможный ареал происхождения предводительствуемых летописным Туром варягов.
Следы этого культа присутствуют и в родовом предании. Генеалогическая традиция потомков славянских правителей Мекленбурга связывает появление их рода на этих землях с образом Антюрия. Николай Марешалк Турий в своих написанных еще в XV в. «Анналах герулов и вандалов» сообщает: «Антюрий поместил на носу корабля, на котором плыл, голову Буцефала, а на мачте — водрузил грифа»{431}. Антюрий был легендарным предком ободритских князей, а Николай Марешалк Турий считал его соратником Александра Македонского. Знаменитый конь прославленного греческого полководца звался Буцефалом (буквально Бычьеголовым), и с его помощью Турий объясняет возникновение сочетания бычьей головы и грифона в мекленбургском гербе. С. Бухгольц в своей книге «Опыт по истории герцогства Мекленбург», изданной в 1753 г., также повторяет описание корабля, на котором он плыл, и называет его первым герцогом вандалов и полководцем Александра Македонского. Само имя Anthyrius или Anthur он пытается объяснить как Великого Тура (Thur) или Тора (Thor){432}. Никаких следов почитания Тора у ободритов нет, зато бычья голова присутствует в гербе этой династии, подтверждая правильность первого толкования. Таким образом, мы видим не только общность имен богов варяжской Руси по обеим берегам Балтийского моря, не только сходство их изображений, но и сходство в почитании их в двух важнейших городских центрах, а именно Старграде и Новгороде. В обоих случаях мы видим культ Перуна как главного бога всей земли, святилище которого, однако, находится вне пределов города, с одновременным почитанием богини — покровительницы самого города. Культ тура, о котором говорят имена двух варягов в древнерусской письменности, играл важную роль и у ободритов.
Следует отметить, что священный языческий текст о происхождении вселенной и человеческого общества сохранился на севере Руси и в Белоруссии в христианскую эпоху в виде духовного стиха о «Голубиной книге». Одним из двух главных лиц в нем является царь Волотоман. Помимо этого имени еще целый ряд деталей указывает на религиозное влияние балтийских славян на текст этого духовного стиха. Все это говорит о том, что данный священный текст об основах мироздания был воспринят восточнославянскими волхвами от западнославянского жречества. Тема эта была подробно рассмотрена мной в специальном исследовании{433}.
Глава 7.
НОРМАНИСТСКАЯ ВЕРСИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ НАЗВАНИЯ РУСИ
Вопреки широко распространенному мнению, впервые сформулировали эту версию не немецкие ученые, приглашенные в Россию после преобразований Петра I, а примерно за столетие до них шведские авторы. Как убедительно показал В.В. Фомин, обусловлено это было великодержавными устремлениями Швеции XVII в., стремившейся поживиться за счет Руси, ослабшей в результате Смутного времени. Идеологическим обоснованием этого и стала норманская теория. Уже шведский писатель Юхан Буре, умерший в 1652 г., выводил финское слово ruotsolainen — «швед» (производное от Ruotsi — «Швеция») от древних названий Рослагена Rohden и Rodhzlagen. Следующий шаг сделал И.Л. Локцений (ум. 1677), «переименовавший» гребцов и корабельщиков Рослагена в роксолан, то есть в русских{434}. С легкой руки их последователей идея о связи между собой шведской области Рослагена, финского названия шведов руотси и Руси приобрела широкое хождение и попала в массовое сознание. Последующие поколения норманистов на протяжении веков лишь старались придать всем этим догадкам наукообразный вид и внедрить их в качестве непреложной догмы в умы европейских и отечественных читателей.
Стараются они сделать это вопреки целому ряду очевидных фактов. Во-первых, автор ПВЛ уже во вступлении совершенно однозначно упоминает как отдельные народы варягов, шведов, норвежцев, готов и русь. Следовательно, русский летописец четко отличает варягов и русь от скандинавов — шведов и норвежцев. Во-вторых, никакого племени русь, рось или с каким-нибудь похожим названием в Скандинавии никогда не было, и напрямую обосновать переход названия Русь из Скандинавии к восточным славянам не представляется возможным. В-третьих, сами скандинавы нашу страну Русью ни во время призвания Рюрика, ни даже позже никогда не называли. Традиционно они использовали для этого понятия Гардарики или Гарды. Все специалисты отмечают, что понятия Русия, Русция, Рюцаланд и т.п. появляются в скандинавской литературе достаточно поздно и носят книжный характер. Самые первые примеры подобного названия мы видим в форме Русция латиноязычной «Истории Норвегии», написанной по различным оценкам в период между 1152 и 1264–1266 гг., и в форме Русия опять-таки в латиноязычной «Саге об Олаве Трюггвасоне», написанной около 1190 г.{435} Создававшие эти произведения средневековые монахи отражали не живой язык своего времени, а стремились продемонстрировать свою образованность, используя общепринятый в Западной Европе термин для обозначения Руси. В-четвертых, сами скандинавские лингвисты признают, что не только корень -рус-, но и все содержащие этот корень слова являются заимствованными в шведском языке{436}. В-пятых, корень -рус- был известен задолго до появления скандинавов в Восточной Европе. Очевидно, что, не имея ни только племени в Скандинавии со сколько-нибудь схожим названием, но даже самого корня в своем языке, вдобавок и называя нашу страну Гардарики, скандинавы никак не могли дать ей название Руси. Тем не менее, вопреки очевидному, норманисты с усердием, заслуживающем лучшего применения, вот уже три столетия стараются доказать обратное. Для того чтобы обойти все эти, казалось бы, непреодолимые противоречия, название Руси норманисты пытались вывести из др.-исл. Hreiðgotar (Куник), др.-исл. hróðr, «слава» (Будилович), др.-исл. drótt, «отряд» (Бримм), др.-шв. roþer, «руль» (Преображенский). Неосновательность этих попыток признают большинство норманистов, придерживающихся сейчас в основной своей массе двух других этимологии. Сторонники первой акцентируют внимание на том, что в Швеции на побережье Ботнического залива имеется местность Рослаген, а сторонники второй — на то, что финны до сих пор называют Швецию Ruotsi, а шведов — ruotsalainen. Естественно, немалое количество приверженцев этого течения опирается одновременно на оба этих довода.
