Мариан Брандыс - Мария Валевская
Я была не способна поступать рассудительно, охваченная энтузиазмом, всеобщей экзальтацией и убежденная, что каждый поляк и каждая полька могут выразить свой восторг, только приблизившись к этому человеку, которого мы считали спасителем нашей родины".
(Массон: При появлении экипажей Мария издала возглас отчаяния. Появляется какой-то высокий французский военный из свиты императора, как предполагала Мария, и толпа расступается перед ним.)
"Я простерла к нему руки и умоляюще воскликнула по-французски: "Сударь, вызволите нас отсюда и сделайте так, чтобы я могла увидеть его хоть минуту, хоть бы минуту!"
Он вызволил нас из толпы, улыбаясь и держа меня за руку, подвел к окну кареты императора, коему сказал, представляя меня: "Сир, прошу взглянуть на ту, которая ради вас подвергалась опасности быть раздавленной толпой!"
Наполеон снял шляпу и нагнулся ко мне. Не знаю, что он тогда сказал мне, так как я слишком спешила выразить то, что меня переполняло: "Сир, я приветствую вас, тысячу раз приветствую вас на нашей земле. Все, что бы мы ни сделали, не передаст должным образом ни чувств, которые мы питаем к вашей особе, ни радости, с которой мы видим, что вы ступаете по пределам нашей страны, ожидающей вас, чтобы воспрянуть".
Я была в каком-то трансе, в каком-то ошеломлении, позволив себе это бурное выражение чувств, которые мною тогда обуревали. Не знаю, как я могла это сделать, будучи по натуре робкой.
Наполеон посмотрел на меня внимательно. Он взял букет, бывший у него в карете, подал мне его со словами: "Прошу сохранить это как заверение в моих добрых намерениях. Увидимся в Варшаве, и тогда я попрошу благодарности из ваших чудесных уст".
Военный тут же занял место подле императора. Карета быстро покатилась вперед, а великий человек долгое время махал мне шляпой.
Я неподвижно провожала взглядом удаляющийся экипаж, пока он не исчез вдали. Моя спутница вынуждена была привести меня в чувство, хлопнув меня рукой. Я завернула мое сокровище в батистовый носовой платок. Мы быстро уехали и были дома уже поздно ночью. Я пошла спать, утомленная физически и от счастливых эмоций".
"Я узнала, что император обедал у графа С. П. (Станислава Потоцкого), который пригласил избранных дам из высшего общества".
(Массон: Как-то утром Марии сообщили, что некое весьма влиятельное лицо (Юзеф Понятовскпй) спрашивает, в котором часу она может его принять. Приняла она его в полдень.)
"...Мадам, я пришел спросить, почему вы лишаете нашего гостя возможности любоваться одним из прелестнейших цветков нашей страны. Я пришел также просить, чтобы вы не были впредь так суровы и приняли приглашение быть у меня на балу. Я думаю, что вам уже нет никакой нужды знакомиться. Прошу прощения, но мы все знаем.
Его смех, ехидный и громкий, вывел меня из равновесия, я покраснела и не пожелала понять его намек.
- Нет, нет, не будьте больше столь скромной, не скрывайте свой триумф. Ваша тайна уже разглашена".
(Массон: Едва лишь Понятовский ушел, как ей доложили о появлении нескольких лиц, столь же известных как Понятовский.)
"Мне было восемнадцать с половиной лет, я не знала света, у меня не было никакого опыта, и патриотический триумвират мне так импонировал и я чувствовала к нему такое уважение, что уступила его настояниям".
(Массон: Мария прошла сквозь толпу гостей... к тому салону, где находилась хозяйка дома и звезда, которую принимали... Ее поместили между двумя незнакомыми дамами. Но тут же Понятовский стал за ее креслом и приступил к атаке.)
" - Вас с нетерпением ожидали. С радостью заметили ваше появление. Полное удовлетворение тем, что вы найдены. Приказано повторять ваше имя, пока его не выучат наизусть. Спрашивали о вашем муже. Пожали плечами со словами: "бедная жертва". Мне дано поручение пригласить вас на танец.
- Я не тандую и вовсе не собираюсь танцевать.
- Это приказ, прошу прощения, вы не можете уклониться от него.
- Приказ! Приказ танцевать? Нет, нет! Я не флажок на крыше, который крутится, как его заставят, - ответила я со смехом.
- Это что, бунт?
- Да, я всегда бунтую против несправедливости и безрассудных требований.
- Но ради бога! Вы только поднимите глаза и взгляните. Он за нами наблюдает. Я заклинаю вас!
- Я не покину своего места.
- Вы шутите. Не собираетесь же вы скомпрометировать меня.
- Это вы компрометируете меня, настаивая с таким жаром. Прошу оставить меня, на нас обращены все взоры".
(Массой: Вынужденный удалиться, Понятовскнй пошел прямо к маршалу Дюроку, чтобы доложить ему о состоявшемся разговоре, который Дюрок тут же передал императору. Вскоре прервали танцы...)
"Сердце мое колотилось от страха. Он был всего лишь в нескольких шагах от меня. Не спускал с меня глаз.
Я вся дрожала. Дамы, мои соседки, подталкивали меня локтями, желая мне подсказать, что я должна встать, чтобы выслушать его слова. С опущенными глазами, я услышала обращенную ко мне фразу.
- Белое на белом плохо выглядит.
А потом совсем тихо:
- Не на такой прием я рассчитывал после... ожидания...
Я стояла неподвижно, как статуя, не отвечая и не поднимая глаз. С минуту он внимательно смотрел на меня и пошел дальше. Вскоре он покинул бал, и я почувствовала облегчение, словно избавясь от страшной тяжести.
(...)
- Что он вам сказал?
Мои объяснения вызвали у всех удивленный смех.
- Что он сказал мадам В.?
- О! - воскликнули две мои соседки. - Он вежливо сказал, что белое на белом плохо выглядит. Остального мы не слышали, за исключением: "после ожидания..."
(Массон: Сразу же после возвращения домой Юлия, горничная, подала ей таинственное письмо со словами: "жду ответа..."
"Я видел только Вас. Восхищался только Вами. Жажду только Вас. Быстрый ответ может успокоить нетерпеливый жар.
Я.")
"Стиль этот возмутил меня, я небрежно бросила письмо на пол, я была в каком-то окаменении.
- Прошу прощения, а вы знаете, кто ждет на улице?
Это...
- Тем хуже, Юлия, ступай и скажи, что ответа не будет, пусть не ждет никакого ответа.
(...)
Наполеон был в моих глазах гигантской фигурой, гением, надеждой народа. Я призывала его, обожала издалека, но боялась приблизиться к нему".
(Массой: Едва она открыла глаза после утреннего пробуждения, как увидела подходящую с новым письмом Юлию. Она даже не вскрыла его, а присоединила к первому. Оба вложила в конверт. Не надписав адреса и не запечатывая, велела отдать доставившему.
Двери не закрывались все утро... Граф вошел оказать давление, чтобы она была на приеме. Пришли выдающиеся люди того времени и гофмаршал Дюрок. (...)
Задетая небрежным и неуместным тоном первого письма, возмущенная, что ее чувства были так дурно поняты...
она решила не принимать участия в обеде, о котором думала с трепетом.)
"Но могла ли я сделать, что хотела, одна против всех?"
(Массон: Муж сказал строго:)
"Вы не можете отказать в полной поддержке нашему делу. Ваше присутствие обязательно, как сказал гофмаршал. Этого требует этикет двора. Без этого вы не можете находиться в обществе императора.
(...)
- Все должно отступить, сударыня, перед обстоятельствами столь великими, столь важными для всего народа.
Надеюсь, головная боль пройдет до обеда, от которогo вы, как настоящая полька, не можете отговориться (...)
- Все это не нравится мне Я не хочу выглядеть в глазах света ревнивым старцем. Вы делаете меня таким.
А я считаю необходимым, чтобы моя жена занимала надлежащее ей место.
(...)
- Пусть будет по-вашему!
(...)
Я не люблю его. Так чего же я должна бояться?"
(Массон: Когда выходили из кареты, господине., кузен ее родственницы, ждал ее и подал ей руку.)
" - Вас ждут, - сказал он. - Вы затмите всех собравшихся там красавиц. Прошу меня не забывать. Я первый, кто публично возгласил вашу победу".
(Массон: Мадам К. ждала ее с распростертыми объятьями).
" - Входите же, я страшно боялась, что вы не приедете. Надеюсь, что одержанная победа вернет вам здоровье".
(Массой: Вошел император. Приблизился к кругу собравшихся (..) Но когда подошел к мадам Валевской и услышал ее имя.)
"Я услышала сухой вопрос:
- Я думал, вы недомогаете. Вы уже чувствуете себя лучше?
Я осмелилась взглянуть на императора. Он заметил это, как признался потом, и счел это одобрением его деликатности".
(Массон: В течение обеда...)
"Я встречалась с его взглядом, потому что он наблюдал за мной постоянно. Это составляло резкий контраст с серьезным разговором, в котором он принимал участие".
(Массой: Маршал (...) Дюрок разговаривал с нею вполголоса, все по поручению своего повелителя.)
"...с которым как будто объяснялся многозначительными взглядами.
- Успех зависит, возможно, только от вас. Требуйте - и получите, а пока что вы отвергаете.
Во время этого диалога мой высокий визави все время делал вид, что принимает участие в общей беседе, не упу екая нити нашего разговора. Я видела знаки, сходные с языком глухонемых, как будто диктующие слова, переда ваемые мне Дюроком.
