Войтех Замаровский - Их величества пирамиды
Египетские боги никогда не теряли своей генетической связи с явлениями природы. Египтяне почитали их либо во всех, либо в избранных животных, растениях и т. д. и именно так их изображали. Человеческое обличье эти боги обрели довольно поздно и в основном лишь наполовину. Их статуи и изображения были творениями фантазии, для которой не составляло трудности соединить человеческое тело с головой сокола, льва или крокодила, заменить человеческую голову жуком и украсить ее бараньими рогами, придать фигуре бога совершенно неестественную позу. Но одновременно они служат и свидетельством недостатка фантазии, ибо тысячелетиями повторяются в неизменных шаблонных формах, без малейшего изменения и похожи друг на друга как две капли воды; это же относится и к божественным символам. Некоторых же богов мы находим в столь неожиданных подобиях и соединениях, что наш современный разум порой не способен их объяснить.
Например, бога Солнца египтяне изображали в виде красного диска; это просто и ясно. Иногда они обводили этот диск стилизованным телом кобры или придавали ему крылья коршуна, и это легко понять, ибо кобра была богиней-охранительницей Нижнего Египта, а самка коршуна — богиней-охранительницей Верхнего Египта. Изображали его и в виде летящего сокола, что также можно без труда объяснить; во-первых, солнце стоит высоко, а сокол летает выше других обитающих в Египте птиц, во-вторых, сокол был древним символом бога Солнца и света Хора, который был отождествлен с богом Солнца Ра. Но почему его изображали в виде скарабея и почитали в этом подобии? Попробуем разобраться. Во-первых, солнце — шар, движущийся по небу, а по земле подчас движется шар, который толкает или катит перед собой скарабей. Далее — если солнечный шар движется по небу, должна существовать сила, которая является причиной этого движения. И, наконец, когда по земле движется упомянутый шар, то причиной его движения является скарабей. Из этого вытекает, что причина движения солнечного шара — тоже скарабей или — если хотите — его сила. Этот небольшой логический курбет, как и различие между небесным огнем и навозным шариком, не смущал египтян. Сознание сродства скарабея с солнцем объяснялось присущей им верой в то, что и солнце и скарабей рождаются сами по себе. Египтологам потребовалось немало усилий, чтобы установить все эти взаимосвязи; в научных публикациях они объясняют все это несколько сложнее и со ссылками на египетские источники.
Нам известны и другие изображения солнца, например, в виде маленького мальчика, сидящего на теленке; судя по надписям, оно якобы подобно маленькому теленку с чистой мордочкой, а почему — мы не знаем. Нужно также сказать, что кроме теории, по которой движущей силой солнца является скарабей, египетские теологи создали и другие, более сложные. Согласно наиболее распространенной из них, в распоряжении бога Солнца были две ладьи, с востока на запад он плыл по небу в «дневной ладье», а с запада на восток под землей — в «ночной ладье». При этом его сопровождали различные боги, а сам он каждый час менял свое обличье: в первый час плавания он был стоящим ребенком, во второй час — юношей, сидящим на троне, в третий — грифом на цветке лотоса и т. д.; какое-то время он имел даже обличье человека с двойным телом на манер сиамских близнецов, да еще с четырьмя бараньими головами… Религиозная фантазия египтян действительно была безграничной.
Как нам известно, богами были и египетские цари — как при жизни, так и после смерти. «Если египтяне превратили в богов крокодилов, змей, жуков, солнце и даже существа, порожденные их фантазией, почему бы им не превратить в богов и своих царей?» Подобное заявление вполне правомерно, однако вопрос стоит не так. Положительный ответ стер бы качественное различие, которое тут существует. Обожествление правителей имело прежде всего политическую подоплеку: оно должно было упрочить и поднять авторитет царей и всего государственного аппарата (включая хозяйственно-административный и податной), который они олицетворяли. Царя, который был богом, надо было и слушаться как бога; приказ рыть каналы, служить в царской армии, отдавать часть урожая и т. д. в этих условиях становился государственным установлением и божественным повелением. Неподчинение такому приказу было равносильно нарушению не только светских, но и предписанных богами законов, а бунт против царя расценивался как бунт против бога, что должно было повлечь за собой самые тяжелые последствия как на этом, так и на том свете. Таким образом, обожествление египетского царя освящало его деспотическую власть, а тем самым и бесправие его подданных, помогало веками сохранять существующее общественное устройство и все его классовые противоречия, превращало египетское государство в создание божье и образец совершенства.
Но так же как и при прочих культах, египтяне не были едины и в почитании своих царей. Народные массы не раз восставали против них, а сановники не раз избавлялись от царя с помощью топора или яда. Хотя он был «богом, правящим вечно», а они — «самыми богобоязненными из всех людей».
Из всей египетской религии мы лучше всего знаем ту ее сторону, которая касается представлений о загробной жизни. На этот счет в нашем распоряжении имеется несметное множество свидетельств и художественные памятники, относящиеся ко всем периодам египетской истории. Согласно им, основные представления о загробной жизни у египетского населения сформировались еще в доисторический период, а в последующие тысячелетия они претерпели лишь незначительные изменения. Некоторые из этих представлений в различных модификациях перешли в христианство, иудаизм и ислам. Следы их мы да сих пор без труда находим в Египте.
Древние египтяне верили, что смерть означает не конец человеческого существования, а лишь переход в иной мир. В этой вере они не были ни одиноки, ни оригинальны, ее источники — жажда жизни и страх перед смертью — свойственны почти всем людям. Но египтяне имели собственные представления о том, как этот иной мир выглядит, и о жизни человека в этом мире, особенно о том, как умерший человек, несмотря на это, может продолжать жить. И главное, жить вечно, и даже лучше и счастливее, чем на земле.
Загробную жизнь египтяне представляли себе как продолжение земной. Они создали мир, который встречает человека за порогом смерти, по образцу и подобию нашего мира. Только все в нем было соответственно улучшено: поля давали более богатый урожай, а хлеба были в рост человека; на том свете человека ждало обилие еды и питья, а кто тяжко трудился на этом свете, на том исполнял легкую работу или вовсе не работал; у каждого был свой слуга или несколько слуг, в загробном царстве не существовало ни грабителей, ни воинов, там царил вечный мир. Крестьянин оставался крестьянином, плотник — плотником, писец — писцом, но каждый из них жил лучше; вельможи и жрецы были еще богаче. Хотя человека в том мире тоже поджидали испытания и опасности, но у него было гораздо больше сил для их преодоления. Весь загробный мир был некоей нематериальной репродукцией реального мира, и мертвые превращались как бы в духов; а сам этот мир находился под нашим, т. е. в преисподней. К этим представлениям египтяне пришли во времена Среднего царства, а ранее они, по всей видимости, помещали свой загробный мир над нашим миром, плавали с богом Солнца по небесному океану или жили на немеркнувших звездах. Имеются достоверные свидетельства лишь о том, что эти древнейшие представления применимы к загробной жизни царей.
Решение египтянами проблемы жизни человека после смерти кажется теперь, когда мы можем сопоставить его с религиозными представлениями христиан, иудеев, мусульман (и представителей других верований, не подвергшихся египетскому воздействию), довольно простым и примитивным. Но для египтян, живших пять, шесть и более тысяч лет назад, это можно считать поразительным открытием. Вероятно, исходя из того, что человек обладает физическими и интеллектуальными способностями, они пришли к выводу, что его сущность состоит из двух основ — материальной и нематериальной. Материальной основой они считали человеческое тело, нематериальной — то, что в обычной религиозной терминологии зовется «душой» и что они называли «Ах», «Ба» и «Ка». Со смертью, согласно их представлениям, погибает лишь материальная основа человека; нематериальной основы, к которой относится и имя, смерть не касается. Следовательно, «душа» человека может жить вечно, правда, если для этого созданы соответствующие условия.
«Ах», «Ба», «Ка» — довольно сложные понятия, для которых у нас нет точных эквивалентов, ибо они не соответствуют нашей системе представлений; даже египтологи не могут прийти к полному согласию при их истолковании. «Ба» означало, вероятно, примерно то же, что «чистый дух», т. е. та часть нематериальной основы человека, которая могла в любое время покинуть мертвое тело и могилу и свободно передвигаться куда угодно. «Ах» представляло («воплощало») духовные силы человека и, видимо, было теснее связано с его телом. «Ка» было самым важным из этих трех понятий, и для его характеристики мы воспользуемся высказываниями нескольких признанных исследователей. Г. Масперо видел в нем «духовного двойника» человека, Дж. Г. Брэстед — «гения-хранителя», Г. Штейндорф — «бодрствующий дух», А. Эрман — «жизненную силу», А. X. Гардинер — «духовную сущность». По мнению Я. Черного, это понятие иногда соответствовало нашему понятию «личность» или «индивидуальность», иногда — «душа», «характер», а порой и понятиям «судьба», «положение», чаще же всего и в наиболее широком смысле его можно было истолковать как «дух-хранитель человека». Это «второе я» человека сопровождало его в течение всей жизни, а после его смерти продолжало жить, требовало, чтобы ему делали жертвоприношения в виде продуктов питания и напитков (иначе оно могло погибнуть). Египтяне никогда эти три понятия не разъединяли, особенно «Ба» и «Ка», понятие «Ка» они часто использовали и в переносном смысле. «Дом Ка» был одним из названий гробницы; служителем «Ка» назывался жрец, который совершал погребальные обряды; «отправиться к своему Ка» означало «умереть».
