Михаил Серяков - Загадки римской генеалогии Рюриковичей
Когда после смерти Аттилы созданная им империя распалась, руги вместе с другими германскими племенами восстали против владычества гуннов и участвовали в битве при Недао в 454 г., во время которой погиб сын Аттилы. После гибели готского короля Валамира руги в 469 г. в сражении на реке Болии выступают на стороне антиготской коалиции, в которую входили также свавы, сарматы и скиры, однако вместе со своими союзниками терпят поражение. Известно также, что меньшая часть ругов переселилась в Восточную Фракию, поступив на службу к византийским императорам, а большая их часть на придунайских землях создала собственное королевство Ругиланд. Южнее их какое-то время жили остготы, занимавшие Нижнюю Паннонию.
Королевство ругов упоминают очень мало источников, и значительная часть сведений о нем происходит из «Жития св. Северина», умершего в 482 г. Само «Житие» был написано его учеником Евгиппием. Именно из этого источника мы знаем, что соседями ругов были остготы, причем отношения между обоими племенами были достаточно напряженные: «В это время король ругиев по имени Флакцитей, едва вступив на престол, был сильно напуган неисчислимым множеством своих соседей — весьма враждебно настроенных к нему готов, проживавших в Нижней Паннонии. По этой причине Флакцитей попросил блаженнейшего Северина вопросить как бы небесного оракула. Придя к слуге Божьему, поведал король рыдая, что желает уйти от готских вождей в Италию, ибо они, вне всякого сомнения, замыслили его убить, хотя и отрицают это»{353}. Святой успокоил короля, предсказав, что после ухода остготов, который произошел в 472 г., он будет править в спокойствии и благополучии.
Когда Флакцитей умер, ему в 475 г. наследовал его сын Фелетей или Фева, ставший королем данного племени. На следующий год после начала правления нового короля в Ругиланде власть сменилась и в Италии. В 476 г. Одоакр сверг последнего римского императора, положив конец существованию Западной Римской империи, и сам стал править Апеннинским полуостровом. Подробнее об Одоакре речь пойдет в следующей главе, а пока отметим, что кем бы он ни был по происхождению, в возглавляемом им войске присутствовали и руги. В одном месте у Иордана первый варварский повелитель Италии именуется королем торкилингов и ругов, а в цитированном выше фрагменте Павла Диакона отмечается, что часть ругиев давно находилась под властью Одоакра.
Неизвестно, как развивались бы отношения между обоими варварскими королевствами, однако в дело вмешалась византийская дипломатия. Опасаясь Одоакра, император Восточной Римской империи Зенон (474–491 гг.) уговорил Фелетея разорвать союз с Одоакром и вторгнуться в Италию. Однако Одоакр успел нанести упреждающий удар и зимой 487 г. сам напал на Ругиланд с огромной армией, воспользовавшись распрями в королевской семье. Согласно «Житию Северина», святой перед своей смертью предостерегал брата короля Фелетея Фердеруха от разграбления монастыря, в котором он жил, грозя карами за ослушание. Брат короля ослушался запрета, за что в 482 г. был убит собственным племянником, подросшим к тому времени сыном Фелетея Фредериком. Современные исследователи предполагают, что дело было значительно сложнее и Фердерух был сторонником мира с Одоакром, за что и поплатился жизнью. Так или иначе, под предлогом мести за него «король Одоакр пошел на ругиев войной. И, одержав над ними победу и обратив Фредерика в бегство, а отца его, Феву, взяв в плен, отправил он пленного короля вместе с его зловредной супругой в Италию. Но вскоре Одоакр узнал, что Фредерик опять вернулся на родину. Тотчас послал он брата своего Оноульфа с большим войском, из-за чего Фредерик бежал вторично, на этот раз к королю Теодориху, который в то время находился у Новы, города в провинции Мезия. Там и нашел Фредерик свою смерть.
Оноульф же, имея приказ брата, повелел всем римлянам переселяться в Италию. После этого все жители провинции узнали, что, согласно предсказанию святого Северина, они будут уведены от повседневной жестокости грабежей варваров…»{354}.
Таким образом, после двух походов, сначала Одоакра в 487 г., а затем и его брата в 488 г., королевство ругов перестало существовать. Король с королевой были увезены в Италию, где впоследствии были казнены, а их сын Фредерик, после неудачной попытки вернуться на родину, бежал к своему родственнику со стороны матери Теодориху, королю остготов. Большая часть населения Ругиланда, как римского, так, надо думать, и варварского, была переселена Оноульфом в Италию, меньшая же их часть, составлявшая остатки разбитой дружины Фредерика, примкнула к остготам и вместе с ними двинулась в поход на Италию. Новый поход на полуостров также был иницирован византийской дипломатией, стремившейся стравливать между собой различные варварские народы.
После того как Теодорих одержал верх над Одоакром, ни один источник не сообщает о том, что руги вернулись на свою бывшую родину. Таким образом, большинство ругов, как тех, кто первоначально был с Одоакром, так и тех, кого он впоследствии принудительно переселил из Ругиланда, не говоря уже об остатках дружины Фредерика, примкнувшей к войску остготов, остались в Италии. Именно там примерно через полвека после этих событий упоминает их Прокопий Кесарийский при описании событий 541 г., во время войны Византийской империи с остготами: «Эти руги являются одним из готских племен, но издревле они жили самостоятельно. Когда первоначально Теодорих объединил их с другими племенами, то они стали числиться в среде готов и вместе с ними во всем действовали против врагов. Они никогда не вступали в браки с чужеземными женщинами и благодаря этому несмешанному потомству они сохраняли в своей среде подлинную чистоту своего рода»{355}.
Поскольку руги влились в состав остготского войска и признали над собой власть Теодориха Великого, становится понятно, почему этот историк относит их к числу готских племен. Вместе с тем указание византийского писателя на устойчивое стремление ругов сохранить чистоту своей крови представляет несомненный интерес. Поскольку ни про готов, ни про других германских варваров он подобного не сообщал, очевидно, что эта особенность выделяла ругов даже среди родственных им племен. Какова была судьба ругов после поражения остготов, источники не сообщают. Как уже отмечалось, после VI в. руги как германское племя перестают упоминаться в письменных источниках, чему, по всей видимости, соответствует их окончательный сход с исторической сцены в качестве отдельного племени. Если руги остались в Италии, то в результате неоднократной смены завоевателей, овладевавших этим полуостровом, они, несмотря на свою приверженность к сохранению чистоты своей крови, в конечном итоге бесследно растворились среди местного населения.
Как уже отмечалось выше, единственный источник, позволяющий предполагать как то, что они сохраняли свою обособленность еще какое-то время, так и их связь с русами, — это упоминание о защите русским отрядом Павии от войска Карла Великого. Однако это известие происходит не из источника, более или менее современного описываемым событиям, а из французской поэмы, сложенной в XII–XIII вв., т.е. четыреста — пятьсот лет после итальянского похода будущего французского императора. Если же руги входили в состав последнего отряда, сопротивлявшегося византийской армии, то, не говоря уже о том, что эта тысяча ушла в неизвестном направлении, большинство в ней явно составляли остготы, а если там и были руги, то скорее всего в столь малом количестве, что также предопределило их постепенное растворение в новой среде.
Одним из последних источников, упоминающих ругов, является эпитафия св. Мартина в Думийской базилике, которую специалисты датируют 558 г. Надпись прославляет миссионерскую деятельность святого и, что интересно, руги в ней упоминаются непосредственно перед славянами: «Огромные и многоразличные племена присоединяешь ты к благочествивому союзу Христа: аламанн, сакс, тюринг, паннонец, руг, склав, норец, сармат, датчанин, острогот, франк, бургунд, дак, алан — радуются, что под твоим водительством познали бога…»{356} Отражает ли порядок перечисления географическое соседство перечисленных в эпитафии племен — данный вопрос также остается открытым. В случае положительного ответа на него речь может идти о каких-то весьма ранних славяно-ругских контактах в VI в., однако в его пользу говорит лишь приведенное выше мнение X. Вольфрама о том, что в X в. группа славян в Нижней Австрии называлась латиноязычным автором ругиями.
Таким образом, мы видим, что, в отличие от славянского Рюгена, все остальные случаи возможного отождествления русов и ругов, встречающиеся нам в Центральной Европе и Италии, либо недостаточно надежны, как в случае с их упоминанием в поэме об Ожье Датчанине, либо допускают другие объяснения (руги «Раффельштеттенского таможенного устава» и Русарамарха близ Дуная). Тем не менее, поскольку дело не ограничивается только одним примером подобного рода, не исключено, что они действительно отражают не только присутствие интересующих нас племен в данном регионе, но и, возможно, имевшее место между ними какое-то взаимодействие.
