Андрей Еременко - Сталинград: Записки командующего фронтом
Особенно ожесточенные бои разгорелись 17 сентября за вокзал Сталинград-I. Этот район оборонялся первым батальоном 42-го гвардейского стрелкового полка 13-й гвардейской стрелковой дивизии, вышедшим к вокзалу еще 14 сентября, сразу же после переправы с левого берега. Здесь гвардейцев встретил губительный огонь противника. Среди солдат наступило некоторое замешательство. Батальон залег. Но вот впереди поднялся коммунист Крюков; устремившись на врага, он крикнул: «За мной, товарищи, бей гадов!». Мало кто в грохоте боя слышал его слова, но все поняли их смысл. В едином порыве поднялся батальон и смял врага (схема 10).
17 сентября враг атаковал район вокзала большой группой автоматчиков, поддержанных двумя десятками танков. Вокзал четыре раза переходил из рук в руки, но к исходу дня противник был окончательно отброшен за железную дорогу, оставив у здания вокзала до десятка сожженных танков и много трупов солдат и офицеров. Особо отличилась здесь рота младшего лейтенанта Колеганова, [188] оборонявшая здание вокзала. Прикрываясь авиацией и артиллерией, гитлеровцы непрерывно атаковывали вокзал, но, переходя в штыковые контратаки, воины Колеганова всякий раз отбрасывали врага. Раненые не оставляли поля боя, поддерживая огнем товарищей, еще державшихся на ногах. 27 января 1943 года «Правда» опубликовала донесение командира роты своему непосредственному начальнику командиру батальона гвардии старшему лейтенанту Федосееву. Колеганов писал:
«Доношу обстановку: противник старается всеми силами окружить мою роту, заслать в тыл автоматчиков. Несмотря на превосходящие силы противника, наши бойцы и командиры проявляют мужество и геройство. Гвардейцы не отступают. Пусть падут смертью храбрых, но противник не должен перейти нашу оборону. Пока командир роты живой, ни одна сволочь не пройдет. Обстановка напряженна, сам лично я на слух оглох и слаб, падаю с ног. Но погибнем героями за город, а не отступим назад».
И гвардейцы сдержали свое слово, враг не прошел, хотя почти все воины роты Колеганова пали смертью героев.
В эти дни враг занял Купоросное, и войска 62-й армии оказались теперь отрезанными от соседей не только с севера, но и с юга; кроме того, они вплотную прижались к Волге. Одновременно противник начал наступление на Нижнюю Елыланку; кровопролитные бои здесь длились четыре дня.
Выход противника к Волге еще на одном участке создавал определенную угрозу форсирования Волги, особенно просачивания отдельных групп с целью разведки и диверсий. Для обороны района Заволжья у нас не было решительно никаких резервов. Между тем вся долина Волги (по левому берегу) и пойма Ахтубы были буквально забиты тылами трех армий, Волжской военной флотилии и Юго-Восточного фронта. Даже мелкие вражеские группы могли серьезно нарушить снабжение войск, оборонявших Сталинград. Чтобы предупредить любые неожиданности и дать возможность тылам работать увереннее, мы вынуждены были объединить (под одним командованием) ряд мелких подразделений, выведенных в тыл на переформирование, и создать их силами оборону по восточному берегу реки на участке Средне-Погрешное, [189] Красная Слобода, Павловский, Громки, а также и на других наиболее угрожаемых участках. На противоположном берегу реки против перечисленных пунктов был уже противник. Созданная оборона была, конечно, очень слабой, но тем не менее до подхода батальона укрепленного района она выполняла возложенную на нее задачу. Эта оборона сыграла также свою роль и в обеспечении работы наших артиллерийских групп. К этому времени на многих участках в Сталинграде расстояние между нашими частями и Волгой настолько сократилось, что исчезла всякая возможность иметь здесь позиции дальнобойной артиллерии. Поэтому в середине сентября пришлось отдать распоряжение об усилении левобережной артиллерийской группы. Приведу выдержку из данного распоряжения:
«4. Начальнику артиллерии фронта усилить на восточном берегу р. Волга артгруппу и ввести в ее состав: 266, 457 пап, 111 пап, дивизион 1104 пап, дивизион 1159 пап, одну батарею 85 гап, 140 мин. полк, 2/2 гмп, 51 гмп и дивизион 90 гмп.
Задача – всей группой артиллерии обеспечить уничтожение противника:
а) на участке 62-й армии в полосе Красный Октябрь, Городище, устье р. Царица, Опытная станция, Гумрак;
б) на стыке 62-й и 64-й армий в полосе р. Царица, северная окраина Бекетовка, Елхи.
С целью наиболее эффективного использования огня артгруппы иметь одновременно сеть артиллерийского наблюдения в обеих полосах.
5. Командарму 64-й в целях уничтожения противника и обеспечения стыка с 62-й армией в районе приг. Минина, Зеленая Поляна полностью использовать Волжскую военную флотилию и артиллерийскую группу.
6. Начальнику артиллерии фронта к исходу 13.9.42 сформировать 2 минполк (36-120-мм минометов), для чего использовать имеющиеся минометы и 700 человек артиллеристов, прибывших из 169 сд. Полк формировать и держать в резерве в районе Красный Буксир».
Речь здесь шла об усилении той самой артиллерийской группы, о которой мы подробно говорили в предыдущей главе. Вскоре эта группа была еще более усилена: в ее состав вошли пять полков резерва Верховного Главнокомандования. [190] Группа превратилась в могучую ударную силу в руках командующего фронтом.
К 18 сентября в Сталинграде обстановка еще более осложнилась. Противник продолжал ожесточенные атаки, пытаясь уничтожить наши войска и захватить центральную часть города. Чтобы облегчить положение 62-й армии, войскам Сталинградского фронта было приказано организовать на своем левом крыле еще один контрудар по противнику; цель контрудара – нанести поражение противнику в районе Гумрак, Городище и соединиться с 62-й армией. Для оказания содействия этому контрудару части, расположенные в районе Мамаева кургана, получили приказ нанести контрудар на северо-запад, чтобы исключить для противника возможность переброски войск из города на север.
Эти удары были предприняты одновременно 19 сентября (см. схему 10). Тяжелые бои в этот день развернулись на всем фронте 62-й армии. Нам удалось занять высоту 126,3. На других направлениях заметного успеха добиться не удалось. Противник исключительно сильно противодействовал своей авиацией.
Не удалось добиться успеха и левому крылу Сталинградского фронта. Однако силы северной группировки гитлеровцев вновь оказались скованными в критический момент борьбы за центр города, что не позволило противнику серьезно усилить здесь свои удары.
Однако уже 21, 22 сентября гитлеровцы сумели подбросить подкрепления. Они снова попытались сломить сопротивление наших войск в центре города и в районе Мамаева кургана, чтобы сбросить защитников этих рубежей в Волгу.
В летописи Сталинградской битвы дни 21 и 22 сентября выделяются особо, так как в эти дни с особой силой проявились непреклонное мужество и массовый героизм защитников Сталинграда.
Ранним утром 21 сентября началось вражеское наступление на фронте 13-й гвардейской стрелковой дивизии, 42-й и 92-й стрелковых бригад и 95-й стрелковой дивизии. Над районом, обороняемым этими соединениями, нависла бомбардировочная авиация противника, его минометы и артиллерия густым огневым валом накрыли наши позиции. Это сразу же выдало направление главного удара противника, и мы тут же стали готовить контрмеры. [191] Главная масса артиллерии артиллерийской группы быстро подготовилась к контрналету. Дальнобойная артиллерия сразу же открыла огонь по позициям противника с целью подавления его огня. Одновременно зенитная артиллерия громила авиацию противника. В воздух поднялись наши истребители, смело вступившие в бой с вражескими самолетами. Хваленые асы Рихтгофена обратились в бегство. В воздушных боях бессмертную славу приобрел летчик Рогальский, повторивший легендарный подвиг Гастелло. Его самолет, получив прямое попадание снаряда, загорелся в воздухе, и летчик направил горящую машину на группу немецких танков, атаковывавших наши позиции.
После длительной артиллерийской и авиационной подготовки враг рванулся в атаку. Пять вражеских дивизий{43} поднялись одновременно на штурм. Облаками пыли и дыма затянуло район боя; четко выделялись лишь вспышки рвущихся бомб и снарядов.
Мамаев курган, расположенный близ центра города и в мирное время служивший местом прогулок сталинградцев (живописнейший уголок, с которого открывается чудесная широкая панорама окрестностей города), сейчас принял совсем необычный вид. Весь он был изрезан суровым узором траншей, оплетен проволочными заграждениями; дзоты обратили к врагу нацеленный взгляд своих амбразур; из укрытий предупреждающе отсвечивали жерла орудий. Воины, напряженно, деловито закончив последние приготовления к бою, готовы были к отпору.
Мы с Никитой Сергеевичем, находясь на командном пункте (три километра от центра города), стремились ни на минуту не выпустить из рук нити управления войсками. Нас не могла не беспокоить участь полков и дивизий, оказавшихся под ливнем снарядов и бомб, ставших объектом ожесточенного вражеского нападения. Мы предпринимали все необходимые меры помощи им, хотя были твердо уверены в том, что стойкость наших солдат не будет поколеблена, особенно надеялись на 13-ю и 95-ю стрелковые дивизии. Всему Сталинграду была уже известна своей отвагой и выдержкой 13-я гвардейская [192] стрелковая дивизия с ее командиром Александром Ильичем Родимцевым. Не менее известны были своим мужеством и стойкостью 95-я стрелковая дивизия и ее командир полковник Горишный Василий Акимович (ныне генерал и Герой Советского Союза). Исключительная отвага, командирская настойчивость и требовательность сочетались у него с умением хорошо организовать бой и мобильно управлять войсками при любых условиях. Еще в дни гражданской войны, будучи в рядах 1-й Конной армии, товарищ Горишный сражался с врагами как бесстрашный воин и беззаветно преданный советской Родине человек.
