Валентин Курицын - Томские трущобы
Невольный трепет пробежал по членам Егорина при этих словах, полных страшного значения.
- Я позвал вас, чтобы поговорить об очень важном деле, - начал человек в маске, разваливаясь в кресле и спокойно глотая шампанское.
Егорин подобострастно подался вперед, весь превратившись во внимание.
- По донесениям моих агентов, приблизительно через месяц мы можем взять около трехсот тысяч рублей. Сумма, как видите, большая, но и риск немалый! Хотя план действий будет разра-ботан мной всесторонне. Но рисковать все же придется. От вас я требую быть готовым на все, вполне подчиняться моим указаниям и в известную минуту явиться к моим услугам с двумя лошадьми в отдельных экипажах, и двумя надежными помощниками. За это вы можете получить одну треть взятой суммы... Согласны ли вы.
- Под вашим руководством - на все согласен! - решительно ответил Егорин.
Сто тысяч рублей уже рисовались в его воображении и заставляли забыть о грозящих опасностях.
29. КАНДИДАТЫ НА ВИСЕЛИЦУ
Изъявив согласие на участие в предприятии, хотя и опасном, но заманчивым по выгодности, Егорин задумался над тем, кого взять себе в помощники. Требовалось двое. И оба должны были быть люди смелые, решительные.
Разве Ваньку взять, - думал Егорин. - Он хоть и прикидывается теперь тихоней, а от фарта не откажется.
Предположение Егорина оправдалось: когда он в дружеской беседе с глазу на глаз, рассказал Кочерову о готовившемся предприятии. Не передавая, впрочем, подробностей его, то Иван Семе-нович хотя и колебался видимо, но решительного отказа не высказал...
- Ты-то подумай, - уговаривал его Егорин, - сейчас, промежду нас сказано, ладишь ты бабу свою околпачить. Это я давно заметил уже. Скоро тебе жену не провести: хитра шельма! Не гляди, что смиренницей прикидывается... Скажем так даже: обделаешь ты дельце, хотя тоже хлопот много будет, переведет она дома на тебя. Много ли тебе отчислится! А ждать надо да камедь ломать! Нет, если ты уж хочешь деньгу иметь, да вольной волей жить, то бей с налета. Ты рассуди: в один, может, час какую фортуну составить можно. На худой конец тысяч двадцать на твой пай придется.
Перспектива положить в карман двадцать тысяч была заманчивой и Иван Семенович, отбросив колебания, решил примкнуть к Егорину.
Была, не была! - мысленно успокаивал себя он. - По крайней мере, сразу могу на ноги встать. И Катю опять взять... Правду говорит Кондратий: нечего, у моря сидя, погоды ждать...
Заручившись согласием Кочерова, Егорин посоветовался с ним относительно выбора второго помощника.
- Стой, брат! Я знаю! - ответил после некоторого размышления Кочеров.
- Есть подходящий человек!
- Кто такой.
- Видишь ли, в трактире у Чебукидзе я познакомился с одним молодым человеком, тоже из грузин, Гришкой Махаладзе зовут... В Томск он приехал места искать и сейчас без дела шатается. Парень отчаянный, на что хочешь пойдет. Товарищ хороший - не выдаст!
- Это такой черненький, невысокого роста. Тот самый с которым мы тогда у Орлихи гуляли... осенью, помнишь.
- Этот, самый...
- Ладно, поговори с ним. Где он теперь живет.
- У Чебукидзе. Земляки ведь.
После этого разговора прошло более трех недель. От инициатора дела человека в маске - никаких еще распоряжений не поступало. Егорин начал уже сомневаться, не расстроилось ли дело, как однажды утром почтальон принес ему письмо с городским штемпелем. Это было приглашение от человека в маске явиться на собрание. Мы не останавливаемся на подробностях этого свидания, потому что результаты переговоров Егорина с человеком в маске будут выяснены позже. Получив подробную инструкцию, Кондратий Петрович оповестил своих помощников о необходимости собраться и потолковать между собой.
Был конец марта. В воздухе уже чувствовалась весна, которая в этом году обещала быть ранней. Ездили уже на колесах. В один из этих дней, поздно вечером, Кондратий Петрович выехал на собственных лошадях без кучера. Он отправился на свидание с Кочеровым и Махаладзе. Свида-ние это, имеющее целью объяснить план действий, было назначено у Махаладзе, занимающего маленькую комнату в верхних этажах трактира Чебукидзе.
Последний не был посвящен в этот заговор и поэтому предполагаемое свидание должно было происходить в строгой тайне.
Сдав лошадь на попечение дворника, Егорин поднялся на верхний этаж. В небольшой комнате, куда вошел Кондратий Петрович, было жарко и сильно накурено. На столе горела свеча, воткнутая в пустую пивную бутылку. Тут же стояла водка и неизменный шашлык, блюдо, приго-товлением которого особенно славился трактир Чебукидзе. Хозяин комнаты, безусый юноша, стройный и сухощавый, со смуглым лицом, поднялся навстречу Егорину. Они обменялись рукопожатием.
- Давно пришел. - Спросил Кондратий Петрович Кочерова, лежащего на кровати.
- Засветло еще. Мы уже графин водки успели раздавить.
Кондратий Петрович присел к столу и, помолчав немного, обратился к Махаладзе:
- Нас здесь никто не подслушает.
Тот отрицательно покачал головой.
- В соседней комнате никто не живет, а эта стена капитальная, так что можно говорить смело.
Но Егорин, тем не менее, понизил голос до шепота.
- Садитесь поближе к столу и слушайте хорошенько, - начал он.
Те двое подвинули стулья и приготовились слушать. Кочеров нервно пощипывал свои усики и смотрел куда-то в угол. Махаладзе был серьезен, но очень спокоен.
- Дело, за которое мы беремся, - продолжал Егорин, - предстоит скоро.
Послезавтра. В этот день, в десять часов утра, поедут на томский вокзал железнодорожные артельщики - жалованье на линию повезут. Сумма большая десятками тысяч пахнет! Действовать мы будем так: ты, Ваня, запряги часов в девять свою лошадь и приезжай сюда. Выедете отсюда вы вместе. Махаладзе поедет на томский вокзал, а ты сам около обруба слезай и иди к главной бухгалтерии, где касса помещается.
- Это - на Ямском переулке.
- Там мы встретимся с тобой и будем следить за артельщиками. А ты Махаладзе, поезжай шагом и обязательно надевай белую шапку. Это сигнал. Так доедешь до кладбища, тебе встретятся двое и спросят: "не видал ли белого зайца". Ты говори: "собаки сзади". Смотри не перепутай. Это наши ребята будут.
Махаладзе аккуратно записал условный пароль.
- С ними поезжай вперед, проедете кладбище, сверните с дороги - будто тяж лопнул. Смотрите в оба на дорогу и как увидите меня, я за артельщиками следом поеду, то вертайтесь на дорогу навстречу. Ну, а уж там само дело подскажет.
30. РОЛИ РАСПРЕДЕЛЕНЫ
Махаладзе сосредоточенно нахмурился и переспросил:
- Нет уж вы, Кондратий Петрович, говорите так, чтобы все ясно было, чтобы все роли распределены были.
- Да, конечно, чтобы все было на виду, - поддержал Кочеров.
- Ну, да теперь нечего толковать вам, ты со мной будешь. - Бросил Кочерову Егорин. - А вот ты, Махаладзе, слушай. Править лошадью ты умеешь!
Махаладзе утвердительно кивнул головой.
- Когда ты будешь подъезжать к нам, смотри в оба - не выпуская вожжей. Тут ребята перебросят тебе на телегу чемодан, заскочит к тебе на телегу еще один человек из наших же и дуйте вы с ними, куда он укажет. В этом все твое дело.
Махаладзе внимательно выслушал объяснение Егорина, молча кивнул головой, отодвинул свой стул и прошелся по комнате.
- Видите ли, Кондратий Петрович, - заговорил он, - я на это дело согласен. Трусу праздновать не буду. Не знаю как кто, а по мне все равно.
Черные глаза Махаладзе блеснули и весь он точно вырос.
- Ну, этот назад не попятится! - невольно залюбовался им Егорин.
Иван Семенович в продолжение всего разговора, молча, сидел на кровати и нервно вздра-гивал при каждом слабом стуке, доносившемся из коридора.
Теперь, когда он увидел, что всякое отступление уже поздно, и что ему не удалось не далее как послезавтра, придется рисковать собой, в его душе зашевелилось позднее опасение. Егорин сразу обратил внимание на побледневшее лицо Кочерова, поймал его смущенный, виноватый взгляд и резко заметил:
- Ну, Ванька, теперь танцевать поздно. Взялся за гуж - не говори, что не дюж!
- С чего ты взял! - обиженным тоном отозвался Кочеров.
- Так, между прочим, - прикоснулся к его плечу Егорин - дело это не мной начато и не одному мне с вами всей этой каши не расхлебать! От кого начало пошло, тот человек серьезный. Ежели, кто из вас сдрейфит, тут тому и карачун будет.
- Больно уж стращаешь ты, Кондратий Петрович, - слегка улыбнулся Махаладзе, расха-живая по комнате. - Ты ли этому делу зачинщик, или другой кто, по мне все равно.
- Секим башка! - некстати рассмеялся Кочеров.
Махаладзе даже не удостоил его взглядом и продолжал, обращаясь к Егорину.
- Ну, так вот, я говорил: ты ли будешь верховодить, или другой кто, меня это не касается. Помни! Хоть молод я, усов еще себе не нажил, а уж на что пошел, так пойду да конца. Не в нашей породе пятки показывать.
