Дмитрий Дудко - Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон.
Особые духи обитают в хозяйственных постройках. В бане живут банник и банница (обдериха) — существа опасные. Они могут запарить или обварить до смерти, живьем содрать кожу. Но все это они делают лишь с тем, кто не соблюдает определенных правил (моется слишком поздно и т. д.). Если же делать все как следует, то банник предсказывает будущее, а банница помогает роженицам и повитухам (раньше рожали обычно в бане).
В овине обитает овинник. Он помогает сушить зерно, но может и сжечь хлеб вместе с овином, если хозяин обидит его. Подобным же образом ведут себя гуменник и ригачник, ведающие, соответственно, током и ригой (помещением для молотьбы). Вообще же наиболее скверным и обидчивым характером отличались банник и овинник.
Именно к домашним духам (домовому, баннику, гуменнику) обращались девушки, гадая о замужестве. Если дух коснется мохнатой рукой — муж будет богат, если голой и жесткой — беден и суров, если мягкой — добр.
Своеобразная домашняя нечисть — баечник. Он пугает наслушавшихся на ночь страшных баек: шуршит, стонет, насылает кошмары.
С древнерусских времен известно представление о злых днях и часах, когда ни в чем не может быть удачи. Еще хуже, если к человеку привяжется их воплощение — Горе-Злочасье, о котором говорят русские сказки и древнерусская повесть. В украинских поверьях ему соответствуют злыдни — двенадцать маленьких худых существ. Если они поселяются в хате — ее хозяев ждут лишь беспросветная нужда и несчастья. Избавиться от них, как и от Злочасья, можно лишь хитростью, — например, заманив и заточив в бочку.
В поле хозяин — полевик. Как и другие боженята, он многолик: может являться маленьким человечком, стариком с бородой из колосьев и травяными волосами, мужиком в огненной шерсти, с хвостом и рогами и т. д. Полевик заботится о посеве и скотине, пасущейся на полях, но может и навредить плохому хозяину либо человеку, заснувшему в поле, особенно в полдень или на меже. У него есть дети — межевички и луговички. Зимует полевик в «Велесовой бороде».
В поле же обитает известная и западным, и восточным славянам полудница. Это — высокая, прекрасная девушка в белом (или, наоборот, уродливая, страшная старуха). Она тоже охраняет посевы. Любит пляски, в которых с ней состязаться трудно и опасно, сумевшего все же переплясать ее щедро награждает. Опасна полудница для тех, кто работает в поле в самый полдень: насылает на них солнечный удар или сворачивает шею. Она также наказывает и пугает детей, бегающих в хлебах, особенно во ржи. Там, надо сказать, обитают существа и пострашнее. Например, описанная Древлянским расамаха — до пояса человек, а выше — лев.
Все эти полевые боженята — духи хлебов. Их не увидишь осенью или зимой, на голых холодных полях.
Почти всем славянам известен леший (полисун, волчий пастырь, граб и т. д.). Он многолик, как сам лес. Может явиться обычным человеком (только одежда запахнута слева направо[43]) или остроголовым, покрытым шерстью существом без одежды, или подобным черту — с рогами и копытами. Может менять рост: на поляне — вровень с травой, в чаще — с самыми высокими деревьями. Оборачивается любыми животными или растениями. Горланит и свистит на все голоса, быстро носится, вызывая бурю.
Леший весьма женолюбив, женится и на лешачихах (своей собственной породы), и на русалках, и на девушках, пропавших в лесу, проклятых родителями или же похищенных им. Он охотно крадет или подменяет человеческих детей.
В лесу леший — полный хозяин. Все звери — его скот, и он их даже проигрывает в карты другим лешим. Над людьми в своих владениях лесовик шутит, порой зло: заводит в чащу, шумит, пугает и т. п. Есть даже лешие-людоеды. Но тем, кто его уважает, приносит жертвы и не безобразничает в лесу, леший помогает. С пастухами, охотниками, колдунами он заключает целые договоры и тщательно их соблюдает.
Из всех славянских боженят леший наиболее напоминает «снежных людей» (реликтовых гоминоидов). Волосатое тело, заостренная голова, громкий крик — их характерные черты, при том засвидетельствованные в неславянских регионах и от людей, не веривших ни в каких духов. Западные славяне отличают собственно леших (грабов, борут) от «диких мужей» и «дивожен». Если реликтовые гоминоиды существуют (а тому есть немало доказательств и помимо фольклора), то вполне естественно, что люди принимают их за леших и других боженят. С другой стороны, чтобы придумать человекоподобного хозяина леса (гор, реки, дома и т. д.), не обязательно иметь дело с какими-либо «живыми ископаемыми». Потому, если всерьез искать следы наших реликтовых родичей, нужно знать не только биологию, но и фольклористику и историю религии.
В Карпатах, по представлениям поляков, украинцев и словаков, обитают богинки (богини, дивожены). Это уродливые женщины, длинноволосые, покрытые шерстью, с огромными грудями, заброшенными за плечи, и большими животами. Они напоминают обезьян, да их и называют «малпами», «мамунами» — «обезьянами». Обитают богинки возле воды либо в норах и пещерах. Все это — типичные черты реликтовых гоминоидов.
Другие черты богинек, однако же, не объяснит ни один криптозоолог. У них птичьи ноги, а руки трехпалые и с когтями. Они любят стирать и прясть. Очень часто вредят роженицам и новорожденным: похищают и подменяют детей, насылают болезни и смерть, таинственным образом вытаскивают из тела матери плод или внутренности. Мужья и отцы богинек — водяные; кроме того, богинками становятся некрещеные дети, невесты, умершие до свадьбы, грешные женщины и т. д. Ребенка, умственно отсталого, чересчур прожорливого и плаксивого, считают «подменой» и бьют его, чтобы богинка (лешачиха и т. д.) пожалела своего и подменила обратно.
Самое интересное то, что среднеазиатские и другие тюркские народы почти так же описывают алмасты (албасты) — водяных женщин. И точно так же полагают, что те вредят роженицам.
Гораздо привлекательнее выглядят другие мифологические обитательницы Карпатских гор и полесских чащ — мавки (навки), несмотря на свое зловещее имя (от «навье» — «мертвец») и происхождение из тех же некрещеных младенцев и т. п. Это прекрасные девушки в зеленых платьях, любительницы музыки и плясок. Они охотно вступают в любовную связь с людьми, особенно с пастухами на горных пастбищах и охотниками. Своим возлюбленным мавки дают удачу на охоте, заботятся об их скоте. С лесными красавицами, однако, не ладит карпатский леший — чугайстер, который охотится на мавок и пожирает их.
Большинству славян известен водяной (водный муж, топелец и др.) — хозяин рек и озер. С виду он больше всего походит на утопленника: старик с раздутым животом, волосы и борода в тине и водорослях. Между пальцами перепонки, вместо ног порой рыбий хвост. Или же тело покрыто шерстью, как у лешего или домового (гоминоидная черта?). Может также превращаться в разных зверей, птиц и рыб.
Водяной — такой же хозяин над рыбами, как леший — над зверями, и тоже проигрывает их в карты. Живет он на дне омута, порой в хрустальном дворце. Жены его — русалки, а мужчины-утопленники служат ему как рабы, потом же сами становятся водяными (особенно если кого-нибудь утопят). Любит водяной хозяин кричать и громко хлопать ладонью по воде, а еще любит выпивку, песни, музыку.
Нрав у водяного весьма скверный. То и дело он топит людей и лодки, рвет сети, поднимает бури, разносит запруды. Понравившихся ему людей (например певцов) утаскивает к себе на дно. Но и от него можно откупиться жертвами. Вот и приносили их ему рыбаки, мельники, даже пасечники (чтоб речной туман не губил пчел). Даже заключали с водяным договор, который, впрочем, считался сродни продаже души черту.
В древнерусских источниках выступают вилы и берегини, русалки же упоминаются лишь с XVII в. Этнографы же слышали от восточных славян и болгар о русалках, о вилах же — только от южных славян. Вероятно, менялись не столько представления о водных девах, сколько их имена.
Антиязыческое «Слово св. Григория» называет древнейшими языческими культами поклонение упырям и берегиням. А в XIX–XX вв. берегинями называли изображения рыбохвостых женщин в домовой резьбе. Вероятно, славяне связывали это название и со словом «берег», и со словом «беречь», видя в водных богинях защитниц от злых упырей.
Вил в Древней Руси отождествляли с сиринами (сиренами) и изображали на женских украшениях — колтах в виде двух птиц с головами женщин в нимбах (!). На тех же колтах изображались два питейных рога, что напоминает болгарские поверья о русалках, поливающих поля из рогов.
В фольклоре южных славян вилы (самовилы, самодивы, юды) — прекрасные девушки, златовласые и крылатые, в легких белых одеждах. Они обитают в горах, пещерах, озерах, реках, на облаках. Очень любят музыку, песни, танцы. Но они же — отважные воительницы, скачущие на крылатых оленях, взнузданных змеями. (Здесь, видимо, повлияли германские валькирии: готы жили в Болгарии еще в IX в.) Вилы также превосходные чародейки, целительницы и знатоки трав.
