Юрий Емельянов - Рождение и гибель цивилизаций
Однако если люди не следовали за мигрировавшими стадами, а оставались на месте, то они сталкивались с периодическими перебоями в подаче биоэнергии. Во время спада природного цикла, когда снабжение основным продовольственным продуктом уменьшалось, люди, привыкшие к полноценному питанию, воспринимали такие перемены особенно болезненно. В этом случае весьма вероятно, что они старались мобилизовать свои немалые физические и интеллектуальные резервы в поисках выхода из отчаянного положения. Таким образом, можно предположить, что пульсирующий ритм биоэнергии, которая передавалась по трансконтинентальным путям, способствовал активизации ноосферы.
Пульсировавшая биогенная миграция атомов заставляла активнее биться пульс ноосферы. Те, кто овладевали главными сухопутными магистралями животных, превращались в активную часть ноосферы.
Переход к новому образу жизни и новой производственной, деятельности занял целые тысячелетия. Очевидно, что на первых порах земледелие и скотоводство играли вспомогательную роль и жизни людей. Даже после того, как они стали главным источником получения продовольствия, люди долго не отказывались от своих традиционных занятий, по-прежнему приносивших им заметную долю пропитания. В ту пору, когда монголы давно превратились в народ скотоводов, они постоянно занимались охотой, воины Чингисхана делали перерывы в своих завоевательных походах, чтобы посвятить часть года своему традиционному охотничьему промыслу.
Помимо привычек древних людей к традиционным занятиям они оказывались привязанными и к местам жительства, особенно по мере того, как осваивали их, превращая в пашни и пастбища. Кроме того, другие земли, которые были удобнее для земледелия и скотоводства, были скорее всего заняты иными племенами, а для их захвата требовались немалые усилия. По этой причине первые скотоводы и земледельцы для создания пашен и. пастбищ довольствовались теми землями, которые находились вблизи мест обильной охоты. Именно поэтому первые очаги оседлой жизни возникали обычно в малоудобных местах (в верховьях рек, возле горных ручьев, на гористых возвышенностях или в заполоненных устьях рек), где требовалось искусственное орошение, или осушение почвы, или проведение иных тяжелых работ по окультуриванию территории.
Если согласиться с гипотезой о решающей роли главных звериных и охотничьих троп в становлении первых цивилизаций, то становятся понятными, например, причины превращения Нила и место рождения самых древних человеческих культур. Можно предположить, что охотничьи племена, издавна преследовавшие стада вдоль обеих берегов Нила, могли заняться скотоводством и земледелием для обеспечения себя резервными запасами питания в периоды, когда трофеи охотников резко уменьшались. Постепенно эти дополнительные занятия стали основными. Именно та часто Нила, которая до своего пятого порога была окружена потоками биоэнергии и их потребителями, и была освоена древними египтянами и древними эфиопами.
С точки зрения этой гипотезы можно объяснить также, почему Египет опередил Эфиопию в своем развитии, а Нижний Египет опередил Верхний. Очевидно, что чем ближе земля находилась к самой узкой части «горловины», соединявшей Африку с Азией, тем больше там скапливалось мигрировавших животных. Поэтому все факторы, связанные с ролью сухопутных троп, проявлялись с особой силой в землях, расположенных по нижнему течению Нила.
Эта же гипотеза позволяет объяснить, почему другие части Африки, в том числе долины крупных рек, существенно проигрывали по сравнению с долиной Нила. Например, Восточно-Африканское нагорье, изобиловавшее животными, представляло собой широкую площадь, на которой не было естественных ловушек и зверей нельзя было ловить в узких переходах из одного междуречья в другое. Другие выходы из междуречий были расположены намного дальше от выхода из Африки и по этой причине были столь наполнены мигрировавшими животными, как дороги вдоль Нила.
Эта гипотеза позволяет также объяснить подъем Месопотамии. Вероятно, то обстоятельство, что Междуречье, как и долина Нила, оказалось в двойном окружении трансконтинентальных магистралей, объясняет, почему этот край стал одной из первых стартовых площадок, откуда началось развитие цивилизаций.
Известно, что ни южная, ни северная Месопотамия не были идеально приспособлены для земледелия, но очевидно и другое: этот край был поистине райским уголком для охоты. На правом берегу Евфрата и на левом берегу Тигра бродили огромные стада животных Междуречье же представляло собой для зверей грандиозную естественную ловушку, стоявшую на пути животных по южноазиатской дороге. На земли Месопотамии по узкому участку суши, находящемуся в верховьях двух почти параллельных друг другу рек, легко могли забрести звери Африки и Европы по пути в Азию или азиатские животные, направлявшиеся в Европу или в Африку.
Расширявшиеся речные потоки Тигра и Евфрата не позволяли зверям пересечь их, и, раз попав в эту естественную западню, они могли двигаться лишь к болотам, расположенным у Персидского залива и устьев Тигра и Евфрата. По оценке Л. И. Мечникова, Месопотамия, особенно ее южная часть, с древних времен была заповедным краем для самых разных животных: «Вся эта Страна, являющаяся родиной для многих видов животных, с незапамятных времен сделавшихся домашними, лучше всякой другой отвечает идее о рае и зеленеющем Эдеме… Немврод не мог выбрать лучшей страны для своих охотничьих набегов».
Помимо зверей, обитавших в Месопотамии, в водах Тигра, Евфрата и Персидского залива водилось много рыбы. Древнейшие поселения, обнаруженные в Междуречье (под холмом Эль-Обейд) и относящиеся к началу IV тысячелетия до н. э., показали, что основным занятием местного населения в ту пору были охота и рыболовство, хотя уже в то время люди стали заниматься простейшим земледелием и скотоводством.
Можно предположить, что в годы активной миграции животных охотникам попадалась обильная добыча. Однако когда зверей на южноазиатской дороге было мало или они обходили берега Тигра и Евфрата стороной, то охотники оказывались на голодной диете и должны были изыскивать другие возможности для выживания. Археологи установили, что жители южной Месопотамии, шумеры, первыми преуспели в создании резервных систем обеспечения себя продуктами питания. Уже в середине IV тысячелетия до н. э., как показали раскопки в Уруке, жители южного Междуречья сажали ячмень и эммер (пшеницу-двузернянку). Одновременно они одомашнили быков, овец, коз, свиней и ослов.
Превращение дополнительных источников питания в главные Стало основой расцвета Шумера, который опередил север Месопотамии. Однако в отличие от долины Нила, где вход в Африку и выход из нее располагался возле дельты реки, а наиболее интенсивное движение шло возле низовий реки, вход в Междуречье был расположен в верховьях Тигра и Евфрата, а наиболее активная миграция животных совершалась в ее верхней части. Можно также предположить, что движение зверей, перемещавшихся по центральной магистрали, вдоль северной части Тигра было интенсивнее, чем по окраине Аравии вдоль Евфрата. По этой причине северная часть Месопотамии в большей степени зависела от колебаний в миграции животных, чем ее южная часть, а это стимулировало развитие изобретательности и предприимчивости людей. Местонахождение Ашшура непосредственно на центральной сухопутной магистрали, вероятно, помогло этому государству в конечном счете опередить страны южной Месопотамии по уровню развития.
Ненамного позже, чем в этих речных долинах, началось развитие цивилизаций и в других областях, расположенных на пути между Нилом и Евфратом, а также возле Тигра. В том, что не природные условия, исключительно благоприятствовавшие или исключительно мешавшие развитию земледелию или скотоводству, играли главную роль в развитии первых цивилизаций, убеждают и примеры других стран, расположенных в центральной части сухопутной биосферы Земли.
Соседний со странами Месопотамии Элам возник на землях между текущими почти параллельно друг другу реками Карун и Керхе. Вдоль этих рек проходили стада животных по центральной магистрали, междуречье здесь представляло собой такую-же естественную ловушку для мигрировавших животных, как и Месопотамия, хотя и меньших размеров. В эту западню могли попасть звери, оказавшиеся на юге Иранского нагорья. Как и шумеры, жители этого междуречья в конце III тысячелетия до н. э. долго сочетали охоту с выращиванием ячменя, эммера и льна.
Очевидно, что-причиной для возвышения Митанни, как и у Ассирии, стали не почвенные или климатические условия, а явилось географическое положение этой страны. Авторы «ВИ״ подчеркивали, что Митанни находилась «у узла дорог, проходящих через северную Сирию и большую излучину реки Евфрата». Столь же выгодным было расположение на центральной магистрали возникшего позже примерно в этих же местах государства Урарту.
![Е. ДРАСУТЕНЕ - 1000 вкусных блюд [для программ-читалок С ПОДДЕРЖКОЙ таблиц]](/uploads/posts/books/232780/232780.jpg)