Леонид Беляев - Московская Русь: от Средневековья к Новому времени
ГОРОДА И ЗЕМЛИ
Владимир
Владимир — город на высоком, хорошо защищенном природой мысу левого берега реки Клязьмы, при впадении в нее речки Лыбеди. Следы предшествовавших славянских поселений восходят к X в., но сам город основан в 1108 г. князем Владимиром Мономахом (от которого и получил название) как крепость, прикрывавшая Ростово-Суздальскую землю с юга. Крепость имела форму трапеции, занявшей высшую точку плато между реками; общая длина ее валов была около 2,5 км. По-видимому, город населяли выходцы с юга, из Киевской земли, принесшие с собою названия малых рек — Лыбедь, Ирпень, Почайна. Сын Мономаха, князь Юрий Долгорукий, проявил интерес к Суздальской земле лишь в конце своей жизни; он возвел здесь ряд укреплений, а во Владимире (вне валов) поставил двор и каменную церковь Св. Георгия.
Стимул к дальнейшему развитию мощная крепость, стоявшая на выгодном торговом пути, получает в княжение Андрея Боголюбского. Строя новую систему отношений между княжествами и смещая центр могущества страны с юга на северо-восток, князь стремился создать надежные точки опоры в борьбе за власть внутри Суздальской земли. В 1157 г. он переносит столицу из Суздаля во Владимир; возникает Великое княжество Владимирское. 1158–1165 гг. — время грандиозного и напряженного строительства: городские укрепления продлевают на восток и запад, вдоль плато, так что они получают форму очень вытянутого треугольника, в котором крепость Мономаха оказывается Средним городом (в прошлом его называли «Печерним»), а ее ворота становятся теперь внутренними (кроме Волжских, выводивших прямо к Клязьме). Западная часть крепости (позднее названная «Ветчаным», то есть обветшавшим, городом) получила трое ворот. Иринины и Медные были деревянными, зато путь на юг закрывали каменные Золотые ворота, стоявшие надо рвом (он соединял верховья оврагов, заменявших с напольной стороны искусственные укрепления). Близ ворот, рядом с двором отца, Андрей Боголюбский поставил собственный двор и каменную церковь Спаса (1164). Восточное продолжение крепости (так называемый Новый город), по-видимому, населяли посадские люди. Отсюда шла дорога на Боголюбове и Суздаль; ее охраняли вторые каменные ворота — Серебряные. Общий периметр валов составлял теперь 7 км, что было больше, чем у Киева (4 км) и Новгорода (6 км) той же эпохи.
Над рекой, вдоль кромки высокого берега, стоял, кроме двух дворовых белокаменных княжеских храмов, собор городского епископа (Успения Богородицы, 1158–1160). Князь Андрей строил его не просто как епископскую кафедру, но с мыслью о повышении статуса Владимира до митрополии, независимой от церковной власти Киева (подобно тамошней Десятинной церкви, Успенский собор получил «десятину» от княжеских доходов и большие земельные владения). Выполнение столь обширной строительной программы потребовало привлечения мастеров из Европы, которых, судя по деталям их техники, пригласили из Ломбардии (район озера Комо, Северная Италия). Им удалось создать тот особый сплав крестово-купольного объемного решения с европейской каменной пластикой, который получил название «древнерусский романики».
Новый этап строительства приходится на время наивысшего расцвета Владимиро-Суздальской земли в правление Всеволода III (рубеж XII–XIII вв.). После пожара 1185 г., когда Владимир отстраивали заново, князь решил произвести существенную перепланировку, приблизив свой двор к церковному центру беспокойного торгово-ремесленного города. Он поставил пышный каменный дворец на южном краю Срединного города, рядом с двором епископа Иоанна, и обнес новую резиденцию каменной стеной с боевыми воротами (1194–1196). Дворцовым храмом стал роскошно украшенный собор (1194–1197), освященный в память очень почитаемого в княжеской среде раннехристианского святого Дмитрия Солунского.
Выбор посвящения был отнюдь не случаен. Ни один средневековый город, тем паче столица княжества, не мог обойтись без собственного небесного защитника и его реликвий. Получение таковых и перенос их с места древнего прославления в свой город было государственным актом, серьезным шагом в политике (особенно в церковной). Покровителем Владимира должен был стать Дмитрий Солунский — соименный святой князя Всеволода III (Дмитрия в крещении). Обеспечить его незримое присутствие через получение реликвий и прославление их в стольном городе стало для князя делом чести и религиозным подвигом. В этом ему помогли связи с константинопольским патриархатом, императорским домом. В 1197 г. во Владимир из Солуни (Фессалоники, Греция) прибывают две святыни: «непрерывно» источающая миро «доска гробная» (вероятно, в виде написанной на этой доске иконы) и «сорочка» мученика Дмитрия (видимо, ранее на Руси появился серебряный ковчег с мощами Дмитрия, воспроизводящий форму его кивория в базилике Солуни).
Таким образом, собор, поставленный Всеволодом III, — это своеобразный храм-реликварий, возведенный в качестве достойной оболочки для широко прославленных реликвий. Подобно Успенскому собору фасады храма украшены резьбой по белому камню, но здесь рельефы гораздо многочисленнее. В закомарах помещаются сюжетные композиции (по осям всех трех фасадов — пророк-псалмопевец Давид; «Крещение»; «Вознесение Александра Македонского»). В нишах аркатурного пояса — длинные шеренги святых. Все поверхности и часть архитектурных деталей покрывают изображения растений, животных (часто фантастических), скачущих всадников и ангелов. Попытки «расшифровать» программу, стоящую за этим огромным каменным ребусом, часто бывали очень остроумными, но ни одна из них не смогла логично объяснить, какой общий смысл хотел вложить в творение заказчик и его художник.
Кроме новой дворцовой резиденции в эпоху Всеволода III был перестроен пострадавший от пожара Успенский собор (1185–1189), объем которого теперь резко увеличился, и старый храм оказался заключенным в новые стены, как в футляр. Княжеская семья основала и два монастыря с каменными храмами, девичий Успенский (Княгинин) в Новом городе (основан Марией, женой Всеволода III в 1200–1201) и княжеский Рождественский в Среднем городе (1192–1195). В его белокаменном соборе позже (1263) был погребен князь Александр Ярославич Невский, почитаемые останки которого до переноса их в Петербург хранились в белокаменном саркофаге, стоявшем на южной галерее (части саркофага удалось обнаружить при раскопках руин собора в 1998).
Наследник Всеволода, князь Константин, завершает украшение Среднего города церковью Вознесения на новой торговой площади (1218 г.). Однако большинство храмов города оставались деревянными (известно, что в пожаре 1185 г. сгорело 32 храма). Во Владимире процветала литература и изобразительное искусство: здесь велось летописание (позже ставшее основой многих летописных традиций Северо-Восточной Руси); создавались и украшались драгоценными окладами иконы; стены храмов покрывались фресками — например, Дмитриевский собор росписали в 1190-х гг. художники из Византии. Владимирские князья и епископы приглашали в город выдающихся мастеров прикладного искусства: их шедевры и даже мастерские, где они работали, мало-помалу «открываются» в процессе археологических раскопок.
Короткий, хотя и бурный, расцвет Владимира закончился в 1238 г. нашествием Бату-хана. Город был взят после упорного сопротивления; Успенский собор татары завалили хворостом и пытались сжечь (на хорах погибли княжеская семья, епископ, многие горожане). Владимир никогда уже не достигал прежнего могущества, но он надолго остался для Северо-Восточной Руси символом государственности, культурной традиции и своего рода «святым городом». Владимир остается не только стольным городом, но и церковным центром — здесь с 1299 по 1328 г. живет митрополит всея Руси. Сохраняется и приобретает высокое символическое звучание понятие «Великого княжения Владимирского» как старшего на Руси, венчание на которое совершается в Успенском соборе (в XIII в. храм отремонтировали и заново покрыли оловом, но в 1410 г. при набеге татары его снова «одраша» — ободрали). Молодые княжества, Тверь и Москва, оспаривают друг у друга титул великого князя владимирского, с которым связывалось не только право пользоваться определенным фондом земель княжения, но и собирать «выход» для Орды со всей Руси. Великолепные храмы Владимира становятся образцами, на которые ориентировались зодчие новых столиц. Московские князья не раз демонстрировали заботу об этих памятниках старины, попутно перенося в свой город накопленные владимирскими князьями святыни. В 1380 г. Дмитрий Донской берет под покровительство Дмитриевский собор и уносит в Москву икону Дмитрия Солунского. Его сын, Василий I Дмитриевич, присылает для новой росписи Успенского собора, пострадавшего от пожара во время нашествия Едигея, Андрея Рублева, который и работает там вместе с Даниилом Черным (1408–1409). В 1395 г. переносом в Москву величайшей святыни Руси, «Владимирской Богоматери», открывается длительная история изготовления ее копий и «путешествий» между двумя столицами. Наконец, в 1469 г. московский мастер В. Д. Ермолин получает прямое распоряжение «реставрировать» обветшавшие здания Владимира — Золотые ворота и церковь Вознесения на Торгу; на рубеже XV–XVI вв. перестраивается и собор Княгинина монастыря.
