Елена Ржевская - Геббельс. Портрет на фоне дневника.
Вскоре Геббельс прикупает еще участок земли в Шваненвердере и отстраивает с размахом дом с кинозалом, с флигелями и проч. «Наконец, прибыли в Шваненвердер. Здесь все очень красиво. Магда прямо перетрудилась».
20 апреля 1936. Фюрер счастлив нашим счастьем, от всего сердца радуется за нас. Надеюсь, мы тоже можем предложить ему маленькое убежище… Он хочет, чтобы все мы, правительство, где-нибудь осели. Это даже необходимо. Собственность обязывает и крепко привязывает».
К юбилею — 10 лет во главе гау — в 1936 году Геббельс получает «дар города Берлина»: еще один дом, на Богензее, — учтена склонность юбиляра к приобретению домов.
Дома на озерах, шикарные машины, новые модели дорогих яхт. Ненавистник буржуазии, Геббельс входит во вкус буржуазного уклада жизни. (Вспоминается, как он поносил своих партийных коллег: «Воля к власти превращается в путь к пирогу».)
Гитлер теснее сближается с семьей Геббельса. Обменивается с нею рождественскими подарками. «Я подарил фюреру замечательную статую Зевса, которую нашли в 1925 г. Он совершенно восхищен. Замечательные пропорции. Нынешним есть чему учиться. 450 год до Рождества Христова».
В семье все в порядке. «Магда очень мила и хороша». «Хельга (старшая дочь) — наше счастье». «Я подолгу дискутирую с Магдой о Боге и о потустороннем. Ее маленькая головка думает здесь очень ясно и последовательно».
«У Хельги высокая температура. Я очень боюсь за нее. Как я люблю этого ребенка». «Я прямо дрожу за это хрупкое существо. Большая любовь приносит большое горе», не удержался от сентенции, а все же, может, любовью к ребенку ткется какая-то душевная ткань, отсутствующая. Но — рвется: «Хорошенько выпорол Хельгу. Она должна прекратить вечное вранье. — В молодости признавался в дневнике, что сам — лжец. — Здесь помогут только драконовские меры. Она своевольна и горда, но это не значит, что ей надо все позволять. Она поняла этот новый метод. Только быть папиной любимицей — это маловато».
Не в том лишь дело, что выпорол ребенка едва ли пяти лет, а в том, какое довольство собой, какое удовлетворение доставила ему эта порка.
Тут уж высунулись уши садиста. И «новый метод» — экзекуции — будет очень скоро испробован им на других полигонах, доставляя садистское удовлетворение властью над жизнью людей.
Тем временем портреты дочери министра появляются на обложках журналов подведомственной ему прессы. Сам министр позирует художникам, ищущим его покровительства.
Третьими родами Магда наконец разрешилась долгожданным мальчиком. «Руки дрожат от радости… Дорогая, любимая… Рядом лежит малютка. У него лицо Геббельса. Я совершенно счастлив. Я готов все разбить от радости. Мальчик! Мальчик!.. Скоро загремят пушки. Рождение и смерть. Сын! Великая, вечная жизнь!» (3.10.1935).
Но бог мой, какая вечная, какая жизнь? Какое продление себя в сыне? Бедные, обреченные дети! «Я рожала их для фюрера и третьей империи», — скажет Магда Геббельс в бункере в последние дни апреля 1945-го. «Жаль оставлять их для жизни, которая наступит после нас», — перед тем как умертвить детей, напишет она в прощальном письме Харальду, старшему сыну от первого брака, уцелевшему от смертоносной материнской длани в далеком американском плену.
В «Дополнение к завещанию Адольфа Гитлера» (Берлин, 29 апреля 1945, 5 ч. 30 м.) д-р Геббельс тут же написал: «Моя жена и мои дети присоединяются» к решению до конца остаться в бункере, — заявил он со всей зловещей ложью от имени маленьких обманутых детей, которых до последнего часа заверяли, что они с «дядей фюрером» скоро выберутся из бункера и куда-то полетят.
Апофеоз культивированного фашизмом насилия, узурпации власти над жизнью — и вот в ее самом сокровенном обличье — в детях.
«НАДО ПРИСУЖДАТЬ ТОЛЬКО К СМЕРТИ. ТАКЖЕ ЗА УБЕЖДЕНИЯ»«Новый спортивный «мерседес». Замечательно! Я так счастлив. 2 сиденья. Прекрасная форма и мотор».
Как ни тешат министра виллы, автомобили, яхты, посыпавшиеся один за другим дети — с 1932 по 1940 год Магда родила шестерых — и широкая реклама его показательной немецкой семьи в подведомственной ему прессе, Геббельсу недостает конфликта, остроты. Призываемый им покой — этот «родитель всех великих мыслей» — для Геббельса бесплоден: мыслей нет. Гложет внутреннее «я» — утвердившийся в нем маньяк насилия под псевдонимом «мой внутренний демон». И свою долю власти Геббельс не намерен упустить, сама власть — сладчайший пирог. Для Геббельса же власть — прежде всего насилие.
«СА, охрана лагеря. Рассказывают о заключенных. Отбросы! Надо их искоренять. Мы слишком гуманны!»
«Эти древние княжеские семейства, Габсбургов и Бурбонов, надо убивать как крыс».
«Я жалуюсь на слабость приговоров за измену родине. За это надо присуждать только к смерти. Также за убеждения».
Но приходится повторить вслед за Эльке Фрёлих, что в этот период на долю министра Геббельса вообще-то остались только попы и евреи; гонением на них он и занят.
15 июля 1935. Телеграмма из Берлина. Еврейская демонстрация против антисемитского фильма.
19 июля 1935. Иностранная пресса твердит о «погроме».
21 августа 1935. Керлл получил полномочия в церковной политике. Он поджарит строптивых попов.
«Пастырское послание католического епископа. Очень резкое. Но в конце молитва за правительство. Они молятся, а мы действуем. Каждому свое».
6 сентября 1935. Во внутренней политике еще много проблем. Вопрос о вероисповедании, о ценах и о евреях… Насчет католицизма фюрер настроен очень серьезно. Неужели уже сейчас начнется борьба? — тревожится он. — Надеюсь, что нет. Лучше отложить.
И сам же сетует: «Нерешительное время».
13 сентября 1935. Прокламация фюрера: враги государства — марксисты, клерикалы и реакция. Беспощадная борьба без компромиссов.
25 сентября 1935. Говорит фюрер. Такого я еще не слышал. Почти пророчески. Против новых основателей религий. Ясность в еврейском вопросе. Никакого «снисхождения» к неарийцам. Монументальное представление о внешней политике. На этом человеке благодать.
«Расовая политика» в действии означала произвол по отношению к лицам «негерманской крови». Те из них, кто въехал в страну после 1914 года, были высланы, въезд в Германию допускался теперь только лицам «германской крови».
На партийном нацистском съезде в Нюрнберге принимаются «Judengesetze» («Законы о евреях»), так называемые «Нюрнбергские законы».
15 ноября 1935 (в рейхстаге). Обсуждение Judengesetze. Компромисс, но наилучший из возможных. Четвертьевреи присоединяются к нам, полуевреи — только как исключение. Ради бога, лишь бы наступил покой.
«Мы считали необходимым не допускать существования никакой оппозиции», — признал на процессе в Нюрнберге Геринг.
Германским фашизмом евреи не ассимилированы, уже тем самым они обречены были считаться врагами — оппозицией, пятой колонной демократии и либерализма. Нацизму нужно было отторгнуть немецкий народ от евреев, природненных Германией, проживших с ней века, давно обретших на немецкой земле свою родину, сражавшихся в рядах ее армий и погибавших ее солдатами, умножавших славу Германии достижениями в науке и культуре.
Вступают в действие 15 сентября 1935 года так называемые Нюрнбергские законы, усиливается преследование евреев в Германии.
«Сбить с памятника погибшим в войну еврейские имена», — записывает Геббельс в ноябре 1935-го.
Главнокомандующим генерал-полковником фон Фричем была предложена лаконичная программа истребления оппозиции, предусматривающая проведение «трех битв»: «1. Битвы против рабочего класса. 2. Против католической церкви или, точнее говоря, против ультрамонтанизма. 3. Против евреев».
Разгромом профсоюзов, захватом их имущества и фондов, арестами руководителей покончено с организациями, защищающими интересы рабочих. (Еще памятны были баррикады 1918 года восставших против продолжения войны рабочих.) И запрещены любые объединения, сплачивающие рабочих. Так что с битвой № 1 управились, закрепив ее успех учреждением «Немецкого народного фронта» во главе с испытанным нацистом д-ром Леем. И декретом о принципе фюрерства в промышленности. Предприниматель — фюрер.
«Битва» государства против евреев разгоралась. На основании «Нюрнбергских законов» евреи изгонялись из всех сфер немецкой жизни. Они лишались гражданства, оказывались вне закона.
На очередь встала борьба с еще одной оппозицией — с католической церковью.
Если перед тем евреи шли в связке с социал-демократами, с коммунистами, то теперь, после физического разгрома политической оппозиции, они предстают совсем в новой связке: католики и евреи.
Поразительный документ: Адольф Эйхман возглавлял всю «исполнительскую власть» по введению в действие и осуществлению государственной политики «расы господ» на всех этапах преследования и уничтожения евреев. А в системе власти, какую Гитлер давал своим активным сообщникам над жизнью людей, для Эйхмана (или Освальда Поля, начальника концлагерей) власть была наиболее безграничной. Эйхман был начальником отдела 1У-А-4 в системе гестапо, в главном имперском управлении безопасности. Этот отдел имел всего два подотдела: первый по делам церкви, второй — по еврейскому вопросу. Такое вот сближение проблем.
