Олег Козинкин - Почему не расстреляли Жукова? В защиту Маршала Победы
«Во исполнение решения Главного военного совета от 16 августа 1940 г. 18 сентября Советскому правительству был представлен доклад «Об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940–1941 гг.». При разработке этого документа прежде всего тщательно изучались наиболее вероятные противники на главных и второстепенных театрах военных действий. Оценивались предполагаемые ими замыслы, количество противостоящих сил и средств на каждом стратегическом направлении. <…>
Наиболее сильным противником на Западе считалась Германия. Всего же на границах Советского Союза, по оценке Генерального штаба, вероятные противники могли сосредоточить 280–290 дивизий, 11 750 танков, 30 тыс. орудий и 18 тыс. самолетов. При этом фашистская Германия с сателлитами (Финляндия, Румыния, Венгрия) будет способна выставить 233 дивизии, 10 550 танков, 15 100 самолетов, а на Востоке Япония — до 50 дивизий, 1200 танков и 3 тыс. самолетов.
Не исключалось, что в сложившейся обстановке нападение фашистской Германии на СССР возможно еще до окончания войны с Англией.
Главным вопросом в оценке оперативно-стратегических замыслов противника являлось определение его главного удара. Анализ данного доклада и предшествующих планов показывает, что Генеральный штаб достаточно обоснованно определил развертывание главных сил фашистской Германии к северу от устья р. Сан в целях нанесения и последующего развития главного удара в направлении на Ригу, Каунас и далее на Двинск, Полоцк или на Каунас, Вильнюс и далее на Минск. Удар на Ригу мог быть поддержан высадкой морских десантов в районе Либавы и захватом островов Даго и Эзель в целях последующего развития наступления на Ленинград.
Вспомогательные удары вероятны из районов Ломжи и Бреста на Барановичи, Минск. Считалось, что одновременно с главным ударом следует ожидать удара из Восточной Пруссии в целях выхода в тыл львовской группировке советских войск и овладения Западной Украиной.
Не исключалась возможность, что противник с целью захвата Украины может нанести главный удар в общем направлении на Киев. В этих условиях наступление из Восточной Пруссии рассматривалось как вспомогательное. Однако в докладе подчеркивалось, что «наиболее политически выгодным для Германии, а следовательно, и наиболее вероятным является первый вариант ее действий, т. е. с развертыванием главных сил немецкой армии к северу от устья р. Сан». При этом учитывались удары со стороны Финляндии на Ленинград и наступление из районов Северной Румынии на Жмеринку.
При разработке документов Наркомат обороны и Генеральный штаб в отличие от германского командования руководствовались тем, что будущая война примет продолжительный характер. <…>
При этом признавалось, что война может начаться внезапно. На это указывали как практика осуществления Германией своей военной доктрины, так и состояние армий государств фашистского блока»[3].
Как видите, основной «План войны» СССР предполагал нанесение Гитлером главного удара по Прибалтике и Белоруссии с последующим наступлением на Москву. И по этому плану наиболее разумным и грамотным было бы сосредоточение наших главных сил в этих республиках — против главных сил Германии. С последующим ответным ударом именно на этом участке границы СССР-Германии. Однако, как писал потом маршал Захаров, со стороны Тимошенко-Мерецкова началась возня с переакцентированием направления главного удара РККА в случае войны с Германией с Белорусско-Прибалтийского направления, с которого и ждали основной удар Гитлера, на Украинское. То есть Б.М. Шапошников, ожидая из Пруссии и Польши основной удар, предлагал против немецкой группировки такие же мощные силы РККА размещать в Белоруссии и Прибалтике. Тимошенко же с Мерецковым стали протаскивать идею, что даже если удар из Пруссии и Польши и будет основным, надо главные силы РККА западных округов разместить в KOBO на Украине для ответного флангового удара в случае нападения Германии. А в той же Белоруссии достаточно оставить силы чуть поменьше, для «упорной обороны»:
«Испокон веков, еще с наполеоновского наступления на Россию, считалось, что главным направлением для действий противника против нас на западе будет смоленско-московское направление, севернее рек Припять и Сан (то есть со стороны Бреста, через Белоруссию. — O.K.). Так оно оценивалось и в записках Генерального штаба РККА за подписью Б.М. Шапошникова. При этом предлагалось против основных сил врага выставить и наши главные силы.
Но с приходом на должность Наркома обороны тов. С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба тов. К.А. Мерецкова взгляды на стратегическое сосредоточение и развертывание резко меняются, хотя в оценке возможных действий противника расхождений не было.
Главная группировка советских войск создается южнее Припяти для выполнения следующей стратегической задачи: «Мощным ударом в направлении Бреслау в первый же этап войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне» (Архив ГОУ ГШ, oп. 240-48 г., д. 528-V).
В плане стратегического развертывания указывалось: «Удар наших сил в направлении Краков, Бреслау, отрезая Германию от Балканских стран, приобретает исключительно политическое значение. Кроме того, удар в этом направлении будет проходить по слабо еще подготовленной в оборонном отношении территории бывшей Польши» (там же).
По этому варианту и была развернута Красная Армия к началу Великой Отечественной войны» (Захаров М., Накануне великих испытаний (М. 1968); Генеральный штаб в предвоенные годы. М., 2005, с. 421).
Историки на сегодня уверены, что вариант «Барбаросса» с его направлениями ударов и т. п. на стол к Сталину до 22 июня не попал. Добывала ли разведка СССР предварительные разработки Паулюсов осени 1940 года? Вряд ли, по крайней мере, об этом ничего не известно. Однако Шапошников уже в июле-августе 40-го четко просчитал эти самые направления главных ударов, которые спланировали генеральный штаб ОКХ во главе с Гальдером и штаб оперативного руководства ОКБ во главе с Йодлем, получавшим указания непосредственно от Гитлера.
«К 5 августа 1940 г. в генеральном штабе ОКХ был подготовлен «Проект операции на Востоке», в котором была отражена идея создания двух крупных группировок немецких войск на московском и киевском стратегических направлениях, из них главная должна была действовать на московском направлении.
В штабе оперативного руководства ОКВ к 15 сентября был подготовлен также проект плана, в котором в отличие от проекта ОКХ предусматривалось создание трех стратегических группировок: двух — севернее Припятских болот, одной — южнее. Главный удар предполагалось нанести центральной группировкой с применением основной массы танковых и моторизованных дивизий в промежуток между Днепром и Западной Двиной, с тем чтобы рассечь советские силы в районе Минска и затем наступать в общем направлении на Москву. (8)(См.: План «Барбаросса»: Сборник документов о подготовке фашистского вермахта для агрессии против СССР (на нем. яз.). Берлин, 1970. С. 121–126.)[4]
<…>
5 декабря 1940 г. Гальдер в докладе Гитлеру предложил создать три группы армий, из них самую крупную — на направлении Варшава, Москва.
<…>
18 декабря 1940 г. Гитлер подписал директиву № 21 верховного главнокомандования, получившую условное наименование «План «Барбаросса». <…> Главный удар согласно директиве должен был наноситься севернее Припятских болот, где следовало сосредоточить две группы армий. Центральной группе ставилась задача наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее ее нанести поражение противнику в Белоруссии. (11) (См.: План «Барбаросса». С. 143.)»
(«1941 год — уроки и выводы», кандидат исторических наук А.С. Якушевский — подраздел «1.2 Подготовка вооруженных сил фашистской Германии против СССР»).
Обратите внимание на то, что по варианту «Барбаросса» севернее Припятских болот против Прибалтики и Белоруссии сами немцы планируют две группировки войск вермахта. И чуть ниже мы увидим, что именно эти две группы армий и ожидались нашим Генштабом в различных «Соображениях».
Но маршал М.В. Захаров прямо указывает, что с приходом Тимошенко — Мерецкова к осени 1940 года (Жуков только продолжил в феврале 1941 года эту деятельность) в наркомат и ГШ и произошло переакцентирование задач приграничных округов на подготовку наступления из Украины в ответ на вторжение Германии вместо подготовки сильной обороны в Белоруссии с последующим ответным контрнаступлением на В. Пруссию и «на Варшаву».
