Леонид Шкаренков - Агония белой эмиграции
При работе над данной монографией были изучены обширная эмигрантская пресса, периодические издания различных направлений и оттенков49. Автор руководствовался ленинской методикой отношения к этой печати. В. И. Ленин сам показал пример того, как можно умело использовать для научного анализа общественно-политических процессов, а также в целях пропаганды и контрпропаганды литературные и документальные источники из враждебного лагеря.
Опираясь на все то, что было уже сделано другими советскими историками, привлекая, при критическом к ним отношении, эмигрантские публикации, прессу, зарубежную литературу, автор книги широко использовал документы и материалы из /12/ архивных фондов коллекции ЦГАОР СССР и частично из Архива внешней политики СССР.
Автору пришлось просмотреть тысячи листов переписки, дневников, воспоминаний, всякого рода записей таких деятелей, как Врангель, Деникин, Кутепов, Миллер, Бурцев, Гучков, Савинков, Чайковский, Милюков, Винавер, Струве, Шульгин, Чернов и др., изучить протоколы заседаний, справки, отчеты разных эмигрантских организаций, информационные сводки, донесения, приказы, распоряжения… Все они составляют богатейшее собрание бывшего Русского заграничного исторического архива в Праге (РЗИА), которое было передано чехословацким правительством Академии наук СССР в конце 1945 г. Важно отметить, что РЗИА был наиболее крупным эмигрантским архивным хранилищем. Журнал «Современные записки» назвал когда-то этот архив «единственным в своем роде учреждением эмиграции»50. Достаточно сказать, что только дневник и досье документов, которые вел на протяжении 20 с лишним лет врангелевский генерал А. А. фон Лампе, участник многих контрреволюционных акций, составляют более 30 тыс. листов.
Дневник фон Лампе является уникальным источником, поскольку его автор пунктуально, день за днем отмечал все то, что происходило вокруг. Больше всего его волновали события политической жизни эмиграции, ее крайне правого крыла. Кроме того, по роду своей «службы» в качестве начальника отдела РОВС Лампе должен был собирать информацию самого широкого профиля. И он делал это на протяжении многих лет, надеясь когда-нибудь опубликовать свои записки. Честолюбивому желанию не суждено было исполниться, но дневник сохранился, и его изучение позволяет теперь не только раскрыть некоторые факты, преданные забвению, но и лучше понять сам механизм взаимоотношений различных политических сил эмиграции.
В архивных фондах были обнаружены и частично приводятся записки мемуарного характера, принадлежащие разным эмигрантским деятелям. Такого рода источники привносят в изложение свидетельства очевидцев, помогают оснастить исследование описаниями отдельных событий, передать их подробности и детали.
Большую группу документов, выявленных в архивных фондах эмиграции, составляют справки и информации о деятельности, составе, структуре разных организаций, о политическом положении в отдельных районах, где находились белоэмигранты. Они характеризуют положение дел во врангелевской армии в первый Период после ее эвакуации из Крыма, сообщают о новых планах главарей разбитой белой армии. Большую группу документов составляют справочно-информационные материалы Российского общевоинского союза (РОВС): сводки, информационные сведения, бюллетени РОВС за разные годы, вплоть до начала второй мировой войны. Ценным источником информации /13/ служат сводные материалы о деятельности монархических организаций, документы, характеризующие другие политические течения эмиграции, деятельность отдельных конспиративных организаций, а также материалы оборонческого движения, охватившего определенную часть эмиграции во второй половине 30-х годов.
Источники, извлеченные из эмигрантских архивов, довольно часто обнаруживают разоблачительные свойства. Проявляется это в разных формах: и в том, что становятся известными тайные когда-то планы и замыслы зарубежной контрреволюции, и в том, что раскрываются во всей своей неприглядности отношения внутри эмигрантского лагеря, характерная для него обстановка взаимной грызни и склоки, и, наконец, в том, что данные архивных документов опровергают в ряде случаев открытые выступления тех же деятелей.
Одна из особенностей фондов бывшего Русского заграничного исторического архива в Праге состояла в том, что они собирались по всему миру, в разных странах, где действовали эмигрантские организации, где жили эмигранты. Текущая деятельность эмигрантских организаций и группировок самых разных направлений находила свое отражение в таких документах, как приказы и инструкции, протоколы заседаний и совещаний, донесения, отчеты, обращения, тексты речей и выступлений. Достаточно назвать, например, протоколы заседаний ЦК партии кадетов, парижской демократической группы, Заграничного комитета партии энесов, Республиканско-демократического объединения и др., которые использованы в книге. В совокупности они составляют важную часть документальной базы исследования.
Особое место среди архивных документов принадлежит переписке эмигрантов. Письма деловые и сугубо личные содержат самую разнообразную информацию, дают, иногда лучше, чем любой другой источник, возможность почувствовать колорит времени, психологию людей, их настроения.
В пестрой мозаике архивных источников трудно встретить какой-либо документ обобщающего характера, в котором давалась бы оценка многолетней политической активности белоэмигрантских группировок и течений, крушению их планов и замыслов. Тем больший интерес представляет обнаруженная в Архиве внешней политики СССР запись беседы советского посла во Франции А. Е. Богомолова с делегацией русских эмигрантов, в которую входили известные в прошлом политические деятели, участники — и это нужно подчеркнуть — самых разных политических группировок эмиграции.
История белой эмиграции, эволюции и краха ее политических течений, история русской культуры и науки за рубежом только начали по-настоящему изучаться советскими специалистами. По этой проблематике и в СССР, и в других странах имеются целые массивы документальных источников, которых /14/ не касалась еще рука исследователя. Известно, что разные по объему фонды документов и литературы белой русской эмиграции сохраняются в библиотеках Гуверовского института, Гарвардского, Стэнфордского, Индианского, Колумбийского, Корнельского и других университетов США, в библиотеках и архивах Англии, Голландии, Франции, ФРГ и некоторых других стран. Вот только один пример. В апреле 1929 г. в библиотеку Гуверовского института войны, революции и мира вдовой Врангеля был передан его личный архив — 134 дела. Несомненно, что их изучение могло бы пролить новый свет на многие факты и события, связанные с деятельностью зарубежной контрреволюции в 20-е гг.51
Привлечение архивных документов и материалов белой эмиграции, которые часто имели строго доверительный характер и нигде не оглашались, в сочетании с другими источниками позволяет показать истинное лицо политических течений зарубежной контрреволюции, полный крах замыслов и планов ее вдохновителей, нарисовать картину ожесточенной внутренней борьбы и распрей, провала неоднократных попыток объединить все враждебные Советской России силы. Вместе с тем история эмиграции — это дела и судьбы людей, потерявших родину, крушение их иллюзий, история признания Советской власти многими ее вчерашними врагами.
Глава I. После поражения
1. Их выгнала гражданская война
Когда в середине ноября 1920 г. войска Южного фронта прорвали укрепления белых в Крыму, командующий фронтом М. В. Фрунзе обратился по радио к генералу Врангелю. «Ввиду явной бесполезности дальнейшего сопротивления ваших войск, — говорилось в радиограмме от 11 ноября, — грозящего лишь пролитием лишних потоков крови, предлагаю вам прекратить сопротивление и сдаться со всеми войсками армии и флота, военными запасами, снаряжением, вооружением и всякого рода военным имуществом». Тем, кто сложит оружие, была обещана амнистия, а всем не желающим работать с Советской Россией обеспечивалась «возможность беспрепятственного выезда за границу, при условии отказа под честное слово от дальнейшей борьбы против рабоче-крестьянской России и Советской власти»1.
В тот же день Революционный Военный Совет Южного фронта обратился по радио к офицерам, солдатам, казакам и матросам армии Врангеля: «Борьба на юге заканчивается полной победой советского оружия. Пали Краснов и Деникин, завтра падет Врангель. Все попытки восстановить в России капиталистический строй с помощью иностранных империалистов кончились позорно. Великая революция победила, великая страна отстояла свою целость. Белые офицеры, наше предложение возлагает на вас колоссальную ответственность. Если оно будет отвергнуто и борьба будет продолжаться, то вся вина за бессмысленно пролитую русскую кровь ляжет на вас. Красная Армия в потоках вашей крови утопит остатки крымской контрреволюции. Но мы не стремимся к мести. Всякому, кто положит оружие, будет дана Возможность искупить свою вину перед народом честным трудом»2.
