Юзеф Мацкевич - Катынь
– Только покончим с одним, примемся за другую сволочь!
Это восклицание наглядно иллюстрирует тогдашние рефлексы возмущения, но, как оказалось позже, британский посол не вполне разбирался в намерениях и точке зрения своего правительства…
Многие ожидали какого-то решительного шага со стороны Великобритании: ведь она совсем недавно заключила с Польшей договор о взаимопомощи в случае нарушения суверенитета одного из этих государств третьим государством и выступила в защиту Польши против Германии. Почему же она не выполняет дальше своих обязательств и не защищает Польшу от Советского Союза? Почему она не выступит хотя бы с торжественным заявлением или с каким-либо иным дипломатическим актом? Подобные вопросы задавал себе рядовой европеец, а ответом было: молчание.
Только с течением времени выяснилось, что Англия никогда не теряла надежды перетянуть на свою сторону Советский Союз, и на то, чтобы оторвать его от союза с Германией, а не защищать Польшу от советского вторжения, – были направлены ее усилия. Позже оказалось, что еще в 1939 году, заключая договор с Польшей о взаимопомощи, Англия присоединила к нему секретный протокол, исключающий защиту Польши от любой другой агрессии, кроме нападения со стороны Германии. Тем самым, договор 1939 года не обязывал Англию защищать Польшу от Советского Союза. Потому-то Англия и не сделала никакого декларативного шага (см. Приложение 1). Позже окажется, что эта политическая линия крайне затруднит разгадку исчезновения польских военнопленных и окончательное разъяснение катынского преступления…
Тем временем уже назревают первые конкретные обстоятельства, сужается круг, накапливается сплетение причинных связей, и всего полгода отделяет нас от того момента, когда не станет ни слуху, ни духу о судьбе 15 тысяч польских военнопленных, захваченных Красной армией. А попали они в плен в результате общей немецко-советской операции против Польши.
Между Берлином и Москвой происходит новый обмен визитами, сердечными рукопожатиями, поздравительными телеграммами.2 22 сентября подписано германо-советское соглашение о границе, которое установило раздел Польши по среднему течению Вислы. Однако эта демаркационная линия была временной. Окончательное определение «линии Риббентропа-Молотова» произойдет через неделю, согласно договору от 28 сентября 1939 года. Этот договор касался, впрочем, не только Польши и, кроме официального текста, включал
СЕКРЕТНЫЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛНижеподписавшиеся полномочные представители заявляют о соглашении Правительства Германии и Правительства СССР в следующем:
Секретный дополнительный протокол, подписанный 23 августа 1939 года, должен быть исправлен в пункте 1, отражая тот факт, что территория Литовского государства отошла в сферу влияния СССР, в то время когда, с другой стороны, Люблинское воеводство и часть Варшавского воеводства отошли в сферу влияния Германии (см. карту, приложенную к Договору о дружбе и границе, подписанную сегодня). Как только Правительство СССР примет специальные меры на Литовской территории для защиты своих интересов, настоящая Германо-Литовская граница, с целью установления естественного и простого пограничного описания, должна быть исправлена таким образом, чтобы Литовская территория, расположенная к юго-западу от линии, обозначенной на приложенной карте, отошла к Германии.
Далее заявляется, что ныне действующее экономическое соглашение между Германией и Литвой не будет затронуто указанными выше мероприятиями Советского Союза.
Москва, 28 сентября 1939 г.
За Правительство Германии
Полномочный представитель Правительства СССР
И. Риббентроп
В. Молотов3
Таким образом был произведен раздел не только Польши, но и Литвы, что уже поразительно напоминало разделы в XVIII веке, касавшиеся этих обеих стран.
* * *
Но вернемся к событиям, которые начались 17 сентября 1939 года. Советские войска вторглись на польскую территорию, распуская вначале ложные слухи среди населения, что они, якобы, идут на помощь Польше в ее борьбе с немцами. Во многих районах, где связь с центром была прервана, польские воинские части были дезориентированы и поддались обману. Однако в большинстве случаев отдельные воинские соединения оказывали сопротивление яростное, но безнадежное – у Советов был огромный перевес сил. Тем не менее, не взирая на поведение тех или иных польских частей, всех оставшихся в живых ждала одна и та же участь: плен.
В то же время Красная армия совершила ряд насилий, убийств, грабежей и других беззаконий, как по отношению к захваченным в плен частям, так и по отношению к гражданскому населению.
Первой жертвой советской агрессии стал, конечно, КОП /Корпус пограничной охраны/. Солдат и офицеров либо убивали на месте, либо брали в плен и отправляли в глубь Советского Союза. Многие из тех, кто пережил эти события, а потом сумел бежать, избежать плена или каким-нибудь иным способом выбраться на Запад в формирующиеся там польские части, дали обширные показания. Собранные в целое, пронумерованные, каталогизированные, они сегодня представляют собой огромный архив, тщательно хранящийся вне границ нынешней Польши, уже окончательно захваченной Советским Союзом. Я привожу несколько выдержек из этого архива.
Один из солдат КОПа (№5573 по картотеке) рассказывает:
Когда нас взяли в плен, нам приказали поднять руки вверх и так гнали нас бегом два километра. При обыске нас догола раздели, хватая все, представляющее собой какую-либо ценность. После обыска нас выстроили шеренгами по четыре, допросили, записали анкетные данные, причем не обошлось без оскорблений и ругани, после чего погнали за 30 км, без отдыха и воды. Кто был слабее и не поспевал, получал удар прикладом, падал на землю, и, если не мог встать, его прикалывали штыком. Я видел четыре таких случая. Точно помню, что капитана Кшеминского из Варшавы несколько раз пихнули штыком, а когда он свалился, другой советский солдат выстрелил ему два раза в голову.
Стоило Красной армии встретить сопротивление польской армии или гражданского населения, как она учиняла расправу, и нередко зверскую. В Гродно были перебиты 130 учеников и прапорщиков, защищавших город. Одного из учеников привязали за ноги к танку и протащили по мостовой. Вблизи Гродно, возле местечка Сопоцкине, были убиты командующий округом III Корпуса генерал Вильчинский и сопровождающие его офицеры. Вблизи Августова было убито 20 полицейских. Особенно многочисленные акты террора и убийства были совершены близ Волковыска, Свислочи, Ошмян и Молодечна. Вот дословный текст одного из протоколов:
Составлен 24 апреля 1943 г. в канцелярии «Ofic. Inf. О. С. 2» со слов J… L… (следуют анкетные данные), который был предупрежден об уголовной ответственности за ложные показания.
В конце сентября 1939 г. часть польской армии вступила в бой с советским подразделением в окрестности Вильно. Большевики послали парламентеров с предложением сложить оружие, гарантируя взамен свободу и возвращение по домам. Командир польской части поверил этим заверениям и приказал сложить оружие. Весь отряд сразу окружили, и началась ликвидация офицеров. Пользуясь замешательством, прапорщик Е. смог убежать. Я лично его знаю. Он очевидец и может подтвердить мои показания.
В окрестностях Оран произошли кровавые схватки. В Полесье погибло в боях 150 офицеров, а 120 взятых в плен, были частично расстреляны на месте, частично вывезены, несмотря на то, что им была обещана свобода.
Более серьезные столкновения произошли под Ковелем. В Брестской крепости, взятой немцами, продолжал защищаться один из фортов – его обстреливала и советская, и немецкая артиллерия.
Ужасающие сцены разоружения и издевательств разыгрались в Ходорове, Новогрудке, Сарнах, Косове-Полесском, Рогатине и Тарнополе. Один из наблюдателей пишет:
Я сам был свидетелем взятия Тарнополя. Я видел, как советские солдаты охотились на польских офицеров. Например, один из двух проходящих мимо меня солдат, оставив своего товарища, бросился в противоположном направлении, а на вопрос, куда спешит, ответил: «Сейчас вернусь, только убью того буржуя», – и указал на человека в офицерской шинели без знаков различия.
О том, что творилось в Рогатине (Станиславское воеводство) , даны следующие показания:
Советские войска вошли около четырех часов дня и сразу приступили к жестокой резне и зверским издевательствам над жертвами. Убивали не только полицейских и военных, но и так называемых «буржуев», в том числе женщин и детей. Тем военным, которые избежали смерти и которых только разоружили, было приказано лечь на мокром лугу за городом. Там лежало около 800 человек. Пулеметы были установлены таким образом, что могли стрелять низко над землей. Кто поднимал голову, погибал. Так продержали их всю ночь. На следующий день их погнали в Станиславов, а оттуда в глубь Советской России.
