Валерий Черепица - История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография
На следующий день, т. е. 3 марта 1924 года, уже ближе к вечеру, у Розенбаума в номере собрались его сотрудники — Курнатович, Грапп, Иваницкий, Анджеевский, Горжевский и Чайковский. Все шестеро имели мандаты на участие в объединительном собрании революционных организаций ЦПР. Говорили из них в ходе встречи только Курнатович и Горжевский. Курнатович, в частности, сообщил, что «Цедерману, который ездил курьером по городам промышленного района, поручено организовать охрану собрания и патрулирование на Балутах. Для этой цели были привлечены 15 рабочих с фабрики Шайблера — членов организации «Свободный Рабочий». Каждый из них знает свое место и что делать в случае опасности. Проверкой мандатов на право участия в собрании будет заниматься при входе в помещение сам Цедерман. В случае надобности выхода из помещения он же будет выдавать и соответствующие пропуска с номерами, соответствующими номерам мандатов. Пропуск без мандата, как и мандат без пропуска, не будут считаться действительными».
Горжевский, побывавший с утра у Гурвича, познакомился с Марморштейном, который сообщил ему о повестке дня собрания, включающей свыше десяти пунктов. После этой информации был рассмотрен вопрос о порядке поддержания связи агентов — участников собрания между собой, а также с Розенбаумом в доме Теодоровичей. При этом было решено, что через каждые три часа к нему будут приходить Иваницкий или Анджеевский (в зависимости от конкретной ситуации), а во время перерыва — Курнатович.
4 марта около 12 часов Розенбаум уже был в кабинете генерала Поплавского. Корвин-Пиотровского пока еще не было, и в ожидании его прибытия завязался разговор о том, что сделано за два последних дня как службой госбезопасности полиции, так и агентами во главе с Розенбаумом. После этого генерал познакомил импрессарио с курьером между ними на время операции — Мечиславом Янушевским. Оба договорились встретиться около шести вечера у дома Теодоровича. В это же время прибыл прямо с вокзала полковник Корвин-Пиотровский. Он передал генералу необходимые для проведения операции дополнительные списки, а затем попросил Розенбаума доложить о готовности к операции. Доклад Розенбаума полковник одобрил, как и все действия, предпринятые им, а потом сказал, что останется в Лодзи до вечера воскресенья. При этом генерал Поплавский предложил Корвин-Пиотровскому остановиться у него дома. Тот согласился и тут же, отпуская Розенбаума, сообщил ему о своем желании еще сегодня побывать на квартире Теодоровича как в точке, приближенной к главному объекту их внимания.
Придя в гостиницу, Розенбаум встретился с Чайковским и Горжевским, еще раз предупредил их о необходимости точного следования всем пунктам задания, в особенности тех, которые могут послужить материалом для дальнейшей разведки. Так прошло время до собрания.
Перед наступлением сумерек Розенбаум отправился на свой пост, т. е. на квартиру Теодоровичей. Те его уже ждали и сразу же усадили гостя за чай. Через минут пятнадцать сюда явился и связной генерала — Мечислав Янушевский. Около семи часов вечера, незадолго до начала собрания, к Розенбауму зашел Иваницкий с сообщением, что к началу собрания все готово, ждут лишь нескольких представителей местных организаций, и что из иногородних представителей, кроме уже известных, прибыли делегации из Домбровы Гурничей, Сосновца, Бендзина, Заверця, Ченстоховы, Кутно, Радомско, Петрокова, Калиша. Сказал также о том, что часа через два — два с половиной он или Анджеевский постараются проинформировать его о ходе собрания. Со слов Иваницкого, на съезд уже прибыли около 18 человек. Пока все идет спокойно, здание собрания не возбуждает внешне к себе никаких подозрений, так как декорировано зелеными гирляндами и бело-красными национальными флажками. Это сделано, по настоянию Марморштейна и Натанзона, для отвода глаз любопытных. Есть даже несколько рабочих с музыкальными инструментами (скрипка, бубен, аккордеон), чтобы в случае чего изобразить субботнее веселье.
Около десяти вечера вновь к Теодоровичам заскочил Иваницкий и, слегка задыхаясь от спешки, сообщил, что состоялись выборы президиума собрания: председатель — Марморштейн, его заместитель — Берг, члены — Винер и Натанзон. Председатель кратко, но с подъемом объяснил цель собрания и призвал всех присутствующих к объединению. Из иногородних делегатов уже выступили: председатель организации «Чэрвоны Штандар» из Домбровы Гур-ничей, объединяющей рабочих Сосновца, Бендина и Заверця, Петр Пршысмыцкий. В этой организации имеется, по словам выступавшего, около полутора тысяч организованных рабочих; делегат из Бендзина Гинзбург; делегат из Закруца — рабочий цементного завода «Высока» от организации «Свобода Трудящихся» — Болеслав Бродовский; из Сосновца от организации «Чэрвоны Штандар» старший мастер с шахты «Вулкан» (фамилию не разобрал) и от этой же организации — делегат из Домбровы Гурничей от рабочих металлургического завода «Гута Банкова» — Юзеф Плучек. Все выступавшие призывали присутствующих к объединению местных и региональных организаций в одно объединение или партию. После своих выступлений все делегаты, как правило, передавали председателю президиума списки членов своих организаций. Сказав обо всем этом, Иваницкий поспешил обратно на собрание. После этого Розенбаум послал находившегося при нем курьера к шефу госбезопасности с краткой информацией о ходе собрания, четко написанной на листке из блокнота за подписью «Антоний Ружа».
Часа через полтора курьер вернулся вместе с приехавшим в Лодзь Корвин-Пиотровским. Последний, уже ознакомившись с запиской Розенбаума, пришел сюда с твердым решением — немедленно по завершении собрания арестовать его участников и завладеть всеми списками членов этих организаций, а также документами собрания и его постановлениями. С этой целью он уже приказал около часу ночи оцепить полицейским кордоном весь район, а двор здания, где происходило собрание, в решающий момент должны занять силы политполиции. Второе кольцо оцепления всего Балута должны были обеспечить, по его плану, два батальона 48-го Петроковского пехотного полка. С этим он уехал, предупредив, что к часу ночи приедет обратно и что сам будет руководить операцией на месте.
Через несколько минут забежал Анджеевский, сообщивший, что выступления делегатов закончились и что вот-вот начнется обсуждение главного вопроса — об объединении всех организаций.
Около часу ночи вернулся полковник Корвин-Пиотровский и заявил, что Балуты окружаются солдатами 48-го полка и что из этой зоны никто не выйдет, ибо всякий подозрительный будет задержан. Сейчас, добавил он, генерал Поплавский, согласно уже имеющимся спискам, приступил к аресту лиц, заподозренных в антигосударственной деятельности. Со словами: «Лодзинская революционная зараза должна быть уничтожена» полковник начал беседу с Розенбаумом в свете поступившей к последнему информации о ходе нелегального собрания. В это время опять забежал Анджеевский, сообщивший, что начались прения по основному вопросу и что они носят очень острый характер, но можно надеяться, что часа через два собрание закончится. Сразу после этого Корвин-Пиотровский передал через Анджеевского приказ всем сотрудникам политразведки, присутствующим на собрании, покинуть его перед завершением и сразу же прибыть сюда, к Розенбауму. Анджеевский по-военному четко ответил: «Слушаю, господин полковник», и тотчас же побежал на собрание. Вслед за ним вышел из дома Корвин-Пиотровский, сказав Розенбауму, что пойдет посмотреть, как идет оцепление района. Минут через 30–40 он вернулся обратно, заявив, что «пехотинцы — молодцы, а полицейский отряд готов к выступлению».
Незадолго до этого к Теодоровичам пришел Курнатович, доложивший, что на собрании объявлен 20-минутный перерыв, заметно общее утомление в зале, и что вопрос об объединении прошел незначительным большинством голосов. Новое название объединенных организаций принято почти единогласно — «Чэрвоны Штандар». Еще предстоят выборы объединенного комитета новой организации, принятие постановления по этому вопросу и заключительное выступление председателя собрания. Курнатович сообщил также, что он дал распоряжение своим людям начать по одному, не вызывая подозрений, выходить из зала, как только слово для выступления будет предоставлено председателю президиума. В целом же у делегатов, по словам Курнатовича, «никакого беспокойства нет, рабочая охрана спокойна». С этим он опять ушел на собрание. Стал собирался на выход и Корвин-Пиотровский. Уже уходя, он сказал Розенбауму: «Я иду в комиссариат, до него — 15 минут ходу. Как только прибудет сюда первый наш сотрудник, немедленно высылайте ко мне курьера. Его приход будет равнозначен приказу о введении в действие отряда полицейской стражи…».
Приблизительно в начале второго часа ночи прибежал Горжевский и сказал, что минут через 40–50 можно ожидать окончания собрания. Рабочая охрана на улице уже снята и присутствует в зале собрания, и только у двух выходов со двора стоят рабочие-постовые: всего четыре человека. Получив это сообщение, Розенбаум тотчас же отправил Янушевского к полковнику. Где-то через час к Розенбауму стали по одному подходить его сотрудники. Курнатович явился последним. Войдя в дом, он возбужденно заявил, что полицейский отряд во главе с Корвин-Пиотровским без шума снял часовых у дверей дома Марморштейна и уже вошел в помещение, где проходило собрание, и что он выскочил оттуда в последнюю минуту: «Уверен, что делегаты будут не в состоянии что-нибудь предпринять, так как их уверенность в безопасности была полной, ибо представители охраны через каждые полчаса убеждали всех присутствующих, что снаружи все спокойно. Отряд полиции явился тогда, когда его совсем не ждали…».
