Валерий Черепица - История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография
Кароль Грапп доложил о том, что в последнее время в Лодзи по вопросу объединения организаций «Дер Штерн» и «Свобода Трудящихся» наметились некоторые разногласия: «в частности, наш председатель Нафтул Натанзон утверждает, что это объединение принесет больше вреда, чем пользы, так как возможна потеря контакта руководства со своими рабочими, а это может привести к проявлению революционного экстремизма… Одна положительная сторона, что материальные средства, столь нужные для нашей пропаганды, будут сосредоточены в одних руках — объединенного комитета».
Клеменс Курнатович, как бы суммируя сказанное его сотрудниками, заявил о том, что «в Лодзи на текущий момент имеется четыре прокоммунистические организации («Свободный Рабочий», «Свобода Трудящихся», «Чэрвоны Штандар», «Дер Штерн»). Самые крупные из них, располагающие ячейками в разных местах города, — это «Свободный Рабочий» и «Чэрвоны Штандар». Все главные деятели этих организаций, а также большинство рядовых членов и сочувствующих им, нам также известны. И если бы дело не шло о том, что планируемое коммунистами объединительное собрание, несомненно, выявит ряд новых деталей в их деятельности, а также организационные связи с другими населенными пунктами и предприятиями, то я считал бы настоящий момент самым удобным для принятия мер пресечения, так как всякое промедление только запутывает и осложняет дело разведки, а революционные организации только усиливает… Уже сегодня можно говорить о том, что на общем собрании комитетов будут присутствовать наши люди: я (при этом Курнатович показал имеющийся у него мандат - В.Ч.), Кароль Грапп и Ян-Адольф Иваницкий. Это позволяет составить более подробный доклад о распространении коммунизма в Лодзи».
Заслушав всех присутствующих, Розенбаум поставил перед агентами две задачи: «1) остающиеся до начала объединительного собрания дни использовать для углубления наших познаний о повестке дня собрания, о принимаемых мерах предосторожности со стороны его организаторов, а также о местах размещения и прибытия всех иногородних; 2) на самом собрании необходимо зафиксировать фамилии присутствующих, выступающих с речами и в прениях; после окончания собрания каждому в отдельности составить подробный письменный рапорт». Уже прощаясь с агентами, Розенбаум напомнил им о необходимости еще раз собраться у него вечером 3 марта, и уже попутно спросил у агентов, знают ли они имя Визнера? На что Иваницкий ответил, что этот зубной врач занесен им в список подозрительных лиц, но принадлежность его к какой-либо из левых организаций пока не зарегистрирована.
На следующий день в служебное время импрессарио отправился к шефу воеводского отдела госбезопасности генералу Яну Поплавскому. Он достаточно подробно рассказал ему о состоянии дел, включая сведения о подготовке к собранию 4 марта, передал ему последний номер газеты «Чэрвоны Штандар» а также списки членов одноименной организации. После этого шеф госбезопасности и доверенное лицо госполиции перешли к обсуждению самой операции, связанной с проведением коммунистами объединительного собрания. Розенбаум категорически не принял предложения генерала обеспечить патрулирование улицы Мяновского на Балутах агентами тайной полиции и постовыми наружной полиции, ибо это, по его мнению, несомненно, вызовет подозрительность у участников собрания, что может привести к его срыву. Генерал долго не хотел соглашаться с доводами Розенбаума, но в конце концов уступил ему со словами: «Может быть, вы и правы».
Было решено после обеда в субботу обеспечить дежурство агентов только на подходах к улице Мяновского, а также утроить дежурный состав наружной полиции в здании Балутского отдела полиции. Для поддержания связи между Поплавским и Розенбаумом, который должен будет находиться неподалеку от места проведения собрания, в его распоряжение выделялся специальный курьер. В ходе обсуждения операции было также условлено, что пока госполиции не станут известны результаты проведения собрания, аресты его участников производиться не будут. Команду об их начале можно будет давать лишь после соответствующего донесения Розенбаума.
Когда разбор операции практически завершился, выяснилось, что часть списков членов прокоммунистических организаций Лодзи находится в Варшаве у Корвин-Пиотровского. Генерал Поплав-ский в связи с этим позвонил по телефону полковнику, и в ходе этого разговора сообщил, что Розенбаум находится рядом с ним. После чего к телефону был приглашен импрессарио. В течение трех-пяти минут им с полковником удалось обговорить все детали операции, главная цель которой состояла в аресте всех членов революционных организаций, включая и участников собрания, но лишь после его завершения. Сказав, что все недостающие списки будут доставлены генералу спецкурьером, Корвин-Пиотровский сообщил также, что сам он приедет в Лодзь курьерским поездом, а потому к 12 часам дня у генерала должны обязательно собраться все принимающие участие в операции люди. Передав генералу содержание телефонного разговора с заместителем начальника госполиции, Розенбаум откланялся, пообещав 4 марта к 12 часам быть у него.
Из воеводского управления Розенбаум пошел в магистрат к Иваницкому, которого застал погруженным в свои служебные бумаги. Оторвав его на минуту от дел, импрессарио попросил его сразу же после работы быть у него в гостинице. Иваницкий ответил, что непременно прямо из магистрата приедет к нему (в 1920е годы в Польше все учреждения работали с 8 часов утра до трех часов дня без обеда — В.Ч.). Когда Розенбаум глянул на часы, то до назначенного времени оставалось еще полтора часа, и он решил идти пока прямо в гостиницу.
Здесь он застал приехавшего из Радома Иосифа Горжевского. Тут же, в фойе гостиницы, находился и приехавший из Люблина Чеслав Чайковский. Оказывается, оба прибыли сюда одним поездом. Разместив их как старых знакомых в ранее забронированном номере, чтобы они смогли привести себя после дороги в порядок, Розенбаум отправился в ресторан, где попросил приготовить столик на четыре персоны в отдельном кабинете. Через пару минут явился Иваницкий, и они оба прошли в кабинет, одновременно передав через официанта просьбу привести из 11-го номера гостиницы двух только что приехавших господ. В ожидании Горжевского и Чайковского импрессарио сказал Иваницкому, что очень рассчитывает на его помощь в подыскании ему помещения неподалеку от места собрания, где он мог бы находиться и поддерживать связь как со всеми агентами, так и с политполицией. Одним словом, пришли к выводу, что хозяева этого помещения должны быть людьми в полном смысле слова надежными… В это время в кабинет вошли Горжевский и Чайковский. Познакомив их с Иваницким, Розенбаум в ходе обеда продолжил прерванный разговор с Иваницким. При этом последний сказал, что вполне подходящее для операции помещение он знает. Это квартира его давнего приятеля, конторского служащего Альфреда Теодоровича, живущего на улице Мяновского, 22 в собственном доме. Семья его состоит из жены и троих детей, он является горячим поклонником Романа Дмовского и состоит членом «Стронництва Народового». Теодорович и его супруга — люди спокойные, тихие, но ответственные. Чтобы заслужить их симпатию и доверие, достаточно похвалить «эндецию» и поругать евреев. Если им сказать, для каких целей нужна на сутки их квартира, то они из патриотических побуждений, предоставят ее для Розенбаума и его связного совершенно бесплатно. «Дело не в деньгах, мы заплатим столько, сколько нужно, — сказал Розенбаум, и сразу же прибавил к сказанному. — Впрочем, вам виднее. Делайте, как хотите, лишь бы было нужное нам помещение».
Включившийся в разговор Горжевский сообщил, что из Радо-ма вместе с ним приехали Давид Гурвич, Клеменс Клетневский и Лея Головчинер. Все трое приглашали его ехать вместе с ними, но он отказался, сказав, что имеет в Лодзи замужнюю сестру и хочет с ней повидаться. Гурвич тем не менее попросил его зайти к нему завтра к 10 часам утра, и что он с Леей остановится у Бендеров по Пшенфельнянской улице, 20. Чайковский же сказал, что с ним из Люблина приехал Израиль Цедербаум, который прямо с вокзала поехал к своему приятелю Мейлаху Марморштейну.
На этом разговор был завершен, да и обед съеден. Необходимо было браться за дело. Иваницкий поехал к Теодоровичам, пообещав через пару часов приехать с ответом, а Розенбаум с Чайковским и Горжевским пошли отдохнуть в гостиницу. Вскоре, как и обещал, вернулся Иваницкий, подтвердивший, что с помещением все улажено так, как он и думал, и предложил Розенбауму поехать вместе с ним к Теодоровичам, чтобы представить его хозяевам. У Теодоровичей посидели за чаем пару часов, беседуя на самые разные темы. Люди эти оказались именно такими, как их охарактеризовал Иваницкий. Прощаясь с Теодоровичами, Розенбаум уже имел в своем блокноте свыше десяти фамилий лиц, заподозренных супругами в сочувствии к коммунизму. В большинстве случаев ими были их знакомые по месту жительства и службы: доктор Лещинер, провизор Рабинович… Расстались агенты с Теодоровичами как добрые и давние знакомые.
