Валерий Шамбаров - Россия. Полная история для семейного чтения
В этом заговоре Филарет не участвовал, но после свержения царя снова попытался напомнить о правах на престол его сына. Причем в пользу Михаила высказался и патриарх Гермоген. Хотя и теперь кандидатура мальчика не прошла. К Москве подступило польское войско Жолкевского. Но и Лжедмитрий II собирал новых сторонников, готовился напасть. Среди столичной знати родилась идея компромисса, который мог бы умиротворить Россию и одновременно удовлетворить Польшу, погасить войну с Сигизмундом, — пригласить на престол польского королевича Владислава.
Но стоит учитывать, при этом речь отнюдь не шла о подчинении страны иноземцам. При соавторстве Филарета были выработаны особые статьи. Оговаривались обязательные условия приглашения на царство: переход королевича в православие, сохранение территориальной целостности России, прав церкви, возможность изменять русские законы только с согласия Земского собора и т. д.
Польский воевода Жолкевский уже знал, что Сигизмунд на такое не пойдет, он уже разохотился покорить русских по праву завоевателя. Но для Жолкевского было главное — ввести польский гарнизон в Москву. Поэтому он обманул, притворно согласился на предъявленные ему пункты. Под Смоленск стали собирать «великое посольство» от Земского собора — представители разных городов и сословий, чтобы звать Владислава на царство. Жолкевский опять коварно схитрил. Настоял, чтобы в посольство отправились деятели, способные помешать полякам в Москве, — в первую очередь Филарет и Василий Голицын.
Ложь быстро раскрылась. В Смоленском лагере выяснилось, что король вовсе не собирается отпускать к русским сына. От послов потребовали присягать не Владиславу, а самому Сигизмунду, и дать приказ смолянам о сдаче города. В это же время и в Москве патриотическая партия во главе с Гермогеном была разгромлена, оказалась под арестом. Поляки сохранили только соглашательскую часть Боярской думы под руководством Мстиславского. Она прислала делегатам новые инструкции — принять все условия поляков.
Но Голицын и Филарет отказались. Объявили, что посланы не от бояр, а от «всей земли» и без решения Земского собора и патриарха прежнего наказа не нарушат. Дипломатический поединок длился полгода. Паны наседали, угрожали, а когда бесчинства оккупантов вызвали в России восстание, на Москву двинулось Первое земское ополчение Ляпунова и Трубецкого, король предъявил послам дополнительное требование — отправить ополчению приказ отступить от столицы. Филарет ответил: «Я все согласен претерпеть, а этого не сделаю, пока не утвердите всего, от нас поданного в договоре». Тогда послов объявили пленниками, разграбили их имущество, а самих отправили в Литву. Впрочем, отправили только дворян, а слуг и делегатов от низших сословий перебили. По польским понятиям «хлопы» не стоили того, чтобы с ними возиться.
В плену дипломатам довелось несладко. На потеху публике их провезли в триумфальном шествии по случаю взятия Смоленска. А после изгнания поляков из Москвы и избрания на царство Михаила Романова паны взялись за Филарета особенно круто. Его стали склонять к унии, обещая за это освободить и сделать «архиепископом Московским». Откровенно намекали, что в противном случае его ожидает участь Шуйских и Голицына, странным образом поумиравших «от тоски».
Что ж, обрабатывали его опытные специалисты. Но в данном случае они нарвались на достойного противника. Филарет не отказывался, но и не соглашался. Изображал из себя простачка, ссылался на недостаточную образованность. Чтобы получше понять латинскую веру и смысл унии, он выпросил себе преподавателей, изучил латынь, греческий, риторику.
Между тем Россия лежала в хаосе. Города и села превратились в пепелища. Русские земли захватывали поляки, шведы, разоряли татары, на Северный Кавказ покушались персы, в Сибири подняли восстание «кучумовичи». Положение усугублялось слабостью правительства — власть при юном царе узурпировали мать и ее неумные родственники, Салтыковы. Дров они наломали предостаточно. Самоутверждались, отстраняя от службы и унижая героев освободительного движения, в том числе и Пожарского. По клеветническому обвинению попал в заточение архимандрит Троице-Сергиева монастыря Дионисий. Новые правители затеяли женитьбу царя, но когда он выбрал Марию Хлопову, сами же испугались за свое влияние на него, оболгали Хлоповых и сослали со всей родней.
Дворянам вздумали раздать земли вольных крестьян на Вологодчине, что привело к восстанию. Поссорились и с казаками, затеяв «разбор станиц» с удалением «новых», приставших в Смуту. На все посты лезли ставленники Салтыковых, множились злоупотребления — да и сами фавориты себя не забывали. А воевать, невзирая на слабость России, стали «растопыренными пальцами», одновременно против поляков и шведов. В результате раздергали малочисленные войска на два фронта, они терпели поражения.
И только в декабре 1618 г. королевич Владислав допустил грубейший просчет. Попытался взять Москву, его отразили, и он очутился, по сути, в руках русских. С небольшими силами и почти без припасов, зимой, в глубине России, отрезанный от родины. Вот тут-то поляки запросились мириться, и царь согласился. В такой ситуации договор можно было заключить ох какой выгодный — но правительство Салтыковых приняло все требования, продиктованные неприятелем. Заключило Деулинское перемирие на 14,5 лет, отдало не только области и города, захваченные поляками, но и ряд невзятых крепостей…
Тем не менее после 14 лет Смуты и войн страна получила мир. А при размене пленных вернулся домой Филарет. Ему стукнуло уже 65 лет, но он был здоров, полон сил — и как раз он стал подлинным восстановителем России. Михаил Федорович, осознавая свою неготовность к царствованию, ждал отца и практически уступил ему правление. Местоблюститель патриаршего престола Иона тоже заранее знал, что занимает этот пост временно. Филарет стал патриархом, приняв при этом и титул Великого Государя — наряду с царем.
Он быстро отстранил временщиков, окружавших трон. К руководству выдвинулись толковые и деловые бояре Иван Романов, Иван Черкасский, Иван Шереметев. Филарет делал ставку на тех, кто делом доказал преданность родине. Возвысил героя обороны Смоленска Шеина, Пожарского. Реабилитировал архимандрита Дионисия, Хлоповых, Желябужских. Борьбу со злоупотреблениями повел жестко, учредив приказ Сыскных дел во главе с Черкасским: ему вменялось в обязанность принимать от населения жалобы на лиходеев и «накрепко по тем делам сыскивать». И «сыскивали»! Многие испробовали на себе кнут, отправлялись в ссылки. Добрались и до Салтыковых. Правда, они были двоюродными братьями царя, и «сор из избы» выносить не стали, судили их лишь за оговор Хлоповых. Однако отправили в ссылки с конфискацией всего имущества.
Опорой для возрождения страны патриарх считал «всю землю» — Земские соборы при нем собирались в 1619, 1621, 1623, 1632 гг. Была проведена полная поземельная перепись, что позволило упорядочить налогообложение, «испоместить» дворян и детей боярских, восстанавливая армию. Активно заработал приказ Каменных дел, по Руси широко развернулось строительство. На месте руин вставали новые дома, крепости, вместо сгоревших деревянных храмов часто строились каменные — чтоб на века.
В ходе восстановления пострадавшей Москвы Филарет осуществил и серьезную реконструкцию города. Именно при нем Красная площадь стала Красной (ранее она называлась Торгом). А Кремль приобрел современный вид, украсившись шатровыми кровлями с двуглавыми орлами. Тогда же была построена главная, Спасская башня с установленными на ней часами. Патриарх стал и первым организатором централизованной противопожарной службы Москвы — с должностями «объезжих голов», обязанных ежедневно осматривать свои участки на предмет «огня и воды» (соблюдения правил безопасности и наличия средств тушения), с дежурствами особых сторожей, постоянными пожарными обозами в сотни лошадей.
Васнецов А. М. «Улица в Китай-городе. Начало XVII века», 1900
С именем Филарета связано также духовное и культурное возрождение страны. Ведь в бурях Смуты погибло множество священников, богослужебных книг, икон. Одним из первых распоряжений патриарха стало возрождение Печатного двора и царской библиотеки, уничтоженных оккупантами. Монастырям было велено присылать в Москву книги, имеющиеся в нескольких экземплярах, а с уникальных требовалось делать копии. Большими для того времени тиражами началось издание богослужебной литературы. Для этого Филарет привлек значительный штат образованных «справщиков», выверявших тексты первоисточников и редактировавших продукцию. Развивались центры иконописцев.
Для подготовки квалифицированных священнослужителей патриарх открыл специальные школы. В главной из них, при Чудовом монастыре, было введено углубленное изучение богословия, греческого языка, латыни. Она стала готовить кадры не только для церкви, но и для дипломатии. А для подрастающего поколения патриарший дьяк Василий Бурцев подготовил к изданию первый печатный учебник «Букварь языка славенского сиречь начала учения детям». По инициативе Филарета на Руси появилась и первая газета — «Куранты». Хотя составлялась она Посольским приказом лишь в одном экземпляре, обобщая для царя и правительства политические новости.
