Валерий Шамбаров - Россия. Полная история для семейного чтения
И все-таки Господь, несмотря на все грехи и преступления, не оставил растерзанную и испоганенную Русь. В данном отношении стоит обратить внимание на еще одну череду «совпадений». Как уже отмечалось, «крестовый поход» Запада начался отнюдь не в 1604 г., а гораздо раньше. Старт был дан в 1579-м. Смута XVII столетия явилась лишь продолжением католического наступления на восток во исполнение давних планов уничтожения России. Но в том же самом году (мало того, в те же самые дни!), когда Стефан Баторий начал этот поход, в июле 1579 г. в Казани случился большой пожар. И на пепелище, по сновидению девочки Матроны, была явлена Казанская икона Божьей Матери. Та самая икона, которая освятит поворотный пункт борьбы! Освятит русскую победу, освобождение Москвы.
А обрел Казанскую икону и правил перед ней первую церковную службу священник Ермолай. Тот самый священник, который примет при пострижении имя Гермоген, станет патриархом. Ни разу никого не предаст в катастрофе Смуты, не склонится перед оккупантами. Он примет мученический венец, поляки уморят его голодом. Но он успеет из заточения призвать народ на подвиг, к защите своей земли и православия. В это же время, всего за несколько месяцев до явления Казанской иконы, в семье князя Пожарского родился сын Дмитрий.
И тогда же, в 1579 г. в Ростовском Борисоглебском монастыре принял постриг благочестивый крестьянин Илья, будущий преподобный Иринарх Затворник. Тот самый святой, который прославится в годину Смуты. Он будет предупреждать царя Василия Шуйского об опасности. Благословит воеводу Михаила Скопина-Шуйского на разгром полчищ Лжедмитрия II. А в 1612 г. благословит Дмитрия Пожарского и Козьму Минина идти на Москву, освобождать от поляков захваченную столицу. Впрочем, преподобный Иринарх благословлял и интервентов — благословлял их убираться подобру-поздорову с русской земли, предрекая в противном случае позор и смерть.
Икона Божьей Матери «Казанская»
И опять же правомочно задаться вопросом: возможно ли такое количество «совпадений»? Те, кто владеет теорией вероятностей, могут на досуге посчитать… Нет, не случайным был международный заговор против России. Но и явление иконы, святых угодников и героев случайно ли совпали с ним по времени? Страшная буря поднималась на нашу страну. Господь ведал, как и когда она не выдержит, сломается. Ведал, что она соблазнится. Но ведал и другое — Русь еще способна покаяться. Одновременно с началом вражеского натиска Он расставил ключевые фигуры, которым предназначено будет спасти страну и Православную Церковь.
Уже не было правительства — кроме чужеземцев и изменников, не было армии — кроме неприятельских контингентов, однако народ сохранил Веру! Она и стала объединяющим началом, стала знаменем, сплачивающим русских людей и поднимающим на борьбу. А Вера — само по себе немало! Но проявила огромную жизнеспособность и система земской монархии, созданная Иваном Грозным. В России была разрушена вся «вертикаль власти», а земские структуры на «горизонталях» сохранились. Продолжали функционировать.
Воевода Шеин руководил обороной Смоленска вместе с земским советом. Лидер Первого ополчения Прокопий Ляпунов был не просто дворянином, а общественным лидером рязанской земщины. Для развертывания освободительного движения никаких чрезвычайных органов создавать не пришлось, они уже существовали и были вполне легитимными. Воззвания патриарха Гермогена, Ляпунова, Троице-Сергиева монастыря, читались в земских избах, потом звоном колокола скликался «мир», принимались решения.
Воззвания размножали штатные земские писари, а штатные «посыльщики» развозили их в другие города — точно так же, как и в другие времена земства обменивались между собой важной информацией. Да и Козьме Минину для формирования Второго ополчения вовсе не требовалось, подобно Жанне д’Арк, убеждать людей в своем исключительном предназначении. Он был обычным земским старостой, какие выбирались до него и после него. Он действовал в рамках своих полномочий — вынес предложение о созыве ополчения на общий сход, получил от «мира» одобрение и начал выполнять земский «приговор».
Причем стоит отметить: в освобождении и спасении России даже воинский подвиг сыграл все-таки не главную роль. Главным был подвиг покаяния и единения. В данном отношении наши предки проявили себя куда более мудрыми, чем мы с вами. Почему? А вы сопоставьте. Со времени гражданской войны сейчас миновал почти век, но политические партии и отдельные граждане до сих пор продолжают ссориться, выяснять, кто был прав, а кто виноват — царь, белые, красные, зеленые? Для героев 1612 г. гражданская война была не далеким и абстрактным прошлым, она корежила страну уже 8 лет! Целых 8 лет люди были разделены на враждующие лагеря и дрались между собой. Но когда русские увидели, что Отечество погибает, они сумели преодолеть все взаимные счеты!
Хотя среди них были свои «красные», свои «белые». С «красными», например, можно сопоставить Первое земское ополчение князя Дмитрия Трубецкого, стоявшее под Москвой с весны 1611 г. Оно в значительной мере составилось из казаков и примкнувшей к ним голытьбы, успевших повоевать под знаменами Болотникова, Тушинского вора. А потом подошло Второе ополчение Пожарского и Минина — условно говоря, тогдашние «белые». Не их деды и прадеды сражались друг с другом, а они сами! Сами резались, брали и жгли друг у друга города, у них самих в междоусобице погибли родные, близкие, друзья.
Но что стало бы, если бы они принялись выяснять отношения? Россия исчезла бы с карты мира, превратившись в расчлененные клочки чужеземных колоний. Однако они, невзирая ни на что, сумели объединиться — и победили интервентов. Два понятия перевесили все остальное: Вера Православная и Отечество. Все прочее, по сравнению с этим, ничего не стоило, оказывалось просто мелочами!
А если бы после освобождения Москвы русские люди начали разбираться, кто прав, а кто виноват в разыгравшейся трагедии? Закрутился бы новый виток Смуты, и Россия окончательно рушилась в бездну погибели… Нет, и этого не сделали наши мудрые предки. Разногласия не разбирали, не обсуждали, не старались как-то согласовать. Их просто отбросили! Сразу, одним махом. Признали — все были виноваты. Без исключения. А кто больше, кто меньше, не суть важно, это только Господу дано знать. Все признали себя виноватыми, все покаялись друг перед другом и перед Богом. Ну а если друг другу простили, то и Бог, наверное, простит.
Простили, покаялись и снова стали одним целым, одним народом. Сумели созвать Земский собор и в 1613 г. вместе, всей землей, выбрали нового царя, Михаила Федоровича Романова. Но одновременно приняли и другое решение. Если кто-то не подчинится решениям Собора, намеревается дальше мутить воду, он тем самым отсекает себя от «всей земли». Становится отщепенцем, и подавлять таких, нераскаявшихся, постановили тоже вместе. Именно эти решения ознаменовали собой выход из Смуты, выход из ада, разверзшегося перед нашей страной.
Шествие в Успенский собор в день венчания на царство Михаила Федоровича. Миниатюра. XVII в.
Тяжелая война продолжалась еще пять лет. Ослабевшая держава не смогла полностью изгнать захватчиков, поляки и шведы удержали за собой ряд приграничных городов и областей. Но Россия была спасена. Она снова стала единой, и о том, чтобы ликвидировать ее как государство, больше речи не было. Это было уже не под силу никаким внешним неприятелям. Причем долго, несколько веков было не под силу. Вплоть до 1917 г., когда зарубежные теневые круги и спецслужбы смогли во второй раз соблазнить, одурманить, расколоть страну и стравить людей брат против брата.
Патриарх Филарет — от руин к новым высотам
Между фигурами двух великих современников, Патриарха всея Руси Филарета Романова и французского кардинала Ришелье, можно отметить много общего. Оба готовились к военной карьере, но по тем или иным причинам стали священнослужителями. Оба были весьма гибкими и умелыми политиками. Оба стали высшими церковными иерархами своих государств, но фактически — правителями при слабых монархах. Оба были блестящими дипломатами. Оба во всех ситуациях оставались горячими патриотами своих стран. Один спас от развала Францию, другой — Россию. Хотя, конечно же, биографии их складывались под влиянием различных и совсем не похожих обстоятельств.
Федор Никитич Романов родился в 1553 г., когда его тетка Анастасия была царицей Московской. То есть сразу очутился в привилегированном положении, младенцем вошел в высший круг российской знати.
Через 7 лет Анастасия умерла, отравленная заговорщиками, но Романовы все равно оставались в силе, пользовались полным доверием Ивана Грозного. Учреждая опричнину, он поставил отца Федора, боярина Никиту Романовича Захарьина во главе «Земской думы». Поручил таким образом присматривать за работой правительства, текущих государственных дел, да и за прочими боярами, чтобы вели себя лояльно и не допускали подозрительных шатаний.
