Сергей Сергеев-Ценский - Севастопольская страда (Часть 3)
- Вопрос с редутами для меня все-таки, прошу прощения, Стефан Александрович, не совсем ясен. Между тем это есть очень важный вопрос. Может статься, что придется открыть огонь и по редутам тоже.
- Вот видите, вы, значит, мне не верите, что ли? - возмущенно вскрикнул Хрулев.
Тотлебен взял его примирительно под локоть:
- Стефан Александрович, вам я верю! Вам я не смею не верить, - боже меня сохрани! Но донесение, донесение, какое вы получили касательно редутов, - это нуждается в проверке.
- Хорошо, можно послать туда офицера, - сказал Хрулев.
- Э, так уж и быть, я лучше сделаю, если сам поеду, - возразил Тотлебен. - Ведь если обнаружится, что редуты уже не наши, - допустим это на минуту только, - то зачем же тогда идти отбивать люнет? Разве можно будет в нем удержаться, когда будут фланкировать нас с редутов.
- Редуты взяты нами! - ударил себя в грудь Хрулев.
- Тем для нас лучше... Мне надобно их проведать, - наладить там работу, - мягко, но упрямо сказал Тотлебен и, взяв с собой ординарца казака-урядника, направился к редутам, но не полем недавнего сражения, а вдоль линии укреплений.
Добравшись до первого бастиона, который не слишком пострадал от канонады, но требовал, как и соседний второй, больших работ, чтобы его усилить, если только пали редуты, Тотлебен повернул к мосту через Килен-балку. Навстречу ему непрерывно двигались солдаты с носилками, несли раненых.
Носилок, однако, не хватало, - тащили раненых и на ружьях, покрытых шинелями, переругиваясь на ходу хриплыми голосами, так как поминутно спотыкались в темноте на тела убитых. Около моста было особенно много этих тел, - они лежали грудами по обе стороны моста, оттащенные сюда с дороги.
- Эй, братцы! Вы какого полка? - остановил Тотлебен лошадь перед идущими с носилками, на которых слабо стонал раненый.
- Эриванского, ваше всок... - устало ответил один из передней пары.
- Откуда идете?
- А оттеда, с редута, ваше...
- С редута? С какого именно?
- Кто же его знает, как его имечко, ваше... - Солдат пригляделся и добавил: - Нам ведь не говорили, ваше пресходитс...
- Значит, Во-лын-ский редут наш теперь и Селенгинский тоже? отчетливо и раздельно спросил Тотлебен.
- Известно, наши, ваше пресходитс... - уже совсем бравым тоном ответил солдат, но Тотлебен, чтобы окончательно уяснить себе это, счел нужным спросить еще:
- Отбиты, значит, вашим полком у французов?
- Так точно-с, отбиты! - громко уже и даже не без гордости за свой полк ответил эриванец, а трое других молчали.
- Ну, молодцы, когда так! - обрадованно сказал Тотлебен.
- Рады, стратс, ваше пресходитство! - гаркнули теперь все четверо, и Тотлебен послал коня дальше, уже не останавливая других встречных.
Но невдали от холма, на котором расположена была Забалканская батарея и где заметно было многолюдство, какой-то фельдфебель, судя по начальственно-жирному голосу, отдавал приказания кучке солдат, и Тотлебен задержал около него лошадь.
- Какого полка? - спросил он, слегка нагибаясь к фельдфебелю.
Тот, наметанным глазом окинув его, сразу вытянулся, вздернул к козырьку руку и отчеканил:
- Кременчугского егерского, ваше превосходитс...
- Ага! Хорошо, - Кременчугского... А что, редуты Волынский и Селенгинский в наших теперь руках?
- Редуты, так что... не могу знать, ваше превосходитс...
- Не знаешь даже? Как же ты так? - удивился Тотлебен.
- Наш полк до эфтих редутов не дошел, ваше превосходитс...
- Вот тебе раз! А почему же именно он не дошел?
- По причине сильного огня противника, ваше превосходитс...
- Допустим... Допустим, ваш полк не дошел, - но тогда, значит, другой полк дошел, а?
- Не могу знать за другой полк, а только наш Кременчугский пришел с города последний, а других еще после нас не видать было, ваше превосходитс...
Тотлебен вздернул непонимающе плечи и заторопился на батарею, чтобы там расспросить того, кто должен знать это лучше, чем фельдфебель и рядовые.
Непроходимый беспорядок нашел он на батарее. Он спросил одного из попавшихся ему офицеров о редутах, тот довольно уверенно ответил, что удалось отбить только эту батарею, редуты же остались за французами.
- А кто здесь командир? - спросил возмущенно Тотлебен.
- Подполковник князь Урусов.
- Где он сейчас?
- Не могу знать, ваше превосходительство.
С трудом удалось найти Урусова.
- Скажите хоть вы, наконец, князь, наши или не наши редуты?
- Какое же может быть сомнение в этом, ваше превосходительство? - как будто даже удивился Урусов такому вопросу. - Разумеется, наши.
- Ну вот, насилу-то я узнал, что надо! - обрадовался Тотлебен. - Но это есть безобразие, должен признаться, что никто у вас тут ничего толком не знает!.. Кто же командиром там, на обоих редутах? Или на каждом из них особый?
- Командиром всего этого закиленбалочного участка назначен генералом Хрулевым я, ваше превосходительство, но командующий Эриванским полком подполковник Краевский подчиняться моим распоряжениям не желает, а командир Кременчугского, полковник Свищевский, старше меня чином и тоже не желает меня знать! - желчно ответил Урусов.
- Хорошо, отлично, но где же они, эти штаб-офицеры - Краевский и Свищевский? - полюбопытствовал Тотлебен.
- Они?.. При своих полках, ваше превосходительство.
- Какой же из двух полков на Волынском, какой на Селенгинском редуте?
- Этого я не могу сказать в точности...
- Вот тебе раз! Но ведь вас же, князь, оставил генерал Хрулев за командира всего этого участка?
- Что же я могу сделать, если они этого словесного распоряжения не слыхали и подчиняться мне не желают?
- Однако нижних чинов Кременчугского полка я встретил сейчас здесь, вспомнил Тотлебен.
- Да, здесь, около батареи, есть, кажется, и кременчугцы и эриванцы, но большая часть этих полков должна быть там, на редутах...
- Боже мой, это есть неразрешимая для меня задача! - развел руками Тотлебен. - Но, может быть, здесь есть кто-нибудь из бывшего гарнизона редутов, а? Комендантом Селенгинского, например, был лейтенант Скарятин... Он жив, не знаете?
- Лейтенант Скарятин здесь, ваше превосходительство, - по-строевому ответил из темноты около сам лейтенант Скарятин и выдвинулся вперед.
- А-а, ну вот, ну вот, голубчик, вы мне скажете, наконец, кто теперь командиром на вашем редуте и кто на Волынском? - обрадованно обратился к нему Тотлебен, но Скарятин ответил так же, как многие до него:
- Не могу знать, ваше превосходительство.
- В таком случае сейчас же подите и узнайте и доложите мне! - вспылил Тотлебен. - Черт знает, какой тут беспорядок!.. Возьмите команду матросов и идите немедленно. Я буду вас ожидать здесь.
- Есть, ваше превосходительство!
Скарятин исчез в темноте, а Тотлебен пошел осматривать укрепление, и первое, что его поразило, были заклепанные ершами орудия, - одно, другое, третье, все подряд.
- Безобразие! Что же это такое? Это есть полнейший абсурд! - кричал Тотлебен Урусову. - Раз только батарея была занята вами, это был ваш первейший долг приказать расклепать орудия! Или же... или вы намерены были сдать батарею совсем без всякого боя, в случае ежели противник пошел бы на вас в атаку, а?
- Это мой недосмотр, ваше превосходительство, - сконфуженно отвечал Урусов.
- Недосмотр, вы говорите? Это... преступление, а совсем не какой-то там недосмотр!
Не меньше получаса провел на батарее Тотлебен, лично во все вникая и приводя ее в боеспособный вид. Наконец, вернулся Скарятин.
- Из разведки прибыл, ваше превосходительство, - доложил он Тотлебену.
- Ну что? Как? Говорите!
- Приблизившись к редутам, насколько было возможно, я очень ясно слышал там французский разговор в нескольких местах, ваше превосходительство...
- Это... это что же значит? - недоумевал еще Тотлебен.
- Для меня стало ясно, что оба редута заняты французами, ваше превосходительство, - очень отчетливо ответил Скарятин.
VIII
Главнокомандующий русскими силами князь Горчаков был небезучастен к штурму "Трех отроков": он наблюдал его с Северной стороны, пока можно было что-нибудь оттуда видеть. Правда, сам он не видел ничего дальше, чем в десяти шагах, но из чинов его штаба были все-таки зрячие люди, как генералы Коцебу, Сержпутовский, Бутурлин, Ушаков, Липранди, и в руках у них были зрительные трубы.
То и дело обращался он то к одному из них, то к другому, и ему сказали, наконец, что идут колонны французов, что начался штурм редутов...
- И что же? Что же? Как наши?
- Неизвестно, ваше сиятельство, - отвечали ему политично генералы. Виден только пороховой дым, и пока ничего больше... Придется подождать эстафеты с телеграфа.
Телеграфная вышка была тут же, на берегу, и поражен был Горчаков известием, полученным оттуда: "Редуты Волынский и Селенгинский взяты неприятелем".
- Так быстро? Взяты?.. Но ведь это значит совсем без сопротивления? Как же так, а? - бормотал, почти лепетал по-детски Горчаков, поводя очками то в сторону одного, то в сторону другого из своих генералов.
