Эдмунд Ладусэтт - Железная Маска
— Тысяча молний! Мистуфлет не вернется. Боюсь, мы попали в мышеловку.
— Как, маэстро! Вы предполагаете…?
— Что наш проект раскрыт. Что муки мадемуазель де Ереван были не более чем прелюдией к смерти в первую очередь де ла Барре, а в дальнейшем мадемуазель Ивонны и Мистуфлета.
— Дай бог им уцелеть!
— Я думаю, мы тоже разоблачены.
— Проклятие!
— Онэсим, я понимаю твой гнев и оправдываю его. Но если, тысяча чертей, если они убили нашего друга Мистуфлета, то клянусь его тенью…
— Я здесь, патрон, — откуда-то из-под земли послышался голос.
У Онэсима так задрожали ноги, что он чуть было не упал на колени.
Фариболь попятился назад:
— Клянусь, это его голос, — прошептал он.
И почти в тот же момент из отверстия воронки, дно которой сообщалось с гротом, в котором была спрятана лодка, медленно показалась голова, а потом и туловище.
— Да это же он, собственной персоной! Тысяча молний, это Мистуфлет! крикнул Фариболь. — Значит, ты не умер!
— Ей богу, патрон, чуть не окочурился.
— Иди ко мне, Мистуфлет! Иди ко мне, тысяча чертей!
И он крепко обнял своего товарища. Онэсим, словно собака, выражающая радость в связи с возвращением своего хозяина, несколько раз поцеловал Мистуфлету руку.
Мистуфлет, взволнованный встречей, вкратце рассказал обо всем происшедшем с ним до того момента, когда Сен-Мар столкнул его в колодец.
— Святой боже! В этот момент я подумал, что мне пришел конец, продолжал он. — Я оказался в пространстве, со всех сторон окруженном скалами. Оно напоминало гигантскую воронку. В этом месте море создавало страшные водовороты. Не успел я и глазом моргнуть, как поток подхватил меня и, вращая, потащил на дно.
Я не сопротивлялся и неожиданно налетел на скалу. У меня хватило сил уцепиться за нее и по ней я поднялся до места, где смог высунуться из моря. Я спасся, но по меньшей мере час мне пришлось отдыхать, прежде чем я смог доплыть до острова.
Этой ночью, как я уже говорил, я снова бросился в море и через пять минут добрался к подножию этой башни. Ночь была темной, да еще шторм разыгрался. Молнии, словно солнечные лучи, разгоняли мрачную темноту… поэтому я смог присутствовать при гибели на виселице…
господина де ла Барре.
— Тысяча молний! — воскликнул Фариболь. — Я не ошибся. Наш заговор раскрыт! И теперь мадемуазель Ивонна…
Он неожиданно замолчал, беспокойно прислушался и тихо проговорил:
— Слышите!
Над ними, в зале, где размещались каменные гробы, послышался звук открываемой двери, а затем медленные и тяжелые шаги по каменным плитам.
— Наверху кто-то есть! — прошептал Фариболь.
Неожиданно все затихло.
— Странно! — заметил Мистуфлет. — Ничего не слышно, но я готов поклясться, что там кто-то находится. Черт побери, пойдемте и проверим!
Мистуфлет поднялся на верхний этаж, осторожно приоткрыл дверь, но ничего не увидел. На цыпочках, осторожно он прошел в зал и сделал знак своим двум товарищам, чтобы они шли за ним. Неожиданно его внимание привлекло едва слышное движение около одного из гробов в каменной стене. Мистуфлет подался вперед, внимательно всматриваясь туда, и затем, бешенно вскрикнув, словно тигр, бросился вперед.
Ньяфо с сатанинским наслаждением завладел телом бесчувственной Ивонны и, не теряя времени, потащил ее в зал гробов. Он открыл крышку того самого гроба, где до этого лежало тело Сюзанны, и положил туда Ивонну. Он уставился своим дьявольским глазом на жертву, ожидая, когда она очнется, чтобы начать мучить ее. Неожиданно сильнейший удар по голове сбил его с ног.
— Тысяча молний! — воскликнул Фариболь, восхищаясь силой своего ученика. — Откуда вылезло это чудовище? Я уже давно отправил его в компанию к Сатане.
Тем временем Мистуфлет вытащил Ивонну из гроба и положил туда Ньяфо. Ивонна, наконец, пришла в себя и радость ее была неописуема, когда она увидела себя в окружении друзей.
— Не бойтесь, мадемуазель, — успокоил ее Фариболь, — провидение на нашей стороне. Теперь нужно подумать о спасении монсеньера Людовика.
— Если небесам будет угодно, мы спасем его! — заверила Ивонна.
— Я надеюсь, мадам, мы скоро проникнем внутрь. Посмотрите, какую работу мы проделали.
Действительно, используя лестничный марш между этажами, Фариболь и Онэсим устроили в самой высокой точке свода некоторое подобие строительных лесов и разобрали там перекрытие, выломав несколько сцементированных камней. Уже образовалось довольно глубокое отверстие, пронизавшее каменную кладку, над которой находились плиты пола в камере монсеньера Людовика.
— Через несколько часов, — проговорил Фариболь, — мы посетим монсеньера Людовика, войдя в дверь, о существовании которой никто не подозревает.
— Быстрее! — воскликнула Ивонна. — Каждая минута — век мучений для моего мужа.
Они поднялись на леса, и так тихо, что даже заключенный ничего не услышал, принялись за работу. Наконец после нескольких часов труда учитель фехтования едва слышно радостно вскрикнул. Он заметил, что каменная плита чуть-чуть шевельнулась. Но потребовалось еще два часа, чтобы удалить ее. Они услышали гневные голоса и вслед за этим шум ожесточенной схватки.
— Тысяча молний! — шепнул Фариболь. — Мы вовремя добрались.
Кинжалом крест-накрест он разрезал ковер, покрывавший пол, и через образовавшееся отверстие ринулся к противнику монсеньера Людовика, опрокинул его и обезоружил, а Мистуфлет, в свою очередь, крепко связал его.
Ивонна бросилась к узнику и супруги крепко обнялись.
Взволнованный до глубины души, монсеньер приветствовал своих освободителей и попросил Ивонну, чтобы она сняла с него железную маску. В углу послышалось глухое восклицание. Его издал граф де Марли, иначе говоря — Людовик XIV. Видеть лицо своей жертвы для него было равносильно пытке.
Монсеньер Людовик подошел к нему и холодно проговорил:
— Посмотри на меня. Ты видишь, как мы похожи? И знаешь, что я придумал? Используя право сильного, я хочу надеть на тебя этот дьявольский аппарат и оставить тебя в этой камере, а сам я займу место на троне.
Некоторое время монсеньер Людовик наблюдал за испуганным лицом короля, потом приказал, повернувшись к своим друзьям:
— Наденьте на него железную маску!
Проговорив это, он бросился на брата и схватил его за горло, чтоб*- гот не кричал. От неожиданности и с перепугу Людовик XIV упал на пол. Фариболь зажал ему рот, а монсеньер Людовик стал быстро раздавать его и разделся сам, поменявшись одеждой с королем. Он снял с него и огромный парик, бывший в то время в моде, и одел его себе на голову. Теперь никто не отличил бы его от самого Людовика XIV.
Фариболь и Мистуфлет с помощью Ивонны положили потерявшего сознание короля в постель и надели на него железную маску.
— А теперь, монсеньер, — заторопился Фариболь, — не будем терят' времени. Нужно бежать.
— Бегите, — ответил монсеньер Людовик.
— Ты разве не пойдешь с нами? — забеспокоилась Ивонна.
— Нет. Но можешь не сомневаться, мне ничто не угрожает. Через несколько дней мы встретимся, чтобы не расставаться никогда. Я хо" у выйти отсюда в качестве короля.
— А если догадается господин де Сен-Мар…?
— Это невозможно. А кроме того это необходимо сделать, иначе ои забеспокоится в связи с длительным отсутствием короля и тогда все ркнутся вниз, прежде чем мы успеем уйти… Не беспокойтесь… Спокойно уходите, я буду на континенте раньше вас.
Несколько успокоенные, они исчезли в отверстии, достигли подземелья, через воронку проникли в грот и на лодке переправились на континент.
А монсеньер Людовик тем временем подошел к двери и крикнул, несколько изменив свой голос, чтобы его не опознали. Губернатор поспешил лично открыть дверь и глубоким поклоном приветствовал его.
Скрывая свою внешность, хотя в этом не было необходимости, молодой человек несколько раз поднес платочек к глазам, якобы демонстрируя неподдельное горе.
— Действительно, — признался он, — положение этого несчастного произвело на меня ужасное впечатление. Он тоже очень взволнован. Я советую вам не тревожить его хотя бы несколько часов. Нужно дать ему время, чтобы он пришел в себя. Я, со своей стороны, желаю отбыть немедленно. Пожалуйста, прикажите, чтобы приготовили мою шлюпку… Однако, я не хочу покинуть остров, не оставив о себе добрую память.
Ослабьте сегодня строгости и устройте заключенным пир, чтобы они хотя бы на один день забыли свои страдания.
С этими словами монсеньер Людовик сел в шлюпку и отплыл. В Тулоне он должен был встретиться со своими. Встреча должна была состояться в "Морском трактире".
Глава XXII. ЗАМЕШАТЕЛЬСТВО ГУБЕРНАТОРА
Сен-Мар, проводив того, кого он принял за короля, тут же забыл все его рекомендации и пошел в камеру, чтобы посмотреть, какой же эффект произвел этот визит на узника.
