Клаус Рейнгардт - Поворот под Москвой
Таким же критическим было положение на южном фланге фронта. Брянский фронт 10 ноября был упразднен, а его соединения переданы другим фронтам. 50-я армия была подчинена Западному фронту, 3-я и 13-я армии — Юго-Западному фронту под командованием С.К. Тимошенко. Но так как оба командующих фронтами стремились установить более прочную связь со вновь подчиненными армиями, они подтягивали войска по возможности поближе к себе. Результатом этого смещения 50-й армии к северо-востоку, а 3-й и 13-й армий к юго-востоку явилось образование широкой бреши между двумя фронтами, которую нельзя было закрыть. Хотя Жуков и Соколовский энергично добивались от Ставки немедленного заполнения этого разрыва, так как именно в этом районе ожидался удар 2-й танковой армии немцев, Ставка ничего не предприняла, лишь 17 ноября отдала приказ войскам Западного и Юго-Западного фронтов «концентрическим ударом» закрыть эту брешь шириной в 50 км и «уничтожить группировку противника в районе Богородицка»[171]. Соответственно, и Тимошенко выступал за скорейшую ликвидацию бреши, поскольку он, со своей стороны, опасался удара Гудериана через эту брешь на юго-восток при одновременном ударе Клейста через Ростов на северо-восток, что могло привести к окружению войск Юго-Западного фронта, подобно тому как это имело место в сражении под Киевом.
Эти мероприятия упредили наступление войск Гудериана, начавшееся 18 ноября. В результате этого рухнул левый фланг Западного фронта, причем, помимо всего прочего, сказалась нехватка танков и противотанковых средств. Командованию Западного фронта стало после этого ясно, что немецкое наступление через Тулу на восток, если оно будет вестись энергично, вызовет определенные трудности[172].
50-я армия, которая должна была противостоять наступлению Гудериана, состояла из семи стрелковых, двух кавалерийских, одной танковой дивизий и одной танковой бригады. Дивизии, за исключением переброшенной из Сибири 413-й стрелковой дивизии, насчитывали от 600 до 2000 человек и имели в своем составе по 2–3 артиллерийские батареи. Этими небольшими силами нужно было оборонять фронт шириной 70 км, не имея к тому же на левом фланге армии непосредственного соприкосновения с войсками Юго-Западного фронта. Кроме того, армия должна была еще оборонять Тулу.
Советское командование ожидало возобновления немецкого наступления во второй половине ноября. Русская радиотехническая разведка выявила нумерацию большинства немецких соединений на этом участке фронта. Сталин попытался упредить наступление Бока. После того как Рокоссовский с 11 по 14 ноября частью сил своей армии осуществил контрнаступление с плацдарма под Скирманово и тем самым выполнил задачу на плацдарме, Сталин приказал Жукову 13 ноября силами 16-й и 49-й армий, а также 2-го кавалерийского корпуса под Волоколамском и Серпуховом нанести короткие контрудары по немецким исходным позициям. Жуков, ссылаясь на то, что войска подготовились к обороне и скоро предстоит наступление немцев, а также на нехватку сил, возразил против этого плана Сталина, но получил ответ, что решение уже принято и что остается только выполнять этот план. Чтобы не спорить дальше с Жуковым, Сталин положил трубку и, несмотря на повторные звонки командующего Западным фронтом, не подходил больше к аппарату[173]. Командование Западного фронта отдало приказ 16-й и 49-й армиям нанести контрудары, согласно полученным указаниям. В обеих армиях это вызвало недоумение. Хотя Рокоссовский знал, что противостоящий противник уже изготовился к наступлению и что у него самого для нанесения контрудара не хватит сил, но вынужден был подчиниться. Соединения 4-й танковой группы отразили удары 16-й армии, нанеся ей чувствительные потери. В этих боях чуть не попал в окружение кавалерийский корпус Доватора. Более успешными были контрудары против 12-го и прежде всего 13-го корпусов 4-й танковой армии и против 43-го армейского корпуса 2-й танковой армии. На этом участке фронта русским удалось нанести немцам тяжелые потери и тем самым предотвратить новое наступление правофланговых соединений 4-й армии[174].
3. Начало и провал наступленияОбстановка. Контрудары русских имели ограниченную цель, однако они явились причиной того, что Клюге счел пока невозможным перейти в наступление силами всей армии и был вынужден на ближайшее время оставить войска своего южного фланга в обороне.
Хотя наступление 49-й армии и 2-го кавалерийского корпуса привело к нежелательным огромным потерям и с русской стороны[175], но все же оно оказало на 4-ю армию, в особенности на Клюге и на его штаб, такое психологическое воздействие, значение которого нельзя недооценивать. И наконец, наступление русских повлияло на оценку обстановки командованием группы армий «Центр», которое теперь полагало, что не сможет большей частью своих сил, предусмотренных для фронтального удара на Москву, в ближайшее время перейти в наступление. А это, в свою очередь, ставило также под вопрос успех 2-й танковой армии и 4-й танковой группы.
15 ноября при температуре от -6 до -8° 27-й армейский корпус 9-й армии начал планомерное наступление с целью осуществить операцию «Волжское водохранилище». К успешно развивающемуся наступлению присоединились на следующий день 56-й танковый корпус 3-й танковой группы и части 5-го и 46-го армейских корпусов 4-й танковой группы. В тот же день удалось достигнуть верхнего течения Волги. 3-я танковая группа, преодолевая неожиданно сильное сопротивление противника, стремительно наносила удары на стыке между Калининским и Западным фронтами, перерезала коммуникации между обоими фронтами и 17 ноября расчленила оперативное построение русской 30-й армии[176]. Так как одновременно 16-я армия Рокоссовского на центральном участке подвергалась атакам 4-й танковой группы и на ее участке также возникла опасность прорыва немцев, Сталин был вынужден в целях обеспечения единого руководства в этом районе передать 30-ю армию Жукову, который суровыми мерами пытался предотвратить расчленение и отход своего правого фланга. Несмотря на концентрированные удары советской авиации и на то, что главные магистрали и прилегающая к ним с обеих сторон местность, а также населенные пункты были русскими сильно заминированы, немецким войскам удалось 18 ноября прорваться южнее Волжского водохранилища и развивать наступление в направлении на Солнечногорск и Клин. Так как в распоряжении Западного фронта, а также 30-й и 16-й армий авиации оказалось недостаточно, на правый фланг Западного фронта из района Москвы были переброшены 6-й истребительный авиакорпус (18 ноября) и дивизия бомбардировщиков дальнего действия (20 ноября). Но советские войска еще до сосредоточения авиации на этом участке фронта имели явное превосходство в воздухе. В журнале боевых действий 9-й немецкой армии отмечалось:
«Вражеская авиация снова бомбит и обстреливает наши наступающие войска, немецкая истребительная авиация до сего времени не может обеспечить прикрытие их с воздуха…»
3-й танковой группе, несомненно, удалось отыскать слабое место в советской обороне, и благодаря этому она смогла сравнительно быстро осуществить прорыв линии фронта. Бывший в то время командующим 3-й танковой группой генерал Рейнгардт впоследствии высказал мнение, что командующему группой армий следовало бы наносить главный удар на этом участке фронта.
Когда 19 ноября в наступление перешли 7, 9 и 40-й корпуса, обстановка складывалась таким образом, что правый фланг войск Жукова оказывался под угрозой разгрома. Советские соединения, понесшие огромные потери, не видели больше никакой возможности противостоять немецким войскам[177]. В целях сокращения линии фронта потрепанной 16-й армии и высвобождения за счет этого какого-то количества сил Рокоссовский предложил отвести свои соединения к Истринскому водохранилищу и к реке Истра. Жуков категорически отверг это предложение и потребовал обороняться до последнего человека. Рокоссовский посчитал этот приказ бессмысленным и обратился непосредственно к начальнику Генерального штаба, который и санкционировал ему отход. Когда 16-я армия только что начала готовиться к отходу, в штаб пришла телеграмма Жукова следующего содержания:
«Приказ об отходе войск к Истринскому водохранилищу отменяю. Приказываю обороняться на занимаемом рубеже и ни шагу назад не отступать. Генерал армии Жуков».
Он верил, что сможет помешать отходу 16-й армии, так как иначе северный фланг 5-й русской армии, еще удерживавшей свои позиции, оказался бы под угрозой и командный пункт штаба Западного фронта остался бы неприкрытым[178]. Но быстро использовать первые успехи немецким войскам не удалось, так как подвоз горючего ввиду недостатка железнодорожных составов был настолько ограничен, что сковал на время весь маневр немецких войск.
