Елена Козловцева - Московские общины сестер милосердия в XIX – начале ХХ века
Сестры милосердия работали самоотверженно, не жалея собственной жизни. Две сестры заразились и скончались от холеры[687]. Одной из них, Т. А. Алексеевой, было всего 24 года. Растирая уже почерневшего больного ребенка и заметив признаки улучшения, она нагнулась к его лицу и стала радостно целовать. В этот момент из горла больного хлынуло извержение и попало ей прямо в рот. Несмотря на все принятые меры, сестра Алексеева все же заразилась и умерла через 24 часа.
В следующем, 1893 г. еще 60 сестер милосердия общины «Утоли моя печали» командировались в Тульскую, Орловскую и другие губернии, охваченные тифом и холерой [688].
А когда в 1910 г. эпидемия холеры охватила Симбирскую губернию, то на помощь пострадавшим Иверская община немедленно отправила отряд из 10 сестер милосердия с необходимым снаряжением[689].
С июля по сентябрь 1910 г. борьбу с холерой в Донецком районе успешно вел отряд Александринской общины Комитета «Христианская помощь», состоявший из 10 сестер милосердия и главноуполномоченного Главного управления РОКК профессора Г. Е. Рейна[690].
Работа во время эпидемий была очень опасным делом, стоившим жизни многим сестрам милосердия. Риск погибнуть там был не меньше, чем на поле боя. Всецело отдавая себя помощи несчастным больным, сестры часто забывали о мерах предосторожности и сами становились жертвами болезни. Но смертельная опасность не останавливала их порыв человеколюбия, и они работали даже в тех домах и госпиталях, куда не решались заходить врачи. За эту любовь население было безгранично им благодарно.
§ 5. Вилюйская колония прокаженных
В 1892 г. английская сестра милосердия мисс Марсден совершила путешествие в Якутскую область с целью ознакомиться с положением прокаженных в этой местности. Вернувшись, она рассказала об ужасающем положении этих несчастных, лишенных самого необходимого ухода и помощи[691]. Проказа – страшная болезнь. Она не только была неизлечима и страшно уродовала внешний облик больных, но и ставила их в совершенно невозможные условия жизни. Прокаженных изолировали от окружающих, насильственно помещая в лепрозории. В Якутской области было много таких больных, которые жили в дымных, холодных и темных юртах с окнами без стекол, так как стекла трескались от ужасного мороза.
Сестра милосердия Ф. Н. Слепченко с наиболее легкобольными прокаженными (РГВИА. Ф. 12651. Оп. 2. Д. 55. Л. 43)
Под влиянием этих рассказов среди сестер общины «Утоли моя печали» возникла мысль снарядить отряд для ухода за больными проказой. Многие сестры сами вызвались поехать в город Вилюйск, где была колония прокаженных, чтобы помогать несчастным. Средства для этой поездки мисс Марсден испросила у цесаревича Николая Александровича.
Отряд из пяти сестер милосердия выехал из Москвы 5 мая 1892 г. Двух из них иркутский генерал-губернатор А. Д. Горемыкин оставил в Якутской больнице, где было отделение для прокаженных. А остальные отправились в Вилюйскую колонию, освященную в декабре 1891 г. преосвященным Мелетием Якутским в честь наследника цесаревича Николая Александровича[692].
Последняя сестра милосердия Анна Гладушкина уехала из Вилюйска только через пять лет, в 1897 г. Другие уехали раньше, так что последние два года А. Гладушкина работала в колонии одна. Она беззаветно посвятила всю себя на служение прокаженным: обмывала и перевязывала им раны, стирала и зашивала их одежду, настойчиво ходатайствовала перед начальством об их нуждах и вообще проводила с ними все свое время [693].
Эти сестры были первыми, они послужили примером для других, проложив им дорогу. В мае 1897 г. к прокаженным Якутии выехали две сестры милосердия Санкт-Петербургской общины св. Евгении РОКК Анфия Михайлова и Аграфена Олейченко[694]. Для последней эта поездка окончилась трагично. Тяжелая работа в условиях морального перенапряжения, ужасный климат и постоянное недоедание подорвали ее здоровье. Сестра заболела туберкулезом, но выехать из Якутии не смогла. Когда в Петербурге узнали о ее состоянии, Главное управление РОКК выслало ей деньги на обратный путь, но было уже поздно. Сестра Олейченко умерла на месте своего служения, где и была похоронена[695].
Сестра милосердия Ф. Н. Слепченко, административно ссыльный доктор В. К. Рент (сидит) и два фельдшера (РГВИА. Ф. 12651. Оп. 2. Д. 55. Л. 346)
Через несколько лет, в 1906 г., нашлась еще одна подвижница, которая добровольно вызвалась поехать в Вилюйскую колонию прокаженных. Сестра милосердия Пятигорской Александро-Георгиевской общины Феоктиста Никандровна Слепченко несла свое служение вплоть до 1915 г.[696]
Подвиг служения прокаженным был чрезвычайно трудным. Здоровые люди боялись приближаться к их поселениям. Живя в полной изоляции, прокаженные теряли человеческий облик, опускаясь прежде всего нравственно. Сестрам милосердия приходилось выполнять тяжелейшую работу по облегчению физических страданий этих неизлечимо больных людей, по устройству элементарных удобств их быта. Но в первую очередь им приходилось бороться с моральным разложением и ожесточением несчастных. Это требовало колоссального напряжения всех сил, поэтому долго выдержать в таких условиях было невозможно. Работа сестер милосердия в Вилюйской колонии прокаженных в течение многих лет является подвигом, достойным удивления и восхищения.
Необходимость подготовить кадры квалифицированных сестер милосердия для ухода за ранеными и больными во время войн и народных бедствий явилась основной причиной возникновения общин и катализатором их развития. Деятельность московских общин в этом русле началась с 1848 г., когда в Москве свирепствовала эпидемия холеры, и закончилась с окончанием Первой мировой войны. В большинстве случаев сестры милосердия во время своих командировок поступали в ведение Российского Общества Красного Креста.
Служение сестер милосердия в экстремальных ситуациях, какими являлись войны и эпидемии, требовало от них наибольшего напряжения сил. В отличие от повседневной работы в учреждениях общин, такое служение, как правило, было кратковременным. Оно сопровождалось эмоциональным подъемом и воодушевлением, которые в какой-то степени компенсировали выпадавшие на долю сестер лишения.
Самоотверженное служение сестер милосердия и огромные средства, тратившиеся на снаряжение санитарных отрядов, привлекали к общинам внимание российской общественности и государственных деятелей, поднимали престиж сестер. Но в то же время не менее опасное и напряженное служение сестер милосердия в якутских лепрозориях осталось в русском обществе практически не замеченным. И если сестры милосердия терпеливо и самоотверженно выполняли незаметную работу, то это говорит о том, что в самих общинах истинный дух христианского служения ближним не был утерян вплоть до 1917 г.
Заключение
В истории московских общин сестер милосердия можно выделить много различных аспектов… Проанализированный материал позволил охарактеризовать некоторые из них: официальное функционирование общин как общественных благотворительных организаций, их повседневную деятельность, ориентированную на помощь городскому населению, работу в «горячих точках» – на театре военных действий и в очагах эпидемий, а также систему отбора, подготовки и материального обеспечения сестер милосердия, основные трудности их служения.
Структура управления, финансовое обеспечение и круг деятельности общин определялись их подведомственностью. Московские общины сестер милосердия подчинялись различным ведомствам: Александринская, Иверская и Никольская общины входили в состав Российского Общества Красного Креста, Владычне-Покровская община находилась в ведении Московского митрополита. Общины «Утоли моя печали» (1881–1906) и Павловская имели статус самостоятельных благотворительных организаций. Община «Утоли моя печали» с 1906 г. подчинялась Московской городской думе.
Общины РОКК управлялись коллегиально. Они занимались в основном оказанием медицинской помощи, не затрагивая другие сферы благотворительности. Красный Крест постоянно заботился о финансовом благополучии своих общин, при необходимости выдавая им значительные субсидии.
Епархиальной Владычне-Покровской общиной единолично руководила ее начальница, согласовывавшая свои действия только с Московским митрополитом. В Павловской общине управление осуществлялось коллегиально. Александровской общиной «Утоли моя печали» до 1881 г. руководила непосредственно княгиня Н. Б. Шаховская, а затем управление перестроили по коллегиальному принципу.
Деятельность самостоятельных общин была многосторонней: помимо оказания квалифицированной и доступной медицинской помощи неимущим слоям населения они выполняли важную социальную функцию, приходя на помощь государству в призрении сирот и престарелых. При этом их финансовое положение никогда не было устойчивым, так как они существовали главным образом на пожертвования благотворителей. Поэтому руководство общин было вынуждено постоянно изыскивать дополнительные источники средств для полноценного функционирования их учреждений. Относительно благополучным было материальное положение общины «Утоли моя печали», деятельность которой постоянно развивалась благодаря вложению личных капиталов ее начальницы.
