Елена Козловцева - Московские общины сестер милосердия в XIX – начале ХХ века
Главное управление РОКК отреагировало на запрос оперативно – уже через месяц был сформирован отряд из 25 сестер. В него вошли 11 сестер Петроградской Георгиевской общины, по одной сестре из Петроградских Елисаветинской, Свято-Троицкой и Покровской общин, Белостокской и Варшавской Елисаветинской общин, Петроградского дамского лазаретного комитета, Киевской Мариинской и Тифлисской общин, а также, что особенно важно для нас, четыре сестры Московской Никольской общины: Л. В. Мосолова, Н. М. Пожарская, М. К. Палаюлион, М. А. Юрецкая и две сестры Московской Александринской общины: О. В. Крестовская и Т. М. Савкова[667]. Этот отряд под руководством сестры милосердия Петроградской общины Красного Креста Св. Георгия А. В. Романовой отправился во Францию 16 октября 1916 г.[668]
Судьба сестер во Франции оказалась очень непростой. Многочисленные формальности и бюрократическая волокита заставили их почти два месяца ожидать назначения. Только в декабре их распределили по госпиталям, где они неожиданно столкнулись с новой проблемой. Старшая сестра отряда Александра Романова писала: «Во всех госпиталях я была лично и убедилась, что постановка госпитального дела как Красного Креста, так и военного стоит у нас несравненно выше, чем во Франции, и контингент сестер милосердия во всех отношениях значительно ниже нашего <…> С французскими порядками трудно нам, русским людям, свыкаться, и нашим сестрам приходится проявлять много выдержки и такта. О медицинских знаниях говорить не приходится, кроме некоторых исключений, я еще почти не видела infirmieres[669], могущих сравниться с нашими сестрами» [670].
Возможно, именно низкая квалификация собственных сестер позволяла французским докторам пренебрежительно относиться ко всем сестрам милосердия вообще, в результате русские сестры оказались в очень тяжелом положении. Главное управление РОКК тщательно отбирало для французского отряда только опытных и образованных кандидаток, свободно говоривших по-французски. И вдруг эти лучшие представительницы сестринского дела оказались в совершенно неустроенных госпиталях, где им вменяли в обязанность лишь мытье полов и прочую грязную работу[671]. Можно представить, сколько «выдержки и такта» потребовалось русским сестрам милосердия и как сложно им это давалось.
Как только о сложившемся положении стало известно в России, Главное управление РОКК собралось на заседание, в котором постановило поручить уполномоченному РОКК во Франции А. А. Березникову сгруппировать русских раненых в определенных лазаретах, куда и перевести русских сестер милосердия. Предполагалось, что если в каком-либо госпитале все или подавляющее большинство сестер будут русские, то изменится и их положение[672]. Заседание состоялось 16 декабря 1916 г. Было ли выполнено распоряжение РОКК, и как сложилась судьба сестер французского отряда после революции – остается неизвестным.
Во время Первой мировой войны деятельность общин сестер милосердия приобрела огромный размах. Количество командируемых сестер исчислялось уже не единицами и десятками, а сотнями. Сестер милосердия назначали не только в лазареты и на санитарные поезда, но и в летучие отряды, которые до этого состояли только из санитаров и врачей-мужчин. Медицинский персонал, остававшийся в Москве, тоже напряженно трудился, создавая временные госпитали и лазареты, оказывая посильную помощь семьям солдат.
§ 3. Неурожаи и голод в России
В конце XIX – начале ХХ в. Казанская, Самарская, Саратовская, Симбирская, Уфимская и другие хлебородные губернии России периодически страдали от неурожаев, которые становились причиной не только голода среди населения, но и масштабных эпидемий. Продолжительная засуха в сочетании с другими неблагоприятными климатическими явлениями приводила к полному отсутствию хлеба, овощей и трав. В результате крестьянское население жестоко страдало от голода, обширные территории были охвачены эпидемиями тифа и цинги – неизбежных спутников голода[673]. Особенно сильными, принимавшими катастрофический характер были неурожаи 1892/93, 1898/99 и 1911/12 гг.
В помощь земскому медицинскому персоналу Российское Общество Красного Креста направляло в пострадавшие районы продовольственно-санитарные отряды, состоявшие из врачей, фельдшеров и сестер милосердия, которые контролировали качество питьевой воды, открывали небольшие стационарные пункты – «больнички», устраивали хлебопекарни и бесплатные столовые, помогали наладить подвоз хлеба из правительственных запасов [674].
Докторов и фельдшеров было очень мало, поэтому основная часть работы в пострадавших от голода селах выпадала на долю сестер милосердия. На их попечении находились все столовые и «больнички», они отвечали за выдачу продовольствия и лекарств, вели прием больных, ухаживали за ними в стационарах и на дому[675].
В работе таких продовольственно-санитарных отрядов принимали участие и московские общины. Так, в мае 1892 г. по инициативе Московского отдела Общества охраны народного здравия три сестры милосердия общины «Утоли моя печали» отправились с первым санитарным отрядом в Челябинский уезд Оренбургской губернии, население которого, пережив зимнюю голодовку, страдало тяжелыми формами тифа и цинги[676].
В конце 1898 г. четыре сестры милосердия Иверской общины в составе продовольственно-санитарных отрядов на пять месяцев отправились в Казанскую и Уфимскую губернии, в окрестности города Царицына [677]. В 1899 г. община «Утоли моя печали» также командировала сестер милосердия в пострадавшие от неурожая губернии. В частности, один из ее отрядов под руководством Л. Бродского работал в Киеве[678].
В 1911 г. сильно пострадало от неурожая население Оренбургской губернии и Тургайской области. Чтобы помочь голодающим, Главное управление РОКК командировало в ноябре – декабре четыре врачебно-питательных отряда в Тургайскую область и один отряд в Орский уезд Оренбургской губернии[679]. Их основной задачей было открытие столовых для обеспечения населения бесплатными обедами[680]. Для открытия таких же врачебно-питательных пунктов в пострадавших от неурожая местностях Тургайской области и Оренбургской губернии были командированы и десять сестер милосердия московской Иверской общины[681]. Их ревностная работа была высоко оценена: вернувшись в 1912 г. из командировки, сестры удостоились благодарности от императрицы Марии Федоровны[682].
«Голодные» эпидемии достигали огромных масштабов. Так, в 1898 г. число больных цингой только в трех губерниях – Самарской, Казанской и Симбирской – доходило до 100 тыс. человек[683]. Для оказания эффективной помощи пострадавшим нужно было не только доставить в голодающие районы продовольствие и медикаменты, но и наладить их правильное распределение.
В этих условиях помощь сестер милосердия была незаменимой, так как женщины отличались честностью и бескорыстностью и при этом обладали необходимыми знаниями для оказания квалифицированной медицинской помощи, поэтому на них лежали заботы и о больницах и столовых.
§ 4. Работа сестер милосердия во время эпидемий
В марте 1880 г. «Московские ведомости» сообщали о первом московском отряде сестер милосердия, посланном в Полтавскую губернию на борьбу с эпидемией дифтерита[684]. Большинство в отряде составляли опытные сестры милосердия, прошедшие Русско-турецкую войну, но были и молодые выпускницы Родовспомогательного института и других учебных заведений. К тому времени эпидемия охватила обширную территорию. Врачей было так мало, что они появлялись в селах и санитарных пунктах очень редко, поэтому вся масса больных, в том числе и не дифтеритных, обращалась к сестрам милосердия. По словам редакции, народ боготворил тех сестриц, которые не растерялись в таком затруднительном положении и не отказывали крестьянам в советах и лекарствах.
Самыми частыми в России были эпидемии холеры. В 1848 г., во время такой эпидемии, в Москве возникла первая Никольская община сестер милосердия[685]. Работа ее сестер ограничивалась только московскими госпиталями, но в конце XIX в. отряды сестер милосердия уже отправлялись для оказания помощи во все губернии Российской империи.
В 1892 г. Россию охватила эпидемия азиатской холеры. В июле отряд из 47 сестер милосердия общины «Утоли моя печали» во главе с княгиней Н. Б. Шаховской выехал в Нижний Новгород по вызову губернатора Н. М. Баранова. Они трудились в плавучем госпитале, стоявшем в четырех верстах от города[686]. Тогда же общиной для ухода за холерными больными было отправлено 72 сестры в Саратовскую, Тульскую, Рязанскую, Ярославскую, Самарскую, Пензенскую и другие губернии России.