Мурад Аджи - Полынный мой путь (сборник)
Так примерно три тысячи лет назад на Алтае и прилегающих землях сложился союз племен, который назывался тюркским. Людей объединяли язык, внешность, культура.
Долгое время во главе того союза стояло племя имак. На языке древних алтайцев «имак» означало «змей», «дракон». Образ змея тогда и стал символом тюрков. Он красовался на боевых знаменах, был элементом узоров, украшений.
Уже тогда Змей Горыныч стал добрым героем сказок.
Образ дракона, скорее всего, пришел на Алтай из Индокитая, где духовные традиции более древние и более «отточенные»… Хотя это спорно. Образ змея по-прежнему жив в сознании тюркского народа, он сохранился в поговорках и пословицах, старинных преданиях как образ духа – чистого, домашнего, родного и очень близкого.
Алтай и Индия прежде, две с половиной тысячи лет назад, были как одно целое, они жили единой духовной жизнью, их соединяли дороги (знаменитый Висячий проход) и родственные связи людей. Ведь с Алтая в Индию переселилось много народа. Тюрки правили в Северной Индии, создали там свое государство.
То время сохранилось в древних индийских легендах. Одна из них рассказывает о «нагах», людях, поклоняющихся змею. Так индусы называли тюрков, страна которых лежала далеко на севере, там, где спрятаны несметные сокровища и железный крест. Под именем Шамбху они знали эту страну. А еще ее называли Шамбхкала (по-тюркски «светящаяся крепость»).
Наги были музыкальные существа, любившие поэзию. Их женщины славились редкой красотой. В Индии хранится старинная книга «Махарабхарата», в которой рассказывается, как сюда пришла религия, как сложилась духовная культура… Тюркам там уделено достойное место.
Стоит ли много говорить, если Будду (а учение о нем появилось именно в те годы!) индусы называли «Шакьямуни», то есть «тюркский бог»… Значит, учение о нем распространяли именно они, тюрки. Тем более что Будда перевоплощался в нага, как говорит легенда.
Появление змея, несомненно, обогатило духовные сокровищницы Индии и Алтая, но в быту самих алтайцев оно мало что изменило. Археологи среди находок того периода, правда, выделяют бронзовые и медные вещицы, которые все чаще и чаще появлялись там.
Но откуда они? Непонятно. Видимо, тоже из Индокитая. На Алтае их делать явно не могли, а научились позднее.
Долго сказывалось отсутствие медной руды: Алтай небогат этим сырьем. И тем не менее… Академик Окладников высказал оригинальное суждение. Если месторождения олова и меди были одно на Алтае, другое за Байкалом, то сибиряки в эпоху бронзы для поддержания металлургии на Алтай возили медь, а с Алтая – олово. Иначе не было бы у них бронзы. Разумное предположение дало результат.
Так нашли первые древнейшие центры металлургии, их знали, где искать.
Вот чем объясняется появление «филиалов» Алтая за Байкалом. Рудное сырье тому причина! С них началась Саха-Якутия, наша северная кладовая. На скалах близ Лены и Ангары примерно в ту пору нарисованы первые «алтайские» наскальные картины, построены первые поселки «алтайской» архитектуры.
Сходство поразительное: художественные образы, стиль произведений искусства – все одинаковое. Впрочем, нет, совсем не все.
В Восточной Сибири, наверное, воздух был лучше, а вода мокрее. Иначе чем объяснить, что художники там явно талантливее своих алтайских учителей. В их картинах уже заметны две противоположности, которые стали эталоном тюркского искусства на все времена: реалистически точная передача объекта и необычайная стилизация. Налицо смешение видимого с воображаемым, духовным.
Может быть, в этом и состоит идеал любого искусства? Борьба, страсть и каменное спокойствие. Все рядом, все переплелось… Замечу вскользь, именно в этом стиле выполнены летописные миниатюры из Киева. Поэтому-то и не оставляют они равнодушными.
Взрыв, отделивший век камня и бронзы от века железа, все-таки назревал. Он пришелся на V век до нашей эры. Это событие народная память запечатлела приходом к тюркам их пророка Гесера, который рассказал о новом боге – «Багатур-тенгри». Боге-кузнеце, научившем людей плавить железную руду.
Началась новая эпоха в жизни алтайских тюрков.
Эту эпоху лучше других знал археолог самого высокого уровня, профессор Сергей Иванович Руденко. Читать его книги – одно наслаждение: он не просто искал и находил следы древностей, но давал объяснения своим находкам. Этому человеку я поверил безоговорочно, как ученик верит учителю. Он ничего не «реконструировал», не фантазировал, а объяснял, потому что был еще и доктором технических наук. Людей с таким кругозором в науке единицы.
Находки Руденко позволили мне говорить о тюркской культуре, о бревенчатых избах, об одежде, о посуде и о многом другом… Не беда, что он не называл своих «алтайцев» тюрками (страна боролась с пантюркизмом). Но металлургическое прошлое Алтая раскопал именно он.
Конечно, железо – металл древний, известный еще египетским фараонам. «Небесным металлом» везде называли его. Позже на Кавказе и в Малой Азии железо добывали из железной руды, но его выжигали из нее, получая так называемое «кричное железо», пригодное для ковки.
Тюрки у себя на Алтае придумали свою технологию, которая жива до сих пор во многих странах мира. Они додумались руду не выжигать, а плавить в металлургических горнах, получая чугун и сталь. Между прочим, «чугун» – тюркское слово, «булат» – тоже. Они – памятники той далекой поры.
Железо в руках тюрков перестало быть драгоценностью, как у египетских фараонов, оно превратилось в повседневный, рабочий металл. Вот самое главное, что отличало тюркскую культуру много веков. Вот что дало тюркскому народу необыкновенную силу.
Никто, ни один народ мира, не имел столько железа. Только тюрки. Свои кузнечные горны алтайцы умело прятали от глаз чужестранцев, но именно кузнечные горны и изделия из железа были постоянными спутниками тюркской культуры, особенно при их продвижении в Европу.
Они, как курганы, как каменные бабы, как войлок, оставались с народом навсегда. Были его визитной карточкой.
Кузнечные горны строили у месторождений железной руды. На территории нынешней Белгородской области усилиями местного краеведа-энтузиаста Анатолия Григорьевича Николаенко найден целый металлургический «завод», построенный кипчаками-кузнецами примерно в V–VI веках. Здесь дымили сотни горнов.
И подобные находки случались в Степи не единожды.
Видимо, нет нужды рассказывать о них и об истории железа, которое ценилось не ниже золота, все это известно. Менее известно другое – высказывания современников о тюрках, когда начиналась эта новая эра, самый канун Великого переселения народов.
Случайно, «просто так» Великое переселение не возникло бы.
А причины ему были.
Китайцы отмечали поразительно высокое развитие тюрков. Китай первым почувствовал силу «обновленных» тюрков, которые, разбив его армию, заставили платить дань. Огромный Китай с его вековыми традициями оказался бессильным: он выкладывал то, что ему приказывали.
Почувствовали на себе удары тюркских шашек и иранские народы, обитавшие в Средней Азии. И они научились платить дань. По сохранившимся свидетельствам китайцев, в 165 году до нашей эры сильные иранцы (видимо, сарматы) ушли со своей родины на новые земли, в степи Кавказа.
Европейские источники захватывают более поздний период, но и они красноречивы, и по ним можно узнать кое-что о Дешт-и-Кипчаке. Например, в книге «Истории» Менандр Протектор рассказал о путешествии византийца Зимарха в страну тюрков. Византиец был поражен: драгоценным в Европе железом здесь торговали уличные торговцы! Он не поверил глазам своим, на зуб пробовал железо.
Даже эти два факта, взятые из целого ряда, показывают, что налицо научно-техническая революция, настоящий переворот, который совершили на Алтае. Хорошо ли, плохо ли, но в то время завоеванные тюрками народы и страны приобщались к достижениям более высокой культуры… Конечно, все это можно скрывать, оспаривать или не замечать. Как и делается уже давно.
Но отрицать этот факт нельзя. Так было!
Естественно, литературные источники, рассказывающие о той великой поре, появились много позже, чем сами кузнечные горны. Археологи же нашли то, что не попадало на глаза чужакам. Например, находка чугунного сошника (прообраза плуга) на Алтае говорит сама за себя, тому дедушке-плугу более двух тысяч лет.
Как можно говорить после этой находки, что тюрки были кочевниками? Не с плугом же под мышкой кочевали они?
…Вряд ли кто совершил в этой области столько открытий, как академик Окладников – Колумб сибирской археологии. Беда в том, что археологи работали в годы, когда ради «борьбы с пантюркизмом» черное называли белым. А зеленое – синим. Нельзя было упоминать народ, который жил на Алтае и который подарил миру столько замечательных открытий.
Нельзя было говорить и о том, что стало с этим народом.
