А. Прокопенко - Безумная психиатрия
«КИМ Р. Н., 1933 г. рождения, прошла амбулаторное психиатрическое освидетельствование в МНИЦП. ЗАКЛЮЧЕНИЕ: на момент обследования данных за хроническое душевное заболевание не выявлено. Может работать по специальности».
В этом же году Независимая ассоциация психиатров России по поводу Ким сделала также сходное заключение:
«В психиатрическом учете не нуждается ввиду отсутствия хронического психического заболевания. Может отстаивать свои права в обычном порядке».
Поскольку за Ким вступился сам народный депутат, то прокуратура Приморского края вынуждена была заняться ее делом и в итоге выдала такой документ:
«…в соответствии со ст. 47 Закона «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» от 2 июля 1992 г. Вы вправе обратиться с заявлением в суд либо к главному психиатру края по вопросу обоснованности помещения в психиатрическую больницу».
Следует заметить, что приморский прокурор с ответом собирался ровно два года.
Легко попасть в сети неправедной психиатрии, да тяжело, а порой просто невозможно из них выпутаться. Ким ищет уже защиты у депутата Государственной Думы Ю. М. Тена. Сама она полагает, что пострадала за политическую деятельность, и надеялась на реабилитацию в соответствии с Законом РСФСР от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий». Ю. Тен свой запрос уже направил прямо в Генеральную прокуратуру РФ, откуда на исходе 1994 года получил такой ответ:
«Как видно из материалов проверки, Ким Р. Н. в мае 1983 г. была направлена на обследование комиссии врачей-психиатров заведующим гастрологическим отделением больницы в связи с ее неадекватным поведением в отделении, где она находилась на лечении. Комиссия психиатров пришла к выводу, что Ким Р. Н. страдает паранойяльным синдромом с сутяжным проявлением и нуждается в госпитализации и лечении. Это послужило основанием для помещения ее 15 мая 1984 г. в психиатрическую больницу.
Никаких данных о том, что КИМ Р. Н. преследовалась по политическим мотивам, в ходе проверки не установлено. Факты критических высказываний в ее адрес, наложение партийных и административных взысканий, увольнение с работы были вызваны конфликтными ситуациями в коллективе и не могут быть расценены как репрессии по политическим мотивам.
Ким Р. Н. уведомлена о том, что по вопросу восстановления прав в части неправильно поставленного диагноза, помещения в психиатрическую больницу и об ответственности должностных лиц, причастных к этому, проводится проверка. О результатах проверки Вам и Ким будет сообщено дополнительно».
Господа прокуроры, видимо, правы, отказав Ким в политической реабилитации. Но трагедия-то в другом! «Правильные» советские руководители в Приморском крае в 1982 году сломали жизнь Человеку! Вынесенный диагноз о вялотекущей шизофрении и неспособности далее продолжать научную работу словно многопудовые вериги повисли на долгие годы на жертве беззакония.
Не будь же запроса депутата Думы, ждать бедной Ким весточки из Генеральной прокуратуры многие лета. Да и полученный ответ не радует. Многим просителям известно, что слова о дополнительном расследовании их дела. и последующем информировании о результатах, как правило, счастливого исхода не сулят.
А вот история офицера Н. КОСЫХОВА. Будучи правоверным коммунистом, он был искренне опечален далеко не ленинской практикой коммунистического строительства в стране и особые надежды возлагал на силу обновленного народного контроля, о чем и поведал в письме лично Л. И. Брежневу.
В воинской части, где служил Косыхов, начался переполох. Усилиями главного психиатра МО ПВО Тарасова странного офицера препроводили на принудительное лечение в психиатрическую больницу им. Кащенко. В свидетельстве № 18 о болезни Н. Косыхова сделаны записи, вызывающие ныне улыбку. Больной критиковал командиров, много внимания уделял народному контролю, считал его основой благополучия СССР, составил даже проект о народном контроле. Последовали упущения по службе. И в связи с неадекватным поведением был помещен в психиатрическую больницу.
Далее уже не до улыбок. Назначено лечение галоперидолом. Представьте себе, что вам, психически здоровому человеку, прописывают лекарственные препараты, в которых вы совершенно не нуждаетесь и от которых у вас появляются нестерпимая головная боль, судороги, а впоследствии вас охватывает душевная пустота.
Диагноз: шизофрения, вялотекущая. И как следствие— негоден к военной службе.
Через некоторое время «вылеченного» Косыхова выпускают на волю. В свидетельстве о болезни это сформулировано так: «Отпускается (может следовать пешком)».
Еще одна сломанная судьба. Еще один несчастный, влачащий дни свои с диагнозом, не позволяющим ему стать полноправным членом общества.
Так сколько же их, таких, в городах и весях России? И опять нет верного ответа. Согласно данным «Белой книги России», выпущенной Международным обществом прав человека в 1994 году, в СССР, когда в 1989 году решался вопрос о принятии Всесоюзного общества психиатров опять в ВПА, с психиатрического учета в СССР спешно были сняты два миллиона человек, но диагноз об их якобы душевной болезни пересмотрен не был.
КОНЕЦ «ПОЛИТИЧЕСКОЙ» ТЮРЕМНОЙ ПСИХИАТРИИ
Начавшийся в СССР с 1985 года процесс демократизации государственных и общественных отношений, сопровождавшийся разоблачением и осуждением бесчисленных преступлений, совершенных большевистско-советским тоталитарным режимом, признанием международных юридических норм по правам человека, повлекшим за собой освобождение из мест заключений сотен тысяч инакомыслящих, властно потребовал слома тайного зловещего механизма карательной психиатрии, решительного пересмотра советской психиатрической доктрины, согласно которой психиатрический диагноз стал социальным клеймом, ограничивал права лиц, страдавших психическим расстройством и лиц, которым диагноз «невменяем» был поставлен в угоду политическим амбициям власть предержащих.
ЦК КПСС и советское правительство ясно отдавали себе отчет о том, что продолжению негуманной практики использования психиатрии, идущей вразрез с их заявлениями о стремлении СССР к интеграции в мировое сообщество, следовало положить конец. Тем более что соблюдение прав человека в области психиатрии было одним из условий держав Запада для снятия экономических санкций с СССР.
Пришлось в 1988 году передать в ведение Минздрава СССР 16 психиатрических больниц специального типа МВД СССР, а пять из них вообще ликвидировать. Пришлось также снять с психиатрического учета 776 тысяч пациентов.
Из Уголовного кодекса РСФСР изъяли статьи 70 и 190, по которым антисоветская пропаганда и клевета на советский строй рассматривались как социально опасная деятельность.
Наконец, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 января 1988 года было принято имевшее силу закона «Положение об условиях и порядке оказания психиатрической помощи».
Благодаря этим несомненно прогрессивным шагам Всемирная психиатрическая ассоциация сочла возможным вновь принять в планетарное сообщество психиатров блудное Всесоюзное общество психиатров в Афинах, на очередном своем конгрессе в октябре 1989 года.
Тогда же членом ВПА стала Независимая психиатрическая ассоциация России как противовес ВОП и по причине глубокого неудовлетворения состоянием дел в официальной советской психиатрии.
Эпоха политических репрессий с применением психиатрии канула в Лету, но навсегда должны остаться в памяти ее основные жестокие слагаемые, не имевшие аналогов в мировой практике:
1. Неправомерность длительного (от 3 до 15 лет) и не обусловленного медицинскими соображениями пребывания в условиях тюремного режима, более жестокого, чем для психически здоровых людей в тюрьмах и на спецпоселении.
2. Злоупотребления психиатрическим диагнозом, когда не соблюдалось предусмотренное законом соответствие между юридическими и медицинскими критериями невменяемости и одна лишь констатация психических расстройств приводила к заключению о невменяемости, избавляя советскую систему от объективного рассмотрения дел, связанных с критикой советского режима.
3. Не обоснованное в медицинском отношении признание лиц без выраженных психотических расстройств социально опасными душевнобольными с рекомендацией принудительного лечения в психиатрических больницах специального типа системы МВД СССР.
4. Многолетнее содержание лиц, признанных невменяемыми по политическим статьям УК РСФСР и не имевших тяжелых нарушений психики, с сохранным интеллектом и правильным поведением в одной камере (палате) с тяжелыми и опасными больными, в состоянии бреда и агрессии, и физически запущенными.
