Сергей Степняк-Кравчинский - Андрей Кожухов
Зина, дожидавшаяся шагов за сто от дома, не могла слышать шума на лестнице. Андрей вернулся, по ее мнению, слишком скоро.
Но когда он стал подходить, хотя и ускоренным, но ровным шагом, без всяких признаков возбуждения на лице, она двинулась к нему навстречу.
Андрей остановил ее жестом.
- Жандармы! - шепнул он, подходя к ней ближе.
Затем он самым любезным образом предложил ей руку и повел ее по направлению к дому, где жил Рохальский. Так как жандармы могли каждую минуту выбежать оттуда, то лучше было встретиться с ними лицом, чем иметь их за спиною.
Зина не возражала. Она сразу догадалась, в чем состоит тактика Андрея, и сразу ее одобрила.
Они не успели сделать десяти шагов, как дверь с шумом распахнулась и оттуда выскочило четверо взъерошенных жандармов, причем один из них закрывал платком свой окровавленный нос. Они растерянно смотрели во все стороны, и, не видя никого на улице, кроме медленно идущих им навстречу прилично одетых господина с дамой, подбежали к ним.
- Ваше благородие, - быстро проговорил один из них, - не заметили ли вы бежавшего человека?
- Из этой двери? - спросил Андрей, указывая на дверь Рохальского.
- Да, да!
- С рыжей бородой, в серой шляпе?
- Да, нет... все равно! Куда он побежал?
- Сюда, - Андрей указал на улицу за собою, - он только что пробежал мимо нас и, наверное, завернул в первую улицу направо. Вы еще его поймаете... только бегите пошибче.
Они помчались и скоро исчезли из виду.
Зина и Андрей продолжали спокойно идти под руку. Завернув за угол, Зина наняла проезжавшего извозчика и дала ему первый попавшийся адрес, желая как можно скорее выбраться из опасного места.
Инцидент кончился. Они были вне опасности.
- Неожиданный реприманд!* - заметил Андрей, не желая распространяться при извозчике.
______________
* Конфуз (от франц. reprimande).
- Да, это вам в наказание за то, что вы не хотели остаться у нас! сказала Зина.
- Наказание! Что вы говорите, Зина? - воскликнул Андрей. - Это, скорее, награда за мое хорошее поведение. Подумайте только, что бы там случилось завтра, в десять часов, если б я не пошел сегодня?
- Ах, в самом деле! - спохватилась Зина. - Я и не подумала. За последнее время память у меня стала совсем куриная.
Конечно, полиция устроила засаду в квартире Рохальского, и их друзья непременно попались бы в ловушку.
Зина привстала и, повысив голос, чтобы заглушить шум колес, крикнула извозчику новый адрес.
Они скоро остановились и сошли на углу какой-то улицы.
- Теперь расскажите подробно, что случилось, - сказала Зина, снова взяв Андрея под руку.
Андрей передал в нескольких словах свое приключение: свои подозрения сперва, их подтверждение и, наконец, бегство.
- Какое счастье, в самом деле, что мы пошли туда! - задумчиво сказала молодая женщина. - От каких пустяков, подумаешь, иногда зависит наша судьба! Необходимо послать Давида или кого-нибудь другого оповестить всех наших и предупредить об опасности. Мы около гостиницы Давида, узнаёте?
- Нет.
- Мы подходим к ней с другой стороны.
Она оставила его руку и вошла в темные ворота. Там она сняла свою элегантную шляпу и завязала ее в носовой платок. Она отдала Андрею зонтик, сняла перчатки и накинула на голову шаль на манер крестьянских девушек.
Переодетая таким образом, с узелком в руках, она походила на молодую хорошенькую швею, идущую с работой к заказчикам.
- Подождите меня тут. Я вернусь через четверть часа. Покажите мне ваши часы.
Она сравнила их со своими.
- В восемь часов без трех я буду здесь, ни раньше, ни позже.
- Вы сохранили свои петербургские привычки? - с одобрением заметил Андрей.
- Да. Нет ничего несноснее неопределенного ожидания.
Она исчезла в темноте.
Андрей хорошенько присмотрелся к дому и, выбрав самое прямое направление, пошел вперед, поглядывая от времени до времени на часы. Когда прошло менее половины назначенного срока, он повернул назад, стараясь идти тем же ровным шагом. Он пришел только минутой раньше.
Белое пятно появилось вдали; это был носовой платок в руках Зины. На голове у нее опять была шляпа. Рядом с нею двигалась темная фигура: Давид шел поздравить Андрея с избавлением от опасности.
- Вот в таких провинциальных городах нашему брату иногда приходится очень жутко, смеялся Давид. - Хорошо, что ты на первых же порах обжег себе пальцы.
Зина повторила еще раз все свои поручения Давиду, и он тотчас же пошел исполнять их.
- Я начинаю трусить, - сказала она, когда они остались вдвоем. - Давид сообщил мне еще об одном совершенно неожиданном аресте: тоже человек с видным общественным положением. Нет, я не могу вас доверить таким господам. Вы остаетесь пока у меня.
- Хорошо. Идем.
- Да, но только нам лучше прийти домой после десяти часов, когда всё спит на нашей улице и никто нас не заметит.
Оставалось целых два часа, которые нужно было чем-нибудь наполнить.
Андрей предложил погулять вдоль реки. Они будут беседовать и любоваться великолепной южной ночью.
- Нет, - сказала Зина. Мы можем с большей пользой провести время. Давайте пойдем к тюрьме - тогда вам завтра незачем будет ходить с Василием. Вам обязательно нужно осмотреть место ночью, так как побег назначен на ночь.
Они отправились прямо к тюрьме. Большое квадратное здание в два этажа выступило из-за высокой стены, отделявшей его от остального мира. Большая унылая площадь, без малейшего следа растительности, окружала острог, примыкая одним углом к открытому полю.
Зина и Андрей обошли вокруг площади по прилегающим улицам и очутились у начала той улицы, где предполагалось стоять карете. С этого пункта лучше всего можно было осмотреть всю позицию.
- Обратите внимание на общий вид, - сказала Зина. - Вам не нужно ни считать шаги, ни мерить расстояния. Все это Василий проделал уже несколько раз. Он вам расскажет.
Место, выбранное для кареты Василия, было недурное, или, вернее сказать, наименее дурное. Оно было несколько далеко от устья подкопа, но зато окружающие дома укрывали этот пункт от возможных выстрелов со стороны тюрьмы. Улица была хорошая. Даже в эту сравнительно раннюю пору там никого не было. Андрей высказал свое мнение Зине.
- Слабый пункт вон там, - сказала она, указывая на находящийся неподалеку кабак. - Здесь царствует мертвая тишина в полночь, а в том несчастном кабаке засиживаются часто до двух часов ночи. В случае тревоги половые или глупые посетители могут выбежать и наделать хлопот.
- О, что касается этого, то вам нечего беспокоиться, - сказал Андрей. Я беру на себя удержать их, а в случае надобности расправиться с ними, если они только вздумают мешаться не в свое дело. Я бы даже посоветовал Василию стоять ближе к кабаку - оно выйдет натуральнее. Я же буду сторожить на углу и дам знак Василию отъехать в тот момент, когда наши выйдут из подкопа.
Они опять свернули в боковую улицу, вышли с другой стороны на площадь и прошлись по ней в направлении, параллельном тюремной стене.
- Вот камеры политических, - сказала Зина, указывая ему на ряд окон в верхнем этаже, из которых некоторые оставались темными, другие же были слабо освещены изнутри.
- Можете вы мне указать окно Бориса? - спросил Андрей взволнованным голосом.
- Седьмое от угла; оно освещено. Он, вероятно, читает теперь. Левшин в пятой, а Клейн в третьей камере от угла. В их окнах темно - должно быть, спят. Однако неприлично так всматриваться в тюремные окна, - прибавила она, толкнув его руку. - Часовой вас заметил.
Андрей никак не ожидал, что очутится так близко к Борису сегодня же. Мысль, что его друг тут, за этим окном, что он мог бы услышать его голос, пожать ему руку, - эта мысль сильно взволновала Андрея. Безумное желание промелькнуло у него в голове: ему вдруг захотелось крикнуть имя Бориса в надежде, что тот его узнает.
Зине пришлось оттащить его за руку, чтобы заставить уйти.
Они шли молча. Когда тюремная площадь осталась далеко позади, Андрей спросил:
- Скажите, мог ли бы он нас увидеть из своего окна днем?
- Нет, - отвечала Зина. - Окна прорезаны очень высоко в стене и выкрашены в белую краску, сквозь которую ничего не видно. Но я передам ему, что мы проходили мимо его окна сегодня вечером и видели свет в его камере. Ему будет приятно.
- Я тоже хочу написать ему, можно? - спросил Андрей.
- Конечно! Пишите сколько угодно. Я могу доставить ему решительно все. Мы с ним теперь в деятельной переписке. Но уговорить его сторожей было очень трудно. Знаете ли, что меня два раза чуть-чуть не арестовали. Мне не везло, и я все нападала не на настоящих людей.
На возвратном пути они все время говорили о Борисе. Дома Зина показала Андрею карточку своего маленького сына Бори, полученную несколько дней тому назад.
- Посмотрите, что за прелесть! - воскликнула она с материнскою гордостью, держа перед Андреем и не выпуская из рук фотографию малютки с пухлыми ручками, круглыми удивленными глазками и раскрытым ртом.
