Иван Забелин - История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I
Мы видели, каких трудов и препятствий стоил вызов и самого Аристотеля. Проходили годы, пока в Москве наконец стали появляться эти очень надобные и желанные художники.
Между тем, в ожидании Итальянских художников, вел. князь воспользовался и искусством Псковских мастеров и 6 мая в 1484 г. повелел им построить на месте старого свой дворцовый храм Благовещения, разобрав старый только по казну и по подклет, т. е. до цоколя.
Вместе с тем около того подклета была заложена казна, особые помещения для хранения казны, и кроме того была заложена кирпичная палата с казнами, наименованная впоследствии Казенным Двором.
Храм Благовещения строился более пяти лет от заложения в 1484 г. до 1489 г., когда был освящен, а разбирать его старое здание начали еще в 1482 г. и продолжали в 1483 г. Неизвестны причины такой медленной постройки.
Следуя за вел. князем, и митрополит в то же лето и с теми же Псковскими мастерами заложил у своего двора в1484 г. церковь Ризположения, совершенную в 1485 г. и освященную в 1486 г. авг. 31.
В этих двух храмах Псковские мастера занесли и в Москву типы своих Новгородских и Псковских церквей, заметным образом обозначенные в подробностях устройства подглавий или шей, иначе и неудачно теперь называемых трибунами, барабанами. Но еще прежде, лет за пять до постройки этих двух храмов, Псковские мастера соорудили в 1479 г. храм Иоанна Златоуста в монастыре того же воимя. Этот храм был построен в честь тезоименитого Ангела вел. князя и в память покорения Новгорода, так как последние дни Новгородской свободы, когда эта свобода окончательно была упразднена, эти дни совпали с днями рождения вел. князя и его именин 22 и 27 января 1478 г.
Неизвестно, когда именно прибыли в Москву первые после Аристотеля Итальянские архитекторы Антон Фрязин и Марко Фрязин, но их работы начались уже в 1485 г. и не постройкою храмов, а сооружением новых Кремлевских стен.
Старые стены, значительно обветшавшие и от времени и от многих пожаров, теперь уже не удовлетворяли новым требованиям и могуществу государственного гнезда, каким являлся этот ветхий Кремль. А величественный собор Успенский и здесь как бы указывал на необходимость окружить его достойным венком новых сооружений. Как мы упомянули, его здание ярко освещало ветхую старину всех остальных построек Кремля. Кроме того, и в чем была главная забота Моск. государя, требовалось укрепить гнездо славного государства новыми уже европейскими способами городовой защиты при помощи европейских же строителей.
Само собою разумеется, что постройка новых стен производилась не вдруг, но частями, мало-помалу, потому что в одно время с постройкою новой стены было необходимо оставлять возле нее и старые стены, дабы на случай опасности не раскрыть городскую ограду на произвол враждебной осады. Итальянец Контарини, бывший в Москве в 1475 г. и, стало быть, видевший старые стены, описывая город, говорит между прочим, что он «расположен на небольшом холме и что все строения в нем, не исключая и самой крепости, деревянные». Это указание не иначе можно объяснить как тем, что обветшавшие стены по местам были починены деревом вместо камня.
Кроме того, надо иметь в виду, что городовые каменные стены всегда были покрываемы деревянною кровлею; из дерева же устраивались и заборолы, род разборного забора, который защищал осажденных в пролетах между зубцами стен. Все это придавало стенам вид деревянной постройки.
Сооружение и доселе существующих стен Кремля началось, как упомянуто в 1485 году, с теперешних Тайницких ворот, что над Москвой-рекой перед соборами.
В то время находившиеся здесь старые ворота именовались Чешьковыми, Чишковыми, Чушковыми и Шешковыми. По всему вероятию от имени боярского двора, здесь находившегося.
В числе знатных бояр у кн. Юрия Дм. Галицкого был Данила Чешек, являвшийся в качестве посла к вел. князю Василию Васил. Темному об утверждении мира в 1425 году. Можно предполагать, что у ворот на Подоле Кремля находился и двор этого Чешка, так как неподалеку на горе стоял двор и князя Юрия Дмитриевича, соперника Василию Темному в споре о Великом Княжении. Ворота назывались также и Водяными, как в Москве назывались и другие такие же ворота, устраиваемые не для проезда дальше по улицам, а только для добывания воды, каковы были ворота у теперешнего Каменного моста и в Китае у Зарядья.
19 июля 1485 г. Антон Фрязин вместо этих ворот заложил новые под именем Стрельницы, под которые вывел Тайник, тайный подземный проход к реке для добывания воды во время тесной осады. Отсюда и сохранившееся доныне прозвание ворот Тайницкими.
Затем в 1487 г. была совершена стрельница наугольная, вниз по Москве-реке, называвшаяся Беклемишевскою от находившегося близ нее двора боярина Беклемишева (Никиты и Семена)[61]. Строителем ее был Марко Фрязин.
На другой год (1488) мая 27 Антон Фрязин заложил другую наугольную стрельницу вверх по Москве-реке, где прежде в старых стенах стояла Свиблова стрельница, так прозываемая от боярского же двора Федора Свибла, и под нею также вывел тайник. Таким образом прежде всего город был укреплен со стороны реки, т. е. с Татарской Ордынской стороны.
Зимой, в начале 1490 г., в Москву прибыл еще Фрязин, Петр-Антоний с учеником Зам-Антонием, мастер стенной и палатный, архитектон, как его только одного величали этим именем, вероятно, за особое искусство в строительном деле.
В течение того же года он построил две стрельницы, одну у Боровицких ворот и со стеною до наугольной Свибловой стрельницы, другую над Константино-Еленскими воротами (недалеко от церкви свв. Константина и Елены), которые находились на Подоле Кремля и потому именовались Нижними, а также и Тимофеевскими от стоявшего здесь двора знаменитого окольничего при Дмитрии Донском Тимофея Васильевича роду московских тысяцких.
На следующий год (1491) Петр-Антоний и прежний Марко заложили две стрельницы со стороны Большого Посада, Фроловскую (Спасские ворота) и Никольскую, обе с воротами. По другим свидетельствам обе стрельницы были заложены одним Петром-Антонием в марте месяце, при чем Никольская была заложена не по старой основе, не на месте старой стрельницы, но, вероятно, с прибавкою городского пространства. Тогда же он заложил и стену от Никольской стрельницы до р. Неглинной. Фроловская стрельница была им окончена в том же году. На ней и доселе существуют сохранившиеся надписи на каменных досках с внутренней стороны по-русски, с внешней, загородной, по-латыни.
Приводим их старинный список: «В лето 6999 году Июля (пробел) Божиею милостию зделана бысть сия стрельница повелением Иоанна Васильевича государя и самодержца всея Росии и Великого князя Владимерского и Московского и Новгородского и Псковского и Тферского и Югорского и Вятского и Пермьского и Болгарского и иных в Л (30) лето государства его. Делал Петр-Антоние от града Медиолана».
В том же списке латинская надпись так переведена: «Иоанн Васильевич Божиею милостию Великий князь Владимерский, Московский, Новгородский, Тферский, Псковский, Вятский, Югорский, Перьмский, Болгарский и иных и всея Росии Государь в лето Л (30-е) государства своего сии стены созда. Строитель же бысть Петр-Антоние Сонъарии (Solarius) Медиоланянин в лето от Рож-ства Х-ва Спасителя 1493-е». Ошибка вместо 1491 г. (Тверского музея сборник, № 3237). В подлинной надписи, согласно ее русскому списку, вместо «сии стены» упомянуто сии башни, т. е. стрельницы. Множественное число, быть может, указывает и на отводную башню, существующую перед воротами.
Постройка стен с этой посадской стороны продолжалась и в 1492 г., когда между этими двумя стрельницами была заложена подошва (фундамента), а вместе с тем и новая стрельница наугольная над Неглинною с тайником, которая впоследствии прозывалась Собакиною, вероятно также от боярского двора роду Собакиных.
В то время, как мало-помалу сооружались стены и стрельницы, в 1493 г. Кремль был окончательно опустошен двумя пожарами, следовавшими один за другим с небольшим через три месяца. После первого пожара, случившегося на Радунице, апреля 16, когда выгорел почти весь город, для временной его защиты поставили в опасном месте деревянную стену от Никольской стрельницы до тайника на Неглинной или до Собакиной стрельницы, но в новый, небывалый по своим опустошениям, пожар всей Москвы эта стена сгорела.
Пожары явились как бы Божиим гневом по случаю новых распоряжений государя, касавшихся и до обывателей Московского посада. В том же несчастном 1493 году было приступлено к укреплению местности и к постройке стен со стороны течения р. Неглинной, где теперь расположен Кремлевский Александровский сад. Для этой цели был вырыт глубокий ров от Боровицких ворот до Москвы-реки, так как здесь течение Неглинной значительно удалялось от Кремлевской горы и от стен города, а за речкой Неглинной, для безопасности города от пожаров, государь повелел очистить посадское пространство по всей линии городских стен так, чтобы строения отстояли от стен по мере на 110 саж., по другим, вероятно ошибочным, указаниям на 109 саж. Для этой цели были снесены все деревянные дворы в этой местности и разобраны самые церкви, о чем духовный чин очень печалился, как увидим ниже.
