Рахамим Эмануилов - Террор во имя веры: религия и политическое насилие
Глава 4. Исламская революция: экспортный вариант
Одним из событий последней четверти ХХ века, которому удалось превратить исламский фундаментализм в мощную политическую силу на всем пространстве от Марокко до Малайзии, стала исламская революция в Иране. «В особенности после продолжавшегося 444 дня захвата американского посольства в Тегеране сторонниками нового режима, в сочетании с провалившейся операцией администрации Картера по освобождению заложников, первая успешная исламская революция современности стала вдохновляющим примером для радикалов и вселила страх среди суннитских правителей по всему мусульманскому миру. Неожиданно группа верующих сумела установить контроль над своей страной, свергнуть светское правительство и создать исламское государство с клерикалами в качестве вождей. Хотя новый иранский режим был шиитским, он показал суннитским джихадистам, что политическое руководство, основанное на религии, может завоевать власть»[209].
В январе 1978 г. в Иране начались первые крупные антишахские демонстрации. Забастовки и манифестации фактически парализовали страну во второй половине 1978 г. В середине января 1979 г. шах Мохаммед Реза Пахлави покинул страну, а две недели спустя в Тегеран под восторженные приветствия миллионов иранцев триумфально вернулся из эмиграции аятолла Рухолла Хомейни. После того как сторонники революции нанесли поражение силам, сохранявшим лояльность шаху, был проведен национальный референдум, провозгласивший 1 апреля 1979 г. Иран Исламской Республикой. «Это необычное правительство, – охарактеризовал первое переходное правительство Ирана после свержения монархии аятолла Хомейни. – Это правительство, основанное на шариате. Противостоять этому правительству означает противостоять исламскому шариату… Мятеж против правительства Бога есть мятеж против Бога. Мятеж против Бога есть богохульство»[210]. В декабре 1979 г. в стране была принята теократическая конституция, согласно которой Хомейни стал верховным лидером страны.
Для людей непосвященных – особенно за пределами Ирана – такое развитие событий выглядело чем-то неожиданным. На Западе Иран имел репутацию «острова стабильности» в неспокойном Ближневосточном регионе. Внешних признаков революционной ситуации в Иране не было – то есть не было военного поражения Ирана, не было финансового кризиса, значительных крестьянских волнений или недовольных военных. Режим к моменту революции располагал хорошо оснащенными спецслужбами и армией, но революционный вихрь смел их.
Возможно, одно из объяснений кроется в том, что шахский режим ждал опасности с другой стороны. Хомейнистское исламистское движение воспринималось как меньшая угроза в сравнении с марксистами и исламскими социалистами (такими, как прокоммунистическая «Партия Туде», партизаны-федаины, «Муджахедины народа» и др.).
Исламская революция стала логическим развитием длительного исторического процесса, уходящего своими корнями в национальные и религиозные традиции Ирана. Шиитское духовенство имело значительное влияние на многих религиозных и традиционалистски настроенных иранцев – тех, кто противился процессу вестернизации. В Иране вследствие шиитских традиций религия всегда ускользала от контроля государства. Роль иранского исламского духовенства в противостоянии монархии проявилась задолго до выхода на авансцену Рухоллы Хомейни. Не в последнюю очередь стараниями духовенства был устроен так называемый «Табачный протест» (1891 г.), когда была успешно ликвидирована непопулярная концессия, предоставленная шахским правительством британской компании и дававшая ей монополию на торговлю табаком в Персии. На волне этого протеста в качестве едва ли не первого иранского религиозного лидера, вставшего в оппозицию монархической политике, расцениваемой как враждебная персидскому народу и исламу, приобрел известность Саид Мохамад Хасан Ширази. Именно Ширази возглавил «Табачное восстание», издав фетву, запрещающую употребление табака в любом виде, – и шах был вынужден отменить в январе 1892 г. концессию.
Недовольство исламских клириков властью росло в тридцатые годы ХХ века, когда отец шаха Пахлави, армейский генерал Риза Пахлави заменил исламские законы западными, запретил традиционную исламскую одежду, разделение полов и ношение женщинами хиджаба. Полиция силой срывала с женщин, нарушавших запрет на ношение хиджаба в общественных местах, чадру. В 1935 г. десятки людей погибли, сотни получили ранения, когда восстание разъяренных шиитов в самом чтимом шиитском святилище в Иране было подавлено по его приказу.
В 1941 г. Реза-шах был смещен, и на трон в результате ввода в Иран советских и британских войск посажен его сын Мохаммад Реза Пахлави. В 1953 г. иностранные державы (США и Великобритания) вновь пришли шаху на помощь. После того как шах бежал из страны, ЦРУ при помощи британской MI6 организовали переворот, отстранивший от власти демократически избранного премьер-министра Мохаммада Моссадыка. Шах Пахлави поддерживал тесные связи с правительством США. Как и режим его отца, режим шаха Пахлави был известен своей автократичностью, сосредоточенностью на модернизации и вестернизации, а также пренебрежением к религии. Даже американские советники настойчиво пытались достучаться до шаха, указывая на необходимость более внимательно относиться к вопросам религии. Но, как писал известный арабский журналист-международник Мохамед Хейкал, с годами шах уверовал в свою «миссию цивилизовать иранский народ»[211]. «Этот экстравагантный правитель, – выражаясь словами экс-госсекретаря США Мадлен Олбрайт, – оказался не только приверженцем диктаторских методов, но и страстным модернизатором»[212]. Именно это сочетание обеспечивало шаху самую злую критику как справа, так и слева. Оппозиционные группировки самого различного толка – левые, националистические и исламистские – критиковали шахское правительство за нарушение иранской конституции, политическую коррупцию и репрессии со стороны САВАК. Отсутствие демократических институтов в шахском Иране вело к радикализации оппозиционных настроений в самых различных слоях общества, в том числе в студенческой среде. «Студенческий радикализм в Иране питался из двух основных идеологических источников: марксизма в его различных формах и движения в исламе, которое можно назвать социалистическим шиизмом»[213]. Для большинства населения радикальный дискурс студенчества оставался чужеродным и непонятным. Исходя из этого интеллектуального разрыва, ряд молодых иранских марксистов стал проецировать все мессианские ожидания коммунистов и народов третьего мира на революционный шиизм. Одним из самых известных представителей этого движения был Али Шариати, чья слава и влияние среди шиитов не имели эквивалента в суннитском мире. Социалистические шииты рассматривали смерть имама Хусейна от рук суннитского Омейядского халифа в VII в. как аналог современного подавления иранского народа шахом.
В 1963 г. начала восходить звезда будущего лидера иранской революции аятоллы Рухоллы Хомейни. Тогда он возглавил оппозицию шахской «Белой революции». Так называлась программа реформ, направленных на ограничение крупных землевладений (в том числе и принадлежащих религиозным структурам), на предоставление женщинам избирательного права и равенства в браке, а также на разрешение религиозным меньшинствам занимать правительственные должности. После того как Хомейни объявил шаха «жалким отверженным человеком», который «взялся за разрушение ислама в Иране», он был арестован. Три дня крупных беспорядков, прошедших по всему Ирану, привели к многочисленным жертвам среди демонстрантов. Через восемь месяцев домашнего ареста Хомейни был освобожден и продолжил свою пропаганду, осуждая тесное сотрудничество тегеранского режима с Израилем и расширение дипломатической неприкосновенности на американский правительственный персонал в Иране. В ноябре 1964 г. Хомейни был вновь арестован и отправлен в изгнание, где находился 14 лет вплоть до революции.
Из эмиграции Рухолла Хомейни сумел наладить постоянный канал связи со своей иранской аудиторией – через аудио-и видеокассеты он вел пропаганду, которая оказалась более действенной, чем все ухищрения шахского правительства стабилизировать ситуацию в Иране. В своих проповедях мятежный аятолла призывал армию и народ «выковывать исламскую солидарность», призывал солдат дезертировать. Хомейни развивал сформулированную им в иракском городе Неджефе идеологию «велаяте факих», правительства авторитетных мусульманских богословов и юристов (факихов) как о форме правления в исламском государстве. Эта идея правления, осуществляемого исламскими правоведами, пропагандировалась через книгу «Исламское правительство» («Хокумате ислами»), проповеди в мечетях, записях речей Хомейни на кассетах, среди хомейнистской оппозиционной сети студентов, бывших студентов и лидеров традиционного бизнеса внутри Ирана. Согласно теории Хомейни, исламское правление осуществляется в качестве республики, которая основывается на власти факиха, конституционно закрепленной в виде принципа «велаяте факих» и исламских установок. «Валийе факих» – верховный толкователь божественных законов одновременно осуществляет наивысший контроль над светской государственной властью, армией и силами безопасности, а над ним же самим лишь власть Бога и «сокрытого» имама Махди.